За спиной коротко звякнул звоночек, предупредив об открывающейся калитке. Глянув в потайное оконце, Олег схватился за фотоаппарат. Во двор вошли четверо, два штурмшарфюрера СД
[14] и полицай с раскрашенной девицей. Немцы без задержки направились в сарай, а парочка осталась во дворе. Плохо, их придётся пристрелить, а допрос оперативников политической полиции был бы предпочтительней.
Увидев незваного гостя, оба штурмшарфюрера сначала вытянулись по стойке смирно. Кожаный плащ на меховой подкладке считался шиком офицеров СД, причём носили его без погон. Однако фельдфебели почти сразу заметили лётную эмблему на фуражке и потянулись за пистолетами, пришлось стрелять. Оттащив трупы от двери, он снова прильнул к тайному окошку.
С полицаем получилось намного проще, сработало вбитое в мозги преклонение перед оккупантами. Войдя в комнату, он сразу застыл в фашистском приветствии, преданно глядя на начальство. Надо о чём-то спросить, но о чём? Немцы, тем более СД, полицаям не доверяют, и секретов у него не узнать. Опасаясь затянуть паузу, Олег заговорил по-немецки:
– Ты проинструктировал домработницу?
– Так точно, господин офицер! При появлении советского агента она обязана громко произнести условную фразу, – на сносном немецком ответил полицай.
– Уверен в её благонадёжности?
– Как в себе самом! Сотрудничает добровольно, а коммунистов ненавидит лютой ненавистью.
– Большевики расстреляли её родственников?
– Что вы, господин офицер! – захохотал полицай. – При советах деваху не приняли в партию, а дура-баба решила отомстить.
Звено утечки информации установлено, и Олег застрелил предателя без пафосных слов и проклятий.
Какими бы ни были обстоятельства, у врага необходимо изъять документы со всеми личными вещами. По ним аналитики узнают не только имена командиров. Запись о службе оперативника СД в заштатном французском городе свидетельствует о нахождении там важного военного или промышленного объекта. Не менее важны портмоне со всякой карманной мелочью вроде брелоков, которые пригодятся товарищам. Никто не уходит в тыл со своими вещами или пустыми карманами.
В качестве довеска у всех троих обнаружились мешочки с золотыми украшениями. Олег с интересом рассматривал золотые часы «Москва» на золотом браслете со вставками из хризолита. Он долго щурился, пока не разобрал мелкую надпись внизу циферблата: «Первый МЧЗ им. Кирова»
[15]. Интересно, он даже не догадывался, что до войны в СССР делали часы, а надпись «Первый часовой завод» подразумевала, что в Москве есть и второй.
Снова коротенько звякнул звоночек, это через калитку прошла Ирма. Девушка поправила вставленный в ограду букетик бумажных цветов и скорым шагом вошла в дом. Олег не стал спешить, человеку надо дать время переодеться, отдохнуть с дороги и вкусно отужинать. Убирая золото в лётный планшет, он вспомнил о Петергофском часовом заводе, основанном ещё Петром I. Они первые в мире начали шлифовать рубины на цапфы для стабилизации вращающихся осей. Затем на память пришла часовая компания Павла Буре, созданная в начале девятнадцатого века, а Валя носила пензенскую «Зарю».
Нежданный звоночек заставил вздрогнуть, на этот раз вошла троица полицаев и по-хозяйски направилась к задней калитке. Это уже перебор, дом офицера СД даже немцы обходят стороной, а эти преспокойно шастают через двор. Плохи у Ирмы дела, очень плохи, Олег вышел из сарая и грубо окликнул по-немецки:
– Стоять! Кто такие?
Полицаи нервно затоптались, затем один из них начал коверкать язык:
– Мы туда. – Он махнул рукой в сторону садовых деревьев. – Ордунг гер Шальке.
– Ходить, я смотреть, – строго сказал Олег.
Полицаи торопливо зашагали по тропинке, при этом тихо проклиная свалившегося им на голову немца.
– Совсем жизни не стало, проверки за проверками, и днём и ночью.
Как ни странно, но никто ни словом не обмолвился о делах на фронте, до которого от Умани не далее сотни километров. Наблюдательный пост полицаев находился на противоположной стороне тыльного проезда, а судя по свежим доскам, построили его не более месяца назад. Внутри две лавки и стол у маленького окошка, простовато, но вполне достаточно для наблюдения за задней калиткой.
Убедившись в отсутствии сигнализации и связи, Олег пристрелил полицаев и побежал к Ирме. Столь плотный надзор и упоминание о частых проверках требовали сматываться как можно быстрее. В дом он вошёл без стука, Ирма, как воспитанная баронесса, ужинала в комнате, а служанка неожиданно крикнула:
– У нас гость! – и бросилась на выход.
Удар рукоятью пистолета в челюсть отбросил девушку под умывальник, что заставило хозяйку дома гневно воскликнуть:
– Вы забываетесь, Пауль, здесь не казарма, а моё жилище! Я требую извинений!
– Быстро собирайся, и даём дёру, дом обложили со всех сторон! – торопливо ответил Олег.
– Я требую извинений! – невозмутимо повторила Ирма.
Служанка сплюнула кровь, встала на колени и попыталась выхватить из-под юбки «вальтер». На этот раз удар рукоятью пистолета пришёлся в предплечье, рука повисла плетью, а пистолет глухо стукнул о пол.
– Не трепыхайся, – предупредил Олег, – на постах наблюдения лежат трупы, причём после допроса.
– Сволочи, – всхлипнула девушка. – Ненавижу! Всех вас ненавижу!
– Почему тебя не приняли в партию?
– Потому что трахали всем горкомом! Комсомольская ячейка дала рекомендацию, а партийные святоши обвинили в аморальном поведении.
– Поэтому ты пошла в СД?
– Да! Я смеялась, когда они корчились на виселице!
– Ты действительно работаешь на германскую контрразведку? – ещё не веря услышанным словам, спросила Ирма.
– Работала, – горько усмехнулась служанка, – и жаждала увидеть тебя, красивую, с петлёй на шее.
«Вальтер» ответил глухим хлопком, отбросив девушку обратно под умывальник, гильза со звоном запрыгала по некрашеным доскам пола и укатилась за тазик. Ирма накинула на плечи полушубок, обмотала голову платком и предупредила:
– Я быстро.
Она действительно быстро обернулась. Сначала сменила букетик на штакетнике, поставив вместо алых роз белые хризантемы. Затем вытащила из пустующей собачьей будки красивый кожаный саквояж. Не стесняясь постороннего мужчины, переоделась в форму и накинула сверху всё тот же полушубок и платок.
4
Бегство под облаками
Подозревая наличие наружки со стороны главной улицы, они сначала зашли в сарай и только после этого направились к задней калитке. В узкой улочке поджидал приятный сюрприз. Давешний мужчина уже разгрузил уголь и теперь разворачивался на выезд. Олег небрежно толкнул Ирму в сани, сам сел рядом и приказал:
