– Если так считать, то я могла бы быть уже прабабушкой. Давай не будем следовать этим путем.
Ксавье посмеялся ее словам. А когда Шанталь вечером стала примерять платье, в котором собиралась присутствовать на бракосочетании, он нахмурился, окинув ее критическим взглядом, и поинтересовался:
– Откуда ты это выкопала?
– В Париже купила, когда Шарлотта приезжала на Рождество. Оно ей понравилось.
– Ты, верно, тогда находилась в депрессии. Ведь ты незадолго до этой покупки выгнала меня. Ну-ка одевайся, пробежимся по магазинам.
– Вот прямо сейчас? Накануне свадьбы? Осталось всего два дня. Я ничего не смогу найти здесь, да еще за такое короткое время. – Шанталь явно запаниковала. – Неужели оно так ужасно?
Она посмотрела на себя в зеркало, из которого на нее глядела испуганная дама в темно-синем платье со старушечьим жакетом, и тоже ужаснулась.
– Хорошо, поищем что-нибудь другое, только завтра. Сейчас уже поздно.
На следующее утро они, словно два заговорщика, выскользнули из номера и отправились на принадлежавшем отелю «роллс-ройсе» по торговым центрам вокруг порта Виктории. Ксавье был непреклонен. Обычно он не любил ходить за покупками, но теперь твердо решил, что они попали в экстремальную ситуацию, и действовал соответственно. Шанталь объяснила, что не может быть в белом на бракосочетании дочери. Ксавье нашел великолепное белое платье, которое прекрасно сидело на ней, но про него и разговора быть не могло. Другое, черное, было сочтено слишком мрачным. Розовое представлялось девчачьим, хотя и было очень хорошеньким.
– Ты сможешь надеть его на наше бракосочетание, – подмигнул ей Ксавье, – хотя мне больше нравится белое.
Однако Шанталь знала, что он шутит. Они не видели необходимости вступать в брак, поскольку и так были счастливы. Шанталь хотела примерить какое-то серое платье, но вовремя вспомнила, что мать жениха будет в сером. Попалось им и яркое платье из красного атласа, которое они сочли чересчур показушным для бракосочетания дочери. В нем Шанталь легко могла бы затмить невесту, так как выглядела невероятно сексуально. В конце концов она примерила бледно-голубой атласный туалет от Диора, выгодно подчеркивавший цвет ее глаз. Туалет этот делал ее очень моложавой, но не смешной, цвет его был вполне элегантным и утонченным, да еще каким-то чудом там же нашлись и бледно-голубые атласные туфли в тон платью. Здесь же она купила и серебряную сумочку для праздничного ужина.
– Бинго! – воскликнул Ксавье, увидев ее в полном облачении.
Даже длина этого туалета идеально подходила ей и не нуждалась ни в каких подгонках, ткань обтягивала ее как перчатка и отлично демонстрировала стройную фигуру. Ксавье посоветовал Шанталь распустить волной волосы, потому что любил именно эту ее прическу. Найденный у Диора туалет был именно тем одеянием, которое она могла бы приобрести, если бы ходила за свадебными покупками с Шарлоттой в декабре, будучи в другом расположении духа. А еще Шанталь купила короткое изумрудно-зеленое атласное платье для предсвадебного ужина, которое делало ее молодой и сексуальной и открывало красивые ноги в серебристых босоножках на высоких каблуках. Семья жениха устраивала этот праздничный вечер в Гонконгском клубе, в том же самом месте, что и собственно бракосочетание. Шарлотта предупредила Шанталь, что предсвадебный ужин будет шикарным и традиционным, как и бракосочетание на следующий день, только в другом зале клуба.
– Благодарю, что ты помог мне найти подходящие наряды, – шепнула Шанталь Ксавье, когда они возвращались в отель, нагруженные покупками.
Поход по магазинам занял у них четыре часа, но дело вполне того стоило. Ей искренне понравилось платье, в котором ей предстояло появиться на церемонии. Оно было, безусловно, очень элегантным и шло ей.
Они прекрасно чувствовали себя на предсвадебном ужине в этот вечер, несмотря на некоторую духоту и консервативность большинства друзей Шарлотты и Руперта. После ужина начались танцы. Шанталь танцевала только с Ксавье. Эрик очень обрадовался, встретив его здесь, потому что сам он чувствовал себя несколько потерянным в толпе приверженных строгим традициям молодых людей, а Поль был весь в заботах о своем ребенке и Рейчел, так что Ксавье стал идеальной компанией для Эрика.
А на следующий день Шанталь помогла дочери облачиться в подвенечное платье, что было одним из самых ответственных моментов всего торжества, и прослезилась, когда распорядитель свадьбы вручил дочери ее букет. Шарлотта выглядела восхитительно, как сказочная принцесса, в одеянии, которое Шанталь привезла из Парижа. Дочь удивилась, увидев мать в светло-голубом атласном платье, с распущенными волосами. Шарлотта ни словом не возразила против присутствия на церемонии Ксавье, а Поль был искренне рад встрече с ним и тронут фотографиями его ребенка, которые презентовал ему Ксавье.
– А что случилось с тем платьем, которое мы выбрали у Нины Риччи? – спросила Шарлотта у матери, пока они ждали Поля, который должен был сопровождать их на машине в церковь, а потом вести сестру к алтарю.
– Понимаешь, дочка, я подумала, что оно немного мрачновато для такого светлого события, как твоя свадьба. Ты ведь не осуждаешь меня?
Ей не хотелось говорить дочери, что она чувствовала себя в нем столетней бабушкой.
– Нет, что ты! Мне это платье тоже больше нравится, – сказала Шарлотта, улыбнувшись, и Шанталь поцеловала дочь, едва сдерживая слезы.
– Ты самая красивая невеста, которую мне когда-либо приходилось видеть, – произнесла Шанталь сдавленным от волнения голосом.
В этот момент появился Поль, и распорядитель свадьбы вместе с Шанталь помог Шарлотте организовать процессию. Подружки невесты были облачены в розовые наряды самого светлого оттенка и держали в руках бледно-розовые розы. Все они разместились в большом лимузине, предоставленном отелем, Поль и Шарлотта сели в «роллс-ройс», а Шанталь и Ксавье – в «бентли» сразу же за ними. На переднем сиденье «бентли» устроился Эрик, которому очень шла визитка. На Ксавье был темный костюм. Поскольку он не был членом семьи и не принадлежал к официальной части сопровождения невесты, он был не вправе надеть визитку, однако и так выглядел весьма элегантно.
Венчание в церкви прошло гладко, последовавший за этим прием был великолепен, и Шанталь чувствовала себя идеально в своем новом туалете.
– Спасибо, что подвиг меня избавиться от того страшного платья, – улыбаясь сказала Шанталь Ксавье, танцуя с ним. – Иначе я походила бы на стареющую кикимору.
Они прекрасно провели время, Шанталь даже плакала, когда новобрачные направились к выходу из церкви. Она не стала пытаться ловить букет, брошенный в воздух невестой, считая, что это ей не к лицу. Она и Ксавье только улыбнулись друг другу через весь зал, когда незамужние женщины пытались поймать этот букет. Они с Ксавье прекрасно понимали друг друга, им было вполне достаточно того, что их связывало.
А на следующий день Поль, Рейчел и Даш улетали в Лос-Анджелес, Эрик сел на самолет до Франкфурта-на-Майне, где собирался пересесть на рейс до Берлина, а Шанталь и Ксавье возвращались в Париж. Новобрачные отправились проводить медовый месяц на Бали. Все опять разлетались по всему земному шару. Но с Ксавье, сидящим рядом с ней, Шанталь больше не чувствовала себя одинокой. Ее желание, задуманное на Белом ужине, стало реальностью. Она обрела человека, который любил ее, и теперь они вели настоящую жизнь семейной пары. Это было именно то, чего она тогда пожелала, причем ее мечта сбылась очень быстро, поскольку их роман начался сразу после Белого ужина, одиннадцать месяцев назад.
