Гермозатвор отворился с легкостью, словно его и не закрывали никогда изнутри. Или же открыли перед неизбежной смертью. И все-таки оставалось лишь гадать, что здесь происходило когда-то. В дегазационной камере обнаружился первый необычный труп со следами воздействия на геном человека. Следы изменения тканей видны были невооруженным взглядом, а воздухе витал тяжелый трупный смрад, против которого не помогали и противогазы.
– Осторожней, – сказал Игорь Яру, присев и осматривая труп. – Здесь могут бродить другие. У этого шея сломана – явно не сам расстарался.
– Кто-то помог? – Яр поднял автомат и выглянул в следующее помещение – длинный темный коридор, заставленный ящиками.
– Определенно…
Игорь первым вышел в коридор, освещая путь. Еще два трупа обнаружились за ящиками. У одного вырван кадык, у второго – проломлен череп.
– Эти друг с другом дрались, – прокомментировал лекарь, продолжив путь.
Справа широкий проем вывел людей на платформу. Луч фонарика не смог осветить пространства целиком, зато выхватил из тьмы вагоны поезда. Чернеющие оконные проемы были пусты и безжизненны, а рядом с дверью – мертвый. Игорь хотел вернуться в коридор, но в одном из окон мелькнул темный силуэт. Люди подошли ближе, и Ольга отвернулась. Сидящий внутри давно умер, в голове его зияла огромная дыра. В руке был зажат пистолет.
– Тут тоже все ясно, – заметил Потемкин, возвращаясь в коридор. – Один убил другого, а потом застрелился сам.
– Что же тут случилось? – прошептала Ольга.
– Сумасшествие, Оль… Только оно давно уже случилось – лет двадцать назад.
– Как в таком мире жить? Он такой огромный, но люди никак не поделят его…
– У людей заноза в заднице или чего побольше… Не дают покоя лавры создателей, хотя никто толком не знает, существуют ли они. Вот и соревнуются в созидании, а преуспевают в разрушении. Это же ученые – что у них на уме, неразрешимая загадка даже для них.
Слева через каждые двадцать метров находились двери, ведущие в пустые помещения. Игорь заглядывал, освещал их фонариком и разочарованно возвращался в коридор, который закончился наконец выходом. На облезлой, местами съеденной ржавчиной двери угадывалось слово «Штаб».
– Что это? – воскликнул Яр, когда друзья вошли. У дальней стены размещалось какое-то оборудование, мониторы и стулья, привинченные к полу. А по центру комнаты – круглый металлический стол и пятеро мертвых на стульях вокруг него.
– Это штаб, – заметил Игорь, подходя к одному из трупов и осматривая, – а это наши друзья из Черноголовки, за которыми мы охотились. И все они мертвы!
– Значит, получается… – начал Ярослав, но Потемкин прервал его.
– Значит, получается… – Потемкин, глядя на яйцеголового, принялся загибать пальцы. – Первый пораженный вирусом ученый-социопат осаждал несколько лет вашу деревню… ой, прости, город. Великий, славный город Юрьев-Польский, вернее, то, что от него осталось. Ну, да ладно! Еще пятеро – здесь, в бункере. И тоже сдохли, вернее, передрались друг с другом, начав превращаться и лишаться рассудка. Остальные – вот, – лекарь обвел руками стол, – тоже, скажем, не представляют опасности.
– Но почему? – Яр явно недоумевал. – Они же хотели на Москву идти…
– А вот, – Игорь обошел стол и осветил одного из мертвых. На груди зияла внушительная рана, а руки лежали на столе. Лекарь скинул разлагающееся тело в сторону, и Ольга тихо ахнула от увиденного. На металлической поверхности лежал пропитанный потемневшей кровью листок, на котором, еле видные из-за засохшего отпечатка ладони, проступали буквы.
«Мы выпустили дьявола, – начал читать почти неразборчивые буквы Игорь. – И нет нам места в этом мире. Хорошо, что прежде, чем отправиться в Москву, мы решили испытать вирус на себе. Иначе никто из нас не простил бы себя за роль Иуды, возложенную на нас Ветровым. Кто бы знал, что вирус не прививает иммунитет к радиации, а изменяет настолько, что ты перестаешь быть человеком… Если кто найдет нас, знайте: мы не хотели! По возможности – простите нас…» Ну, вот и ответ на вопрос, – добавил Игорь, закончив читать. – Они решили сначала опробовать вирус на себе, но как только поняли, как он действует…
– Убили себя, – продолжил Яр и посмотрел на Потемкина. – Значит, Москву топить незачем?
– Ну, я бы все же подтопил московский метрополитен маленько…
– Зачем?
– Да как сказать… Посмотреть на крыс, которые выберутся.
– Что?
– Понимаешь, крысы всегда выбираются на поверхность. Они о себе всегда позаботятся, а остальные тонут. Да – героически, да – самоотверженно, спасая чью-нибудь жизнь, но гибнут… Вот и затопил бы все метро специально, чтобы отфильтровать всю эту грязь, отловить и отправить на тот свет… Одна беда – и хороших не спасешь. Потонут ведь. Сами в воду кинутся, добровольно!
Внезапно Игорь упал на колени – слабость от лихорадки взяла вверх над телом. Яр бросился к лекарю, но тот, собрав все силы, крикнул:
– Нет! Не подходи ко мне! Оставайся на месте! – Ярос в недоумении остановился. Потемкину явно была нужна помощь, но он почему-то зло отвергал ее.
– Что происходит? Что, Игорь?
Потемкин молча поднялся и уселся на стул. Помолчал и тихо выдохнул:
– Вирус. – Мужчина смотрел в неверящие глаза Яра и молча кивал, потом продолжил: – Меня Ветров заразил, пока вы спали.
– Получается, все бессмысленно? – Яр не мог поверить Потемкину, а тот молча достал из разгрузки листок с анализами и поднес к фонарю. Момент истины, момент, когда встанут на место все кусочки мозаики. А где-то на заднем плане Яр требовал ответа: – Игорь! Все бессмысленно? Цели больше нет, и мы тащились сюда просто так?! Покинули убежище в Юрьеве, чтобы убедиться в том, что вирус погиб еще до того, как попал в Москву?
– Я тащил тебя с собой, – Игорь хмуро посмотрел в глаза Яра, – из-за вируса. Думал, что ты тоже заражен и изменяешься. Я тащил тебя с собой, чтобы в нужное время убить!
Ярос пораженно отступил на два шага, а лекарь продолжил:
– Увы, я ошибался! – он помахал в воздухе листом. – Ты – не носитель вируса. Да, он воздействовал на твои клетки какое-то время, и я знаю – ты это чувствовал, но… твой организм другой. Вирус не способен изменить твои гены. Ты – исключительный.
– Я – мутант, – прошептал Яр.
– Успокойся! – Игорь хлопнул по столу ладонью. – Мы все в какой-то мере мутанты, но нелюдьми нас это не делает! Просто прими как данность, что ты необычный, что тебе и твоему организму позволено больше! Вон, и вирус над тобой не властен.
– Но… – Яр в нерешительности поднял на Игоря глаза. – Что теперь делать?
– Вам? Уходить. Берите с Ольгой все оружие и припасы, а также мой мешок – там блокнот со всеми записями, я собирал их много лет. И уходите по туннелю в Москву. Там найдете выживших и присоединитесь к ним.
