Веригин некоторое время испытующе смотрел на Панкратова. И если он ожидал, что Валентин опустит глаза, то просчитался. Поднявшись из-за стола, Веригин прошелся по кабинету.
— Что и говорить, перспектива заманчивая… — И совсем другим тоном спросил: — Твой-то какой интерес?
— Я просто делаю свое дело.
— Ответ неверный! — сощурился Стас. — «Просто» никто и ничего сейчас не делает.
— Ну хорошо… — Валентин отвел взгляд. — Охрана у вас, господин Веригин, очень, как я посмотрю, слабая… Хотел порекомендовать вам подумать об укреплении кадров… Говорят, любая рыбка с головы гниет… Сами-то вы своим начальником охраны довольны?..
— Какое там… — Стас все еще колебался. Наконец, по-видимому решившись, махнул рукой. — Да, ты, пожалуй, прав: кадры решают все…
21
Первое, что ощутила Настя, придя в себя, — боль и неудобство. Она не сразу поняла, откуда идут эти ощущения. И только услышав рядом голос бугая с бицепсами, вспомнила, что именно произошло с ней. Теперь она уже не сидит на заднем сиденье джипа, а лежит связанная, не в состоянии даже крикнуть: губы стянуты чем-то липким и противным…
— А здорово она тебя прихватила! — неожиданно тонким для его комплекции голосом хихикнул бугай. — Я даже сразу и не заметил!..
— Еще шкирится, — злобно и хрипло бросил водитель. — А все из-за тебя!
— Это почему же?
— На х… ты там сидел? Должен был следить, а не по сторонам тыквой своей вертеть!..
— Ну, тут ты правильно говоришь… Но ты будь мне благодарен, что спас тебя от рук девчонки, — он снова захихикал. — Ребятам рассказать — помрут со смеху…
— Откроешь пасть — сам у меня помрешь! — пообещал водитель.
— А девка-то боевая, — продолжал Настин сосед. — И классная на вид, а?..
— Не очень-то увлекайся! — предупредил его сотоварищ.
— Че, посмотреть, что ли, нельзя? — И, недолго думая, он задрал Насте юбку…
Глухой удар, раздавшийся сзади, заставил водителя подпрыгнуть на месте, черный джип вильнул, едва не влетев в кювет… В зеркальце обозрения салона возникло лицо бугая с зажатым носом, сквозь пальцы бандита капала кровь…
— С-сука, коленкой!.. — взвыл он и злобно замахнулся на девушку под искреннее ржание водителя. Внезапно раздался визг тормозов, и бугай со всего маху вмазался своим многострадальным носом в переднее сиденье…
— А ну кончай! — яростно прошипел его напарник. — Тебя предупреждали: кто эту девку тронет пальцем… К даче подъезжаем!..
Из своего положения Настя увидела только кусочек неба, часть забора и медленно разъехавшиеся ворота. Затормозивший джип вновь тронулся с места — на этот раз мягко и медленно…
— Да не волнуйтесь вы так, Лизочка. — Либидовский опустился за столик напротив девушки. — Возьмите себя в руки, ведь ничего особенного не случилось, верно? Все от того, что сейчас на солнце ужасные магнитные бури…
— При чем тут бури? — Лиза хмуро посмотрела на сексопатолога. — Настю по всему салону клиентка ищет, а ее нет… Вот нажалуется Светке… Впрочем, и Светки нет, как сквозь землю провалилась… Такого еще не было! А насчет бурь вы правы, — она тяжело вздохнула, — у меня тоже туман какой-то в голове. Может, кофе выпить вместо сока?
— Вы, часом, не в курсе, что сегодня произошло между Светой и Викторией? — Сменил тему Либидовский.
— Нет, а что?
— Не знаю точно, только Света выскочила из кабинета Виктории белая, как снег. Ну а чуть позже Светлана Юрьевна ушла из салона.
— Вика и меня сегодня вызывала, — вспомнила Лиза, — о Насте зачем-то расспрашивала.
— Ничего не понимаю! — вздохнул доктор. — Ну, вызвали девочку в больницу к пожилой женщине, которая, возможно, умирает… Мало ли что в жизни может быть? Что уж так-то, не по-человечески?.. Виктория такая всегда сдержанная женщина, и вдруг… Может, климакс?.. Хотя нет, рановато…
— Наверное, это из-за бури! — предположила Лиза. — Вы заметили, что сегодня и клиентов почти нет?
Либидовский кивнул и открыл рот, чтобы прокомментировать и это явление с точки зрения сексопатологии, но тут входная дверь резко распахнулась и на пороге с холодным, застывшим в злобной маске лицом появилась Светлана.
— Константин. — Администратор подошла к телохранителю Виктории. — У тебя там, в предбаннике, должна быть бумага… Дай мне один листок!
Телохранитель, пристально взглянув на Светлану, поспешно устремился наверх впереди нее.
В импровизированной приемной у кабинета хозяйки они остановились.
— Чего это она на тебя взъелась? — шепотом поинтересовался Костя у Светланы, косясь на хозяйскую дверь.
— Понятия не имею. Наверное, сдуру! — Она произнесла это нарочито громко.
— Тиш-ше… — с ужасом прошипел Костя. — Услышит еще…
— А мне плевать, услышит или нет! — Администратор уже почти кричала. — Я увольняюсь!
— Ты что?.. — Телохранитель растерянно приоткрыл рот.
И так и простоял с обалдевшим видом все то время, пока Светлана торопливо писала свое заявление об уходе…
— Вот, вручишь ей! — Она с торжествующим видом протянула Косте листок. И, круто развернувшись, вышла, даже не глянув в сторону кабинета.
Быстро спустившись вниз, Света прошла в кафе. Увидев Лизу и Либидовского, Светлана Юрьевна взяла три бокала шампанского и направилась к их столику.
— Ну? — Она усмехнулась и поставила перед Лизой и доктором по бокалу. — Выпьем за меня!..
— А у вас что… день рождения сегодня? — робко спросила Лиза.
— Что-то вроде этого, — кивнула администратор. — Называется, правда, немножко по-другому: не день рождения, а день освобождения!
— От чего? — осторожно поинтересовался Либидовский.
— От всего вот этого! — пояснила Светлана и широким жестом обвела рукой вокруг себя. — Давайте выпьем!
— Простите, Светлана Юрьевна, но я ничего не понимаю! — призналась Лиза.
— Лизочка, отныне для тебя я — просто Света. Я увольняюсь!..
— Вы?! — Доктор и Лиза спросили это дуэтом, и довольная произведенным эффектом Светлана залпом осушила свой бокал.
Спустя полчаса за их столиком атмосфера явно изменилась, в основном благодаря Светлане, не привыкшей к такому количеству алкоголя, которое она употребила в течение тридцати минут. Захмелевшая, она уже, наверное, в десятый раз за это время объясняла Лизе и Либидовскому, как она счастлива, что уходит из «этого террариума».
— Светочка, мне кажется, что вам не надо больше пить, — робко заметил доктор.
— Вам это кажется! — Она назидательно подняла указательный палец правой руки. — А я… Я чувствую себя прекрасно! Я наконец могу сказать громко и вслух, что ненавижу Вику! Плевать я на нее хотела… И… знаете, что я вам скажу? Все-таки там, наверху, — палец теперь указывал на потолок, — учитывается все! Поэтому она в последнее время подурнела! Не нах-ходите?..
