P. P. S. Если ты будешь кормить сержанта Аспе, учти, что его зовут Ультим, он очень любит мясо, которое почти подгорело, и пьет ту же тинту, что и папенька.
Разумеется, гонец был накормлен и облизан. Не до тошнотворности, но до осознания собственной мужественности. Такое действовало даже на Арнольда, только у Луизы не хватало терпения изображать перед муженьком хрупкую бестолковую лилию, вот маменька на этом собаку съела. Правда, господин граф на улице Хромого Цыпленка бывал не каждый день, и Аглая могла грызть домочадцев в свое удовольствие. Что устроил бы «нежный цветочек», проведав о внучкиной эскападе, капитанша представляла с трудом, сама же Луиза могла лишь завидовать Сэль, не только разъезжающей по Талигу с бравыми вояками, но и добившейся от них братской нежности.
В том, что «закатные кошки» сделают рагу из любого, кто окрысится на Селину, Луиза не сомневалась. Как и в том, что их красивый капитан при всей своей разухабистости совершенно безопасен. И бесполезен – не вообще, а как жених. Прочитав и перечитав дочкино послание, госпожа Арамона пришла к обнадеживающему выводу – Сэль больше не собирается оставаться в девах и воспитывать детей Алвы, иначе она нипочем бы не призналась в теперь уже проходящей любви. Место одного «Монсеньора» незаметно занимает другой, но дочке это еще требуется понять, а Савиньяку – принять. Тут очень бы пригодилась лихорадка или тяжелая, но не смертельная рана, однако маршалов ранят реже, чем капитанов.
Госпожа Арамона с сожалением выбросила из головы прелестную картинку с мечущимся в неопасной горячке белокурым красавцем и возлагающей ему на лоб тряпочку дочкой. Предполагать, что Проэмперадор примется звать в бреду Сэль, было слишком даже для размечтавшейся мамаши. Для начала хватит и того, что Савиньяк не подпустил к девочкам явно наладившуюся за братцами-маршалами лахудру и выполнил данное Селине обещание, лично удостоверив, что девица Арамона, удрав с «фульгатами», действовала на благо Талига.
С умилением вспомнив совместный завтрак у графини, Луиза заперла письмо в бюро и принялась наводить порядок в успевших скопиться вещах, попутно соображая, как втолковать заботливой подружке, что Мелхен поможет только мужчина. Опытный и при этом терпеливый и добрый.
Обычно занятые руки заставляли лучше работать и голову, но в этот раз капитанша провозилась до ночи. Женщина разобрала два сундука и корзинку с нитками для вышивания, показала прислуге, как гладить алатские шали, собственноручно пересадила чрезмерно разросшуюся комнатную розу, заменила свечи в парадных подсвечниках и, тряхнув надорской стариной, убила на лету робкую, одинокую моль. Наконец в голове сложилось что-то удобоваримое. Госпожа Арамона заперла изнутри дверь, дважды перечитала дочкино послание, торжественно разложила на столе письменные принадлежности и взялась за перо, чувствуя себя сказочной умницей, которой нужно раздобыть и пристроить к делу закатную тварь, не назвав при этом ее по имени.
2
Еще зеленая травка, лужи загустевающей крови, туча торопливых всезнающих мух и трупы. Обобранные, раздетые и разутые… Вокруг разбросано не устроившее грабителей барахло, тут же искромсанные туши… Валяются вперемешку с убитыми людьми: в обозе была скотина – прирезали и разделали на скорую руку, ловко разделали, надо отдать мерзавцам должное, мясник позавидовал бы. Ветерок носит высыпавшуюся из прорванного мешка муку, в нос бьет запах смерти, привычный любому военному. Непривычно, что это Гайифа, – хотя, пожалуй, пора привыкать.
Капрас, не спешиваясь, медленно объехал уютную, окруженную боярышником полянку, на которую очередные разбойники отогнали очередную добычу. Приказывать было нечего, обнаружившие бойню драгуны и так вовсю искали следы; маршалу уже доложили, что душегубов было до полусотни, – хорошему эскадрону на один укус, тем паче пленных Карло брать не велел. Хватит! Мародеров и убийц лучше кончать там, где они попались, а вот убитых надо похоронить по-человечески.
– Отца Ипполита бы сюда, – пробормотал явно думавший о том же Агас.
– Сюда – да, – откликнулся Карло, – но не в Мирикию… А священника в самом деле пусть найдут – чего-чего, а уж клириков у нас вдосталь.
– Таких, как наш?
– Всяких! – рявкнул маршал, и, словно в ответ, рядом закаркала ворона. Мухи узнают первыми, но падальщики отстают ненамного. У них на этой поляне свой интерес, а маршал Капрас ворон гонять не нанимался.
– Оставим разъезд, пусть дождутся местных со священником и догоняют.
Капрас развернул равнодушного, много повидавшего полумориска. Мимо поплыли пестрые осенние деревья, они старались облетать помедленнее и вообще делали вид, что еще лето.
Когда узкая – и как только протащили телеги? – тропа влилась в проселок, маршала догнал Фурис, роскошным казенным слогом сообщивший, что преступники угнали до полудюжины телег с фуражом и прочим имуществом, из чего следовало: скорость и маневренность у них теперь не те.
– Что ж, – подытожил Капрас, – будем надеяться, эти бандиты больше ничего не натворят.
– Если наши кавалеристы должным образом исполнят свой долг, – педантично уточнил бывший писарь. – Господин маршал, вам что-нибудь дал осмотр места трагедии? Я, к моему глубочайшему сожалению, не вынес для себя ничего примечательного.
– Да, ничего неожиданного. Именно об этом чиновники и говорили: грабители увозят то, что им кажется ценным, остальное уничтожают на месте.
– Подобный образ действий в самом деле обращает на себя внимание. Господин маршал, не сочтите мои слова за попытку оказать на вас давление, но я начинаю склоняться к тому, что покидать приграничные провинции, не очистив их от преступников, будет ошибкой. Армия, особенно в зимнее время года, нуждается в фураже и провианте, лишившись их, она перестает быть армией. Если вверенный вам корпус…
– Это очевидно, – оборвал поток циркулярного красноречия Карло. – Поэтому мы и едем в Мирикию.
– А… – Озадаченный Фурис стал похож на разбуженного суслика. – Мне было сообщено, что целью нашей экспедиции является покупка или же реквизиция артиллерийских орудий.
– И это тоже.
Резонов для поездки хватало. Карло в самом деле хотел взглянуть на литейный двор и лично обговорить заказ. То, что пушки льют в той же Мирикии, где бесится Сервиллионик, было совпадением, которым не воспользовался бы только осел. Встреча с легатом необходима, но пускать его в расположение корпуса Капрас не хотел: если прибожественный окажется дураком или дрянью, это бросит тень и на Сервиллия, к тому же далеко не все офицеры готовы поступаться своей гордостью ради чужой. Капрас до известной степени был готов, но не при подчиненных же! Ну а если императорский посланец – брошенный в мутную воду щенок, его надо вытаскивать, а не хихикать, глядя, как он барахтается. Иными словами, объяснять легату то, что очевидно маршалу, лучше наедине. Кроме того, неподалеку от Мирикии обитает Турагис, которого давно пора навестить. Договориться о лошадях, попытаться уговорить не вставать в позу и… проведать Гирени.
