Мысленно смирившись с тем, что опять придется разруливать ситуацию самой, осторожно интересуюсь у неумолимо наступающего профессора:
— Какая коробка, Юлик? О чем вообще речь?
— О чем речь? Я сейчас расскажу, о чем речь! Вы вчера залезли в лаборантскую и украли коробку с препаратами.
Ситуация начала проясняться. Я вчера на воровской рейд не выходила, а значит, под подозрением остается только один человек в лаборантской.
Развернувшись, внимательно смотрю на подругу.
— Ната? Ничего не хочешь нам рассказать?
Подруга недовольно надула губы и встряхнула рыжими кудрями.
— Хочу! — фыркнула она. — Хочу послать двух своих бывших друзей лесом! — принялась она не слишком хорошо разыгрывать «задетую за живое». — Да как вы вообще могли подумать обо мне такое. Это же нелепо!
— Наточка, — строгим голосом перебил девушку Юлик, — не заставляй меня применять грубую силу!
Я чуть было не ляпнула: «А ты можешь?», но вовремя прикусила чересчур болтливый язычок. Эльф и так взбешен, не думаю, что доводить парня до крайности — это хорошая идея.
— Ладно, — сдалась подруга. — Пару раз было…
Профессор Ратан весьма выразительно посмотрел на ведьмочку и удрученно покачал головой.
— Натали, ты же в любой момент могла попросить у меня недостающие ингредиенты для зелья. Зачем?! Зачем нужно было воровать?
— Не хотела терять квалификацию, — легкомысленно улыбнулась ведьмочка.
Это точно…
Когда-то давно, когда мы только познакомились с Натой и я переехала в комнату к взбалмошной, неугомонной ведьмочке, она попыталась объяснить мне свою клептоманскую тягу к воровству лекарственных средств.
«Это все равно что ловить удачу за хвост, — активно жестикулируя, растолковывала соседка. — Чем больше тренируешься, тем больше шансов, что тебе вновь повезет!»
Честно говоря, я верила ее словам с большой натяжкой, полагая, что девушке банально не хватает острых ощущений.
Думаю, эльф мыслил приблизительно в том же ключе.
— Ладно, верни коробку и пообещай больше ничего у меня без спросу не воровать, — смягчился Юлик, даже не пытаясь наставить рыжую ведьмочку на путь истинный.
— Какую коробку? — нахмурила тонкие брови Натка.
— Вот только не начинай заново весь этот цирк! — вновь повысил голос было успокоившийся приятель.
— Наточка, завтрак, — молитвенно сложив ручки перед собой, напомнила я.
Натка переступила с ноги на ногу и раздраженно оглядела наш слаженный дуэт.
— Но я реально понятия не имею ни о какой коробке, — понемногу начала выходить из себя подруга. — Я всего два пузырька вчера стащила: настойку на вырвеглазе и выжимку из оливкового масла. Никакую коробку я и в глаза не видела!
Схватившись за светловолосую голову, эльф жалобно застонал и упал на ближайший стул.
— Все кончено! — принялся завывать приятель, раскачиваясь из стороны в сторону, словно маятник в старинных часах.
Уже смирившись с тем, что поесть сегодня не выйдет, я мысленно попросила желудок урчать от голода не так громко и принялась выуживать у эльфа подробности.
В результате допроса с пристрастием удалось выяснить много чего полезного. Так, например, стало известно, что директор Рохан уболтал эльфа на профессорскую должность обещанием предоставить тому редкие образцы для скрещивания и выведения новых видов растений.
Юлик занимался селекционированием все свое свободное время и вывел новый вид мха.
— Я назвал его «Джульетта», в честь своей троюродной сестры, в которую был безответно влюблен в детстве, — посвящал нас в ненужные детали своего изобретения эльф.
Выведенный вид имел ряд исключительных свойств: мох светился под действием ультрафиолета, и его можно было использовать в качестве слабительного средства.
— К тому же, — разглагольствовал приятель, — если в помещении падал уровень кислорода, мох издавал вот такой сигнал…
В качестве примера Юлик изобразил нечто среднее между кряканьем совы и мяуканьем собаки.
Мы с Наткой переглянулись, но комментировать не стали, сделав упор на вечере похищения.
— Около восьми вечера я закончил работу, оставил Джульетту в коробке на столе и пошел к себе, а сегодня утром… — голос селекционера со стажем дрогнул. — Я ведь чувствовал, что случится что-то нехорошее, — закончил приятель и закрыл руками лицо.
Натка сделала большие глаза и отвела меня в сторону.
— Ты только глянь, как он расстроен, — зашептала она.
Я глянула на лопоухого приятеля и согласно покачала головой. Юлик и впрямь был очень похож на гигантского расстроенного богомола.
— Мы должны помочь! — горячо и очень убедительно заявила Натка.
— Ты права. Я свистну кому надо в управлении, они заведут дело…
Но подруге такая законопослушность по душе не пришлась.
— Ты серьезно?! — округлила она глаза. — И зачем нам куча законников в универе?
Я на секундочку задумалась, а потом и сама пришла к выводу, что и впрямь оперативники, сующие всюду свои любопытные носы, — не самые желанные гости в этих стенах.
Сыскное дело ребята знают на пять с плюсом, а значит, Натка и все остальные студенты, которые тайком обворовывают кабинет и лаборантскую, будут непременно отловлены. Подставлять ребят не хотелось, к тому же у меня и самой было рыльце в пушку…
— Сделаем все сами, — предложила друзьям. — Ната, ты составляешь список всех, кто мог залезть сюда вчера вечером, а мы пока с Юликом осмотрим лаборантскую.
В этот момент громко и немного издевательски прозвенел звонок, возвещающий о конце перемены и начале новой пары.
— Идея-то хорошая, но кто лекцию вести будет? — поинтересовалась Натка.
— А в чем проблема? — удивился Юлик. — Сейчас все устроим.
Гордо расправив плечи и не забыв поправить сложную прическу, эльф с загадочным выражением на лице вышел в аудиторию.
Мы с ведьмочкой, не сговариваясь, рванули к дверям, чтобы через небольшую узкую щель послушать, чего же такого придумал приятель.
Пару минут на замершего у доски профессора никто не обращал вниманья, продолжая шуметь и переговариваться, но постепенно под суровым взглядом голубых глаз студенты притихли и выжидательно замерли.
— Меня терзают смутные догадки, что кое-кто не относится к моему предмету с должным уважением, — холодно начал свою речь Юлик. — Зря…
На утонченном лице появилась очень нехорошая улыбочка, а затем с потолка на студентов обрушились сотни голубоватых лиан.
— Помогите! — истошно заверещала Вероника, до которой растения добрались в первую очередь.
