Поскучав еще немного на приеме, я неожиданно заметила в противоположном конце зала знакомую блондинистую макушку Хорста. Воровато оглянувшись на Эмилию и Юлика, которые поклялись ни на шаг от меня не отходить, я сделала крохотный шажок в сторону, прячась за спинами трех увлеченных разговором Темных. Постояла пару секунд, переводя дыхание, и, убедившись, что никто моего исчезновения не заметил, едва ли не вприпрыжку рванула к Доставале.
«Похудел, бедняжка», — покачало головой сострадание.
«Возможно, есть какая-то зависимость между Светимостью и физическим состоянием, — предположил здравый смысл. — Гаснет Светимость — ухудшается самочувствие, снижается вес».
«Да пофиг! — заорало либидо. — Главное, чтоб темперамент не угас!»
Старательно сдерживая рвущуюся наружу улыбку, я быстро сокращала разделяющее нас расстояние, как вдруг заметила Натку в окружении трех дам. Со стороны ведьмочка напоминала росомаху, загнанную в угол, то есть была полна решимости вцепиться в кого-нибудь когтями.
Раздраженно чертыхаясь и поминая нехорошими словами Рене, бросившего ведьмочку, я с милой улыбкой принялась спасать ситуацию.
— Добрый вечер, дамы.
«Дамы» смерили все мои полтора метра оценивающим взглядом и благосклонно кивнули. Продолжая растягивать губы в улыбке, я нарочно встала между Темными и раскрасневшейся от еле сдерживаемого гнева Наткой.
— Это потрясающий вечер! — излучая позитив, принялась тарахтеть я. — Должна признать, здесь, на Темных землях, умеют развлекаться…
Подруга за моей спиной сдавленно хрюкнула, вспомнив, какими нелицеприятными комментариями я крыла этот «потрясающий вечер» еще пару часов назад, стараясь влезть в бальное платье.
Троица дамочек, видимо, тоже заподозрила лицемерие в моих словах, поэтому пришлось приправить откровенную ложь полуправдой.
— Но особенно поразил меня снег!
— Вы серьезно? — удивленно приподняла брови одна из женщин.
— Ну как же. — Мне даже не надо играть удивление. — Он ведь черный…
Дамы переглянулись и удивленно захлопали длинными ресницами.
— Черный, — кивнула слегка полноватая брюнетка. — А разве у вас — нет?
— Ну что вы! — горячо заявила я и принялась рассказывать об инее на окнах, о сугробах по пояс, тоже, кстати, белых, а также о белоснежных покровах, укрывающих деревья и кусты зимой.
Женщины слушали, вытаращив глаза и открыв рот от изумления, поэтому, вспомнив школьный курс по окружающему миру, я с воодушевлением принялась задвигать Темной — во всех смыслах этого слова — общественности об агрегатных состояниях воды, структуре снежинок и прочем безобразии.
— А у нас снег черный… — вот и все, что сообщили пораженные до глубин печенок женщины после моей десятиминутной лекции.
«И стоило распинаться?» — посетовал внутренний оратор и ушел плакаться к пессимизму.
— Кто бы мог подумать, что наши земли получили свое название лишь по цвету снежинок, — подвела промежуточные итоги я и, дежурно улыбнувшись, потащила заметно успокоившуюся ведьмочку к столикам с выпивкой.
— Линка, — с благодарностью сжала мою руку ведьмочка, как только мы отошли, — поклянись, что, если по возвращении домой после всего этого кошмара я вдруг испугаюсь и брошу Рене, ты будешь порицать меня только мысленно, внешне продолжая лицемерно улыбаться и утирать мои горькие слезы. Обещаешь?
Я покосилась на подругу и прибавила шаг.
— А давай мы лучше тяпнем по маленькой…
* * *
— Линка, я тебе так завидую! — призналась Натка, одним махом осушая бокал с местным аналогом медовухи.
— Че эт вдруг? — фыркнула я, зорко следя за Юликом.
Дядюшка Эмилии позвал моего кавалера за карточный стол, и теперь эльф виртуозно обыгрывал пятерых Темных. Не то чтобы мне был не по нраву шулерский успех приятеля, просто в душе зрело опасение, что игра закончится коллективным избиением эльфийского дипломата, а как не раз признавался сам Юлик, у его народа дико медленная регенерация, поэтому сломанный палец может заживать целый год. А вечно жалующийся эльф в гипсе — это то еще удовольствие.
Налив себе еще один бокал, ведьмочка сокрушенно вздохнула и сгорбилась.
— Я же с тобой почти пять лет бок о бок прожила в одной комнате… Мы же огонь, воду и медные трубы вместе прошли… Но я даже подумать не могла, что ты можешь быть такой благо… ик!.. воспитанной.
«Бамболейло!» — заголосила во мне эта самая благовоспитанность, размахивая бутылочкой экспроприированной у пессимизма валерьянки.
Оторвавшись от созерцания столика с картежниками, я вздохнула и сконцентрировалась на лучшей подруге, пьющей уже третий бокал.
— Линка-а-а! — схватила меня за руку ведьмочка. — Ну посмотри на себя: прическа, платье, украшение, макияж… Ты же настоящая леди, а я кто?
— Кто?
— А я неловкий алконавт, недостойный называться невестой Рене, — с надрывом произнесла Наточка.
Я покачала головой и, придвинув к нам тарелку, посоветовала:
— Натусь, ты бы закусывала.
Ведьмочка послушно кивнула и потянулась к блюду со странными приторно-сладкими фруктами темно-фиолетового цвета.
— Знаешь, какое первое впечатление составили обо мне родственники Рене? — вздохнула ведьмочка.
— Что ты самая чудесная и веселая? — робко улыбнулась я.
— Ну-ну… — скептически протянула подруга. — Это после того, как я нечаянно вылила на свекровь бокал шампанского, а брата Рене обозвала сморщенным стручком?
Я ободряюще похлопала подругу по руке и вздохнула.
Знакомство и впрямь прошло не слишком гладко. Всегда такая ловкая и грациозная, Наточка на нервной почве стала спотыкаться на ровном месте, а уж что она наговорила бабушке профессора Дарона!
И сейчас, пока Натка под моим чутким присмотром кручинилась у стойки с напитками, Темный общался по душам с родственниками, устроившими после знакомства с невестой маленький семейный бунт.
По залу уже поползли злые, насмешливые шепотки, что союза между Темным и Светлой не будет, а кое-кто из незамужних девиц с облегчением выдохнул. Но самое отвратительное во всей этой истории то, что я понятия не имела, как сгладить возникшую ситуацию.
— Линка, — к нам подбежал запыхавшийся Кебил, — тебе срочно нужно уйти.
Мы с Наткой кинули на него испепеляющие взгляды, но Темный опадать горкой пепла не соизволил.
— Я серьезно! Линке срочно надо свалить… желательно обратно на Светлые земли!
Темный достаточно грубо хватает мой локоть, но тут его взгляд падает на что-то за моей спиной, и парень со вздохом бросает неудачную попытку выдворить меня из зала.
— Так… так… так… — слышу я знакомый голос, оборачиваюсь на звук, и губы как-то сами собой растягиваются в саркастической улыбочке.
