— Нам бы пообщаться с вашим главным, — без обиняков и вступлений сразу перешла к делу я.
Ангелы переглянулись, а затем тот, что с черной повязкой, нахмурился и скрестил руки.
— В Поднебесную не поднимутся недостойные, — с пафосом заявил он.
— Так мы и не претендуем, — фыркнула я, чувствуя себя обманутой из-за несоответствия фантазии на тему «прекрасных крылатых Владык» и реальности.
Дернув молнию куртки, Руслан извлек из внутреннего кармана белый конверт.
— Все, о чем мы просим вас, — передать это послание старшему среди вас, — сказал он, передавая конверт ангелу.
Взяв послание, ангел немедленно взмыл в небеса.
— Ждите до заката, — предупредил его товарищ, почему-то обращаясь ко мне. — Если Тайхель пожелает что-то вам передать, мы придем, если нет… — ангел зловеще улыбнулся, — небеса обрушатся.
— Ага… — дипломатично кивнула я, совершенно не впечатленная угрозой, исходившей от полутораметрового мужчины с крыльями.
Дождавшись, пока ангелы затеряются среди темных плотных туч, мы собрались в кружок и начали обсуждать ситуацию. Сидеть всем вместе и морозить попы в ожидании заката, ангелов и падающих небес никто особого смысла не видел. Как самую замерзшую, Натку вместе с капитаном-разбойником отправили в избушку лесника, а мы с Русланом, перебрасываясь шутками, принялись таскать хворост и ветки для костра.
Украдкой бросая взгляды на возмужавшего за время нашей разлуки Руслана, я каждый раз расплывалась в улыбке. Мне столько всего хотелось рассказать ему о стольком спросить. Но самое важное, хотелось четко знать, что он не злится за то, что я предпочла ему Никлауса…
— Линка! — немного настороженно окликнул меня парень, с тревогой вглядываясь в пасмурное небо.
Подойдя поближе, я, вглядываясь, подняла лицо вверх, и охапка хвороста сама собой выскользнула из ослабевших рук.
— Ру, это че за хрень?
К площадке стремительно приближался целый отряд.
В отличие от первой партии обитателей Поднебесной, эти были явно опаснее. Начнем с того, что ангелы были крупнее, одеты в блестящие доспехи, и к тому же… крылья у них за спинами были пугающе-черными!
Но не куча вооруженных мужиков в небе заставила мою нижнюю челюсть изумленно отвиснуть. В середине отряда летел огромных размеров крылатый мелефас!
Нет, я серьезно! Всамделишный мелефас с крыльями!
«Они же доисторические», — ахнул дракончик.
«Уж кто бы говорил», — еле слышно проворчал пессимизм.
И пока я удивленно таращилась и хлопала ресничками, Руслан привлек меня к себе и окружил нас двоих невидимым щитом.
— Руслан, ты это видишь?!
— И хотел бы зажмуриться, но слон в небе — это перебор!
— Ты ослеп?! — возмущенно смотрю на приятеля. — Это не слон, — ткнула я пальцем в небо, — это крылатый мелефас!
— Мне по фиг, как его окрестили ученые, — раздраженно мотнул головой Ру. — Главное, чтобы эта зверюга нас не затоптала после приземления.
Затоптала? Да как он мог так плохо подумать о мелефасе! Это же милейшее создание на свете!
Длинные, загнутые вверх белые бивни, огромные уши и колонноподобные ноги. Правда, серая грубая шкура сейчас почему-то была разрисована белыми, черными и рыжими полосами боевой раскраски.
Но разве может такой пупсик быть злым?
«Вообще-то сохранились записи о том, что древние люди использовали боевых мелефасов в многочисленных стычках и войнах», — напомнила память, но кто ее будет слушать, когда приземляется миленький очаровашка-слоненок.
Вызвав легкое землетрясение, трехметровый летающий слон высоко поднял свой длинный хобот и протрубил на всю округу о своем появлении.
Рядом на утоптанную площадку опустились его сопровождающие, послышался звон клинков и мелодичный звук натянутой тетивы.
— Забирайтесь, — в приказном порядке велел один из чернокрылых ангелов. — Вас ждут!
Спорить, когда на тебя хмуро смотрит отряд вооруженных мужиков, не вполне благоразумно, но, обладай я хоть каплей этого благоразумия, никогда бы не попала в такую ситуевину.
— Ой, а можно я за подружкой сбегаю? — молитвенно складываю ручки на груди. — Просто она мне никогда не простит, если…
— Забирайтесь! — повысил голос командир крылатых воинов и выкрикнул что-то на незнакомом языке.
Неспешно и малость неуклюже мелефас опустился на переднее колено и выжидательно посмотрел в нашу сторону.
Руслан попытался было придержать меня, оставив под защитой воздвигнутого им щита, но, едва не взвизгнув от счастья, я стремглав бросилась к летающей «коняшке».
«Охренеть можно! Мы прокатимся на крылатом мелефасе», — восхитилась жажда приключений.
«Мы будем первыми людьми, кто попал в Поднебесную!» — заорала от счастья жажда открытий.
«Нас там точно укокошат», — подвел черту пессимизм.
* * *
— Ожидайте, — рявкнул злой, как тысяча лаэрдов, мужик и, резко развернувшись на каблуках, поспешно ушел вдаль длинного, как лекция профессора Карода, коридора.
— Какой-то он чересчур нервный… — покачала я головой.
— Нервный? — уставился на меня приятель.
Опа! А с каких это пор у Русланчика правый глаз дергаться начал? И бледный он весь какой-то… Однозначно, полет ему не понравился.
— Ты чего? Весело же было, — попыталась подбодрить приятеля, но натолкнулась на совершенно непонятную реакцию.
— Весело? — возмутился парень, от чего задергался не только глаз, но и правая щека. — Линка, ты вообще в своем уме? На кой ты четыре раза со слона падала?
Потупившись, виновато опускаю голову и вожу ножкой по мраморному полу.
— Я нечаянно…
Нет, в первый раз я действительно чересчур сильно наклонилась в сторону в попытке рассмотреть боевые шпоры мелефаса и, проскользив по разрисованной шкуре, рухнула вниз. К счастью, у Владык оказалась неплохая реакция, и меня не только легко обнаружили среди плотных облаков, но и поймали через каких-то пару метров полета, а после вернули на спину возле побледневшего Руслана.
Ну а дальше…
Кто же знал, что падать может быть так весело!
После моей четвертой якобы случайной попытки вернуться на землю один из Владык не выдержал и, трижды помянув Гребаный Скол, остаток пути тащил незадачливую самоубийцу на руках, предусмотрительно привязав к себе ремнем.
Но и тут я умудрилась проявить характер и, дождавшись удобного случая, дернула из крыла несущего меня мужчины несколько черных перышек… Одно исключительно на память, второе — на опыты.
Владыка взвыл и скорчился так, словно я ему мужское достоинство коленом отбила, и всю оставшуюся дорогу пришлось выслушивать изрыгаемые в свой адрес проклятья.
