— Уничтожу любого, кто попытается причинить ей вред, — тихо, но решительно заявил Темный.
Хихикать, подтрунивать над зарвавшейся девчонкой и даже улыбаться члены Совета перестали.
Нет, ну что за несправедливость!
— Не берите в голову, — высовываюсь из-за широкой спины Доставалы, — он шутит!
Никлаус резко развернулся и сжал меня в своих огромных ручищах. Кости отчаянно захрустели, сердце взволнованно сбилось с удара, а губы расплылись в счастливой улыбке ровно до той секунды, пока разгневанный мужчина не выдохнул рядом с моим ухом:
— Еще раз так сделаешь, запру в спальне, привяжу к кровати, и будешь ты тихой, счастливой и вечно беременной!
И так это мощно было сказано, что я ужаснулась и невольно кивнула.
Доставала отстранился и пристально посмотрел своими сердитыми серыми глазами, а мне отчего-то так стыдно стало. Ведь и ежу понятно, что нездоровые темные тени под глазами — это не новый мейк-ап, а последствия бессонных ночей, проведенных мужчиной в компании тревоги и волнения.
— Прости… — и мысленно добавила: — «За то, что я сейчас сделаю».
К счастью, Темный мыслей читать не мог, потому этого крохотного нюанса в моем раскаянье не заподозрил. Ничего не говоря, Никлаус поджал губы и, схватив мое запястье, буквально поволок к выходу.
Широкий торопливый шаг. Еще один такой же. А после…
— Я бросаю вызов Пятой Тени!
Никлаус застыл, сгорбил плечи, и в наступившей тишине все отчетливо услышали его тяжелый печальный вздох.
— И пусть меч и магия рассудят, кто из нас прав, — закончила я чуть тише, по-прежнему обращаясь к широкой спине Темного.
Зашушукались члены Совета, заскрипели отодвигаемые стулья, послышался шелест одежд и шаги приближающихся к нам людей… и нелюдей.
Мимо нас, нарочно задев плечом Доставалу, прошествовал улыбающийся Аарон, но, оказавшись в дверях, притормозил и обернулся.
— Хочу напомнить, что малышка сделала вызов по всем правилам и никто, — красноречивый взгляд в сторону Никлауса, — не вправе мстить за смерть погибшего.
Нестерпимый жар невидимой волной хлынул во все стороны от напряженного тела Доставалы, обжег кожу в том месте, где пальцы мужчины сжимали мою руку.
Поравнявшийся было с нами Анхель вздрогнул и резко отпрянул, спасаясь от хлынувшего жара. Я же не нашла ничего лучшего, чем приблизиться к Никлаусу, прижаться к его напряженной спине и обнять.
— Поверь в меня… — прошептала едва слышно, так чтобы слышал только он, а затем резко отпрянула и, на всякий случай обогнув застывшего мужчину по широкой дуге, притормозила рядом с Первым.
— Где пройдет сражение?
Анхель кинул быстрый взгляд на Доставалу, затем на удаляющегося по коридору Аарона и наконец повернулся ко мне:
— Ты уверена?
— Где пройдет сражение? — повторила с нажимом, не желая вдаваться в подробности и объяснять причины своего поведения.
Глава Совета нахмурился, задумчиво провел пальцами по подбородку, словно здесь и сейчас заново оценивал мои возможности, и неожиданно ухмыльнулся:
— Все вызовы проходят на арене.
— В таком случае вперед! — бодренько потопала я к выходу, рассчитывая либо нагнать Пятого, либо вызнать дорогу по пути.
Ни того, ни другого не произошло. Я даже половину коридора не прошла, когда на мое плечо опустилась рука Анхеля и вокруг засверкали искры портала.
«Ареной» оказалась небольшая овальная площадка, огороженная полупрозрачной стеной-щитом, защищающей от прорыва. Умно, с учетом того, что в поединке бойцы используют магию, меч и… да все, что угодно, они здесь используют! Это только для красного словца называется «вызовом», в действительности — никаких правил. Что, в принципе, понятно — Темные не любят себя ограничивать ни в чем.
Аарон был уже здесь. Даже не оглянувшись на меня и Анхеля, рефаим стянул с себя плотный кардиган темно-зеленого цвета, кинул на ближайшую лавку, а затем коснулся ладонью стены и уверенно вошел на площадку для боя.
Я немного притормозила, ожидая, пока сверкнет еще одна вспышка портала, из которого выйдет Никлаус. Проморгала, он оказался сзади и тут же сжал в капкане сильных рук.
— Подожди, — хрипло выдохнул он. — Я передам Светимость…
— Нет, — категорично качаю головой и ловко поворачиваюсь. — Я должна справиться сама.
Кривая улыбка трогает губы мужчины, но в глазах нет даже намека на одобрение, поддержку или… Хм, а чем там еще обычно провожают девушек на смертельный поединок?
Додумать не успела — Никлаус резко выдохнул и наклонившись, накинулся на мои губы. Это было настолько необычно, что я опешила. Впервые меня целовали с такой жадностью, с такой одержимостью. Впервые сжимали в руках так крепко, словно я могла раствориться и исчезнуть прямо на глазах.
Мне не хватало воздуха, не хватало силы воли, чтобы отстраниться. Все, что существовало в этот конкретный момент, — только настойчивые губы Никлауса, тепло его тела и немного грубоватые ласки рук.
— Кхм… Вы еще прилюдно детей начните делать!
Я, естественно, советчика проигнорировала, Никлаус только недовольно рыкнул в ответ и вновь принялся за неистовый поцелуй на грани сумасшествия, от которого меня одновременно била дрожь и бросало в жар.
«Меня сейчас вывернет!» — предупредил салатовый дракончик, кусая подушечку моего большого пальца.
Фантазия тут же подсунула несколько вариантов данной угрозы, это, естественно, сбило с настроя и заставило меня очнуться.
— Ник… — с трудом выдохнула я, отворачиваясь от беспощадных губ Темного.
Доставала глухо застонал и прижал меня к себе. Его грудная клетка ходила ходуном, а сердце билось в таком бешеном ритме, словно хотело побить все рекорды.
— Я выиграю, — встав на носочки, осторожно кусаю его за подбородок и коварно улыбаюсь, — а потом, если захочешь, то отшлепаешь меня.
Не знаю, сколько бы мы вот так стояли, но к нашей обнимающейся парочке подошел Анхель и буквально вырвал меня из захвата Темного.
— Пора! — строгим голосом сказал он, обращаясь конкретно к Никлаусу.
Воспользовавшись моментом, я поднырнула под руку Доставалы и приложила ладони к невидимой ограде арены. Сделав пару шагов по белоснежным крупицам песка, остановилась напротив замершего на середине арены Тени и нервно переступила с ноги на ногу.
— Боишься? — усмехнулся рефаим.
— А это поможет? — философски пожимаю плечами.
Быстрое, едва уловимое движение, и в руках соперника оказался палаш из затемненной стали. В ту же секунду в моих собственных возникли два меча дайсе.
«Врежь ему!» — заорала жажда мести.
«Понеслась, родимая!» — поддержал воинский дух.
