— Возьмете на поруки? — спросила я, обращаясь к третьему демону, все еще стоящему за моей спиной. Тот одобрительно оскалился, согласно закивал, и, судя по мечтательному выражению на его лице, Аарона ожидает интенсивная воспитательная программа. Ну о-о-очень интенсивная и о-о-очень воспитательная.
— Гауф! — радостно залаял где-то неподалеку Рокки.
Оглянувшись на звук его голоса, я увидела, как черный лохматый песик без труда проходит через невидимый барьер защиты и ластится к неподвижно стоящему Доставале.
«Ой-ей! — забеспокоилась попа. — Нам светит ата-та!»
ЭПИЛОГ
Мороз беззастенчиво щипал щеки и нос, порывался протиснуться за воротник куртки, и я уже тысячу раз пожалела о том, что забыла в комнате теплый вязаный шарф и перчатки.
«На пять минут, на пять минут», — ворчливо передразнивал салатовый дракончик, наматывая круги вокруг запястья, чтобы хоть капельку согреться.
Я бы тоже с удовольствием встала и пробежалась, чтобы разогнать кровь по телу, но конспирация требовала прятаться за могучим стволом дерева и сидеть неподвижно.
Невдалеке вполголоса ругались два коротко стриженных боевика:
— Я же просил тебя взять ритуальный нож!
— Но после ты сказал, что доверять столь важное для ритуала дело такому безответственному человеку, как я, не имеет смысла…
— И? — уже менее уверенно переспросил первый боевик.
— Что и? — возмущенно всплеснул руками второй. — Это ты должен был взять нож!
Идиоты… Нет, ну какие же они оба идиоты! Знаю, о друзьях так нельзя, но…
— Конни, а ты нашел тот порошок, про который Линка накануне полчаса талдычила?
— Не-а, — раздражающе громко шмыгая носом, ответил боевик. — Такого не было, поэтому я, как в прошлый раз, стырил из лаборантской банку с порошком магния.
Прислонившись лбом к коре дерева, я постаралась сдержать стон разочарования.
Нет, они не идиоты, они вредители!
Да даже безмозглые дети, презирающие технику безопасности, в курсе, что при обычных условиях поверхность магния покрыта прочной защитной оболочкой, которая разрушается при интенсивном нагреве воздуха, после чего сам металл вспыхивает ослепительным белым пламенем. А я-то все гадала, как так вышло, что в прошлый ритуал снесло половину студенческого городка!
— Ронни, а ты уверен, что правильно чертишь?
— Да вроде похоже, — почесал затылок боевик, сверяя кропотливо выведенную мною на пергаменте пентаграмму и свое «творчество» на заснеженной земле.
Похоже?! Что значит похоже??? Там не может быть «похоже», там должно быть «тютелька в тютельку»!
— Да ладно, — отмахнулся Конни, вновь громко хлюпая заложенным носом. — И так сойдет.
Все! У меня нет больше слов…
Тихонько вздохнув, я закусила нижнюю губу и принялась ждать, пока два самых бестолковых студента Университета Магии и Ворожбы закончат чинить издевательства над ритуалом призыва лаэрда.
Спустя пятнадцать минут, с точки зрения двух оболтусов, подготовка была завершена, и Конни принялся декламировать формулу призыва.
Слушая, как он старательно коверкает слова, неправильно ставит ударения и спотыкается через каждую третью букву, безумно захотелось не только биться лбом о дерево, но и рыдать в полный голос!
Поняв, что больше издевательств над собой не вынесу, я сжала пальцами камень Ночи и позвала на помощь.
— Прика…
— Чш-ш-ш… — торопливо прикладываю палец к губам появившегося лаэрда.
Огромный черный демон с неповторимо яркими синими глазами, удивленно моргает и прижимает уши.
— Приказывай, внучка Создателя, — уже едва слышно рычит лаэрд.
Потянув демона за когтистую лапу, заставляю его опуститься на корточки под защиту конспиративных кустов и ствола дерева, а затем тычу указательным пальцем в сторону боевиков, расхаживающих по полянке.
— Видишь этих идиотов?
Лаэрд глянул на Конни и Ролли, а затем удивленно приоткрыл клыкастую челюсть и приподнял брови.
— Они используют магний для ритуала, — потрясенный тупостью некоторых, с трудом выговорил он.
— Говорю же, идиоты, — прошептала я и молитвенно сложила ручки на груди: — Можешь их хорошенько попутать? Но только чтобы все живы и без серьезных физических повреждений, хорошо?
На лице лаэрда расплылась улыбка, больше подходящая для семилетнего сорванца, планирующего коварный налет на соседский сад, чем для огромного крылатого демона.
— Брата можно позвать?
— Брата… — растерянно повторила за демоном, а затем еще раз глянула на то, как Ролли ногой пытается подправить неправильно начерченную линию пентаграммы, а Конни сбивается где-то на середине и начинает читать заново.
— А знаешь что… А зови!
В конце концов, они сами виноваты.
К своему стыду, хочу признаться, что моя совесть не очнулась даже в тот момент, когда при появлении двух лаэрдов бледный Конни попытался дать деру, а Ролли упал на землю и принялся имитировать сердечный приступ. На редкость бездарно, кстати.
Ну а в тот момент, когда один из демонов поймал Конни и принялся обсуждать с ним особенности приготовления человечины в полевых условиях, а второй лаэрд опустился на корточки рядом с Ролли и предложил сделать искусственное дыхание, так вообще едва не заржала в голос.
Зажимая рот рукой и давясь рвущимся наружу смехом, я понаблюдала, как с диким криком: «не ешьте меня, я ядовитый» Конни попытался вырваться, а Ролли, все так же изображая приступ, попытался отползти от сердобольного спасателя куда подальше. В итоге, когда прямо передо мной спланировала почтовая обезьянка, я вздрогнула от неожиданности.
— Спасибо, моя хорошая! — поглаживаю крылатую почтальонку по спинке, одновременно торопливо раскрывая замерзшими пальцами послание.
Хотя сложно назвать посланием клочок салфетки, на которой карандашом для век впопыхах выведено два слова: «он здесь».
Напрочь позабыв про конспирацию, лаэрдов, глумящихся над друзьями, белый снег, попавший в голенище сапога, я вскочила и ломанулась через кусты напрямик к преподавательскому крылу.
«Он-здесь! Он-здесь!» — выбивало сердце, в то время как попа настойчиво советовала всем поменять направление и улепетывать подобру-поздорову в клан.
Все дело в том, что Никлаус почему-то не захотел устраивать разборок. После поединка он молча взял меня за руку, молча провел по коридорам до первого этажа, молча активировал одну из платформ перемещения и все так же молча впихнул в портал, перенесший меня прямиком в универ. И все это МОЛЧА, с тихим душевным надрывом.
И как по мне, так злобно молчащий Доставала — самый страшный на свете человек. Уж лучше бы он рвал и метал, чем вот так вот.
