Она могла бы…
Нет. Костер уже горит. Дело сделано.
– Джоу, – рука Финна неожиданно легла на ее плечо.
– Уверена, что хочешь этого? – спросил Финн, перейдя на «ты».
– Костер уже горит.
– Но он во власти человека, – мягко сказал Финн. Она посмотрела на него и увидела в его руках шланг.
Шланг. Надо бы сделать то, что задумано.
Медвежонок…
Даже злобный конь…
Черт возьми, она не может с ними так поступить. Подавив готовый вырваться наружу всхлип, Джоу потянулась за шлангом.
– Туши костер, или я сделаю это сама.
– Ты намочишь медвежонка, – с упреком воскликнул он. – Он подхватит простуду, и у него обгорят ступни. Поверь мне, я отличный пожарник. – С этими словами Финн направил струю воды из шланга на разгорающееся пламя. Несколько секунд спустя пламя превратилось в дым, а потом в пар.
Медвежонок был все еще окутан дымом, но Финн, облив ботинки из шланга, бросился к костру и выхватил из кучи несчастного медвежонка, а заодно и жирафа.
Затем он еще раз облил водой затухающий костер, убедившись, что не осталось ни одной искры, прикрутил заглушку на шланге и повернулся к Джоу.
– Вот, возьми, он твой, – сказал Финн, протягивая ей медвежонка. – Я говорил, что мой дом захламлен ненужными вещами, но жирафа все же оставлю себе. Назову его Соней.
Она попыталась засмеяться, но получился всхлип.
– С…Соня? Из-за его шеи?
– Да, он потерял часть набивки, – серьезно ответил Финн, – и теперь его шея все время клонится вперед, будто он клюет носом. А медвежонка можно назвать Хитрец, посмотри на его кривоватую ухмылочку.
Джоу засмеялась.
– Я думаю, что мы должны быть практичными, – заявила она. – Надо составить список того, что можно выгодно продать, прежде чем выставлять замок на аукцион вместе с имуществом.
– А перед этим все-таки спалить что-нибудь на хорошем костре, – предложил Финн, надеясь снова услышать ее мелодичный смех.
– Миссис О’Рейли говорила, что боковые панели в главном холле изъедены жуком-древоточцем. Они хорошо горят, – сообщила Джоу.
– Дело говоришь, – согласился Финн.
Она снова повернулась к кипе спасенных игрушек, и смех замер на ее губах.
– Ты, наверное, думаешь, что я полная дура.
– Я думаю, что ты была расстроена и у тебя имелась на это причина.
– Я пережила это.
– Разве можно пережить чувство отверженности?
– В том и проблема, – продолжила Джоу, уставившись на коня. Она не могла смотреть на Финна. Он видит ее насквозь. – Меня три раза хотели удочерить разные приемные родители, в чьих семьях я жила. Но Конейлы не позволили этому произойти. А теперь я большая девочка и могу сама о себе позаботиться.
– И у тебя теперь есть Хитрец.
– Я его потеряю. Я вечно все теряю, – грустно призналась Джоу.
– Теперь ты можешь позволить себе арендовать склад и нанять хранителя, чтобы он каталогизировал все до последнего медвежонка. Ты можешь взять себе все, что хочешь, – указал Финн на кипу игрушек.
– Я пока не знаю, чего хочу.
– У тебя есть время подумать.
– А чего хочешь ты? Ты ведь теперь лорд. Если бы мог, ты бы здесь остался?
– В качестве лорда? Ни за что! Вот если бы я мог заняться овцами…
– Что бы ты с ними сделал?
Финн задумался, а потом сказал:
– Кто-то ведь вывел эту породу. Они отличаются от овец, пасущихся на болотах. Их шерсть гораздо тоньше, и к ней не липнут колючки.
– Ты мог бы взять несколько овец к себе на ферму для разведения.
– Зачем? На моей ферме прекрасное стадо, а данная порода выведена для других условий. – Финн задумчиво посмотрел в сторону пастбищ. В его взгляде Джоу прочитала… голод.
– Но ты же любишь вызовы, – подначила она.
– Думаю да. Но подобного этому у меня еще не было. Лорд Гленконейл… Я буду выглядеть нелепо. Ты обратила внимание, во что одеты предки на портретах?
Джоу усмехнулась.
– Ты будешь неотразим в лосинах.
– А парик?
– Хм. – Она посмотрела на его густую каштановую шевелюру с отливающими на солнце рыжими прядями и задумалась. – Пожалуй, все предки на портретах в париках или глубоко надвинутых на лоб шляпах, и лишь несколько могут похвастаться благородными сединами.
– Следовательно, если я привержен своим волосам, моя участь навеки оставаться фермером?
– Похоже на то, – согласилась Джоу.
– Тогда да здравствует фермерство! – воскликнул он, улыбаясь. Протянув руку, он дотронулся до ее медных кудрей. – Я не возражаю. Мне нравится компания.
Воцарилось молчание. Это было странное молчание, будто все вопросы заданы и ответы получены.
Над потухшим костром курился едва заметный дымок, сливаясь с лучами весеннего солнечного света. За их спинами возвышался величественный замок – их общее наследие.
Связь.
Этот мужчина – ее дальний родственник, но он не был ее семьей. Он крупный, мужественный и красивый. И все-таки он совсем не похож на ее прежних кавалеров. Она чувствовала в нем родственную душу, а с другой стороны, она почему-то его опасалась. Раньше Джоу всегда контролировала ситуацию. Сейчас же его близость…
– Все правильно, – неожиданно сказал он.
– Что правильно? – изумленно переспросила она.
– Не знаю. Вот просто так стоять рядом с тобой.
– Я скоро уеду.
– Я тоже. У нас свои жизни. Но здесь и сейчас я чувствую, что так и должно быть. – Он замолчал. Как ни странно, но у Джоу возникли те же ощущения. Это было чувство… дома.
Размечталась. Ее дом не здесь, и ее будущее не связано с этим мужчиной.
– Мой дом – это мой мотоцикл, – ни с того ни с сего довольно резко сказала она.
Финн молча кивнул:
– Я понимаю, хотя в таком доме всегда сквозняки и нет ванны на случай трясины.
– Я не имею обыкновения увязать в болотах.
– И это понятно. Ты очень и очень острожна, несмотря на образ плохой девчонки.
– Нет у меня никакого образа, – огрызнулась она.
– А как же пирсинг и татуировки? – спросил он, слегка дотронувшись до ее запястья с татуировкой браслета из розовых бутонов. – Мои племянники были бы в восторге.
– Они их не увидят.
– Ты не хочешь с ними познакомиться?
– Зачем?
– Ну они ведь тоже семья.
