— Спасибо, — сказал декан без улыбки. — Я это ценю… если это действительно единственная причина.
— Единственная, — пылко закивала студентка.
— В таком случае, — он встал и подал ей руку, — прошу.
— Э-э… куда мы идем? — Лилька заколебалась, но приглашение приняла.
— Поужинать. Вне стен нашего учебного заведения. Тем более что ужины в нашей столовой, при всем моем уважении к персоналу, явно оставляют желать лучшего.
После этих слов визжать и прыгать от восторга Лильке захотелось еще сильнее, но она заставила себя быть сдержанной.
12
Лилька не знала, что ее, идущую под руку с деканом, видел еще один человек. И этот человек с ума сходил от ревности.
Впервые в жизни Вальтер фон Майнц писал тест, не думая о том, правильны или неправильны даваемые им ответы. Если вопрос был простой, он, конечно, ставил крестик в нужном месте. Если же вопрос требовал раздумий, решал его «методом научного тыка». То есть отмечал тот вариант, на который сам собой указывал карандаш. Двое других четверокурсников, вместе с ним проходивших тесты, косились на парня с недоумением. А принимавший зачет аспирант удивленно захлопал глазами, когда Вальтер вручил ему свернутый в трубочку пергамент.
— Уже готовы?
— Да.
— Хотите узнать результаты сейчас?
— Нет. — Юноша смотрел на дверь. — Я спешу.
— Что ж, идите. Приходите завтра после…
Хлопнула дверь.
Вальтер мчался к новому корпусу сломя голову. Даже кого-то чуть не сбил на повороте и — о ужас! — толкнул библиотекаршу, которая поднималась по ступеням со стопкой методичек. Те веером рассыпались по лестнице, но юноша даже не остановился. На бегу выкрикнув извинение, он через три ступеньки одолел подъем, распахнул дверь с надписью «Зачет» и замер на пороге, озираясь по сторонам.
Кто-то из шести четверокурсников бродил вдоль столов, кто-то отвечал упырихе, но Лилии Зябликовой среди них не было.
— Вы приш-шли на зачет? — заметила его упыриха. — Хотите сдать, молодой человек? Сегодня, боюс-сь, уже поздно. Вы не ус-спеете…
— Я нет… — Юноша шарил взглядом по лицам. — Я кое-кого ищу. Сюда не заходила студентка… Лилия…
— Зябликова? Заходила. С-сдала. Что-то еще?
— Нет. — Вальтер попятился. — Спасибо. Я пойду. Приду завтра, если сегодня поздно.
— Да, приходите завтра. Этих я еще ус-спею принять, а вот вас — вряд ли!
Выскочив за порог, Вальтер заметался, словно пес, потерявший след. Куда ушла Лилия? Почему его не подождала? Может быть, случилось что-то важное? Может, ей нужна помощь? Где ее искать?
Юноша остановился на ступеньках. Искать! Ну конечно, искать! И как он сразу не подумал?
Поискал глазами укромный уголок, чтобы никто не отвлекал. Забился в угол, прячась за колонну. Прислонился к стене, закрывая глаза и сосредоточиваясь. Некромантов не учили поисковым заклинаниям, они только и умели, что отслеживать неживую материю. Но у Лилии бабушка была ведуньей, она кое-что показала внучке, а Вальтер так живо интересовался жизнью девушки, что упросил подругу научить его кое-каким методикам. И сейчас знания неожиданно пригодились.
Лильку он «увидел» почти сразу — образ девушки уже столько месяцев стоял перед глазами, что ошибиться было невозможно. Несколько раз он даже проваливал тестовые задания, пока не научился контролировать свое чувство, не давая ему прорваться наружу. Увы, это случилось уже после того, как добрая половина курса догадалась, в чем причина…
И сейчас девушка предстала перед его мысленным взором четко и ясно, как будто стояла в двух шагах. Только она была не одна. Ее держал под руку высокий мужчина, чей силуэт Вальтер, как ни старался, не мог рассмотреть во всех подробностях. Запомнил только, что он высок, строен, подтянут, а двигается со свободной уверенностью человека, который много времени проводит, тренируя свое тело. Он держал Лильку под локоть, что-то ей говоря. Девушка почти не вникала в смысл сказанного — ей было достаточно того, что с ней говорит Он. Время от времени до подсматривающего Вальтера доносились обрывки ее мыслей и чувств, которые и позволили юноше опознать в сопернике декана. Лилия Зябликова была счастлива. Она шла рядом с тем, кто ей нравился. И которому, если судить по поведению, нравилась она сама, но…
Но было в его чувстве что-то еще. Что-то темное, тяжелое, пугающее. Виктору Вагнеру не просто нравилась эта девушка — он явно лелеял в отношении ее какие-то планы.
Уловив отголосок этой мысли, Вальтер застонал сквозь стиснутые зубы. И почему некромантов не учат мозговым атакам?
С грохотом захлопнув за собой дверь, Вальтер заметался по комнате, как зверь по клетке. Его душила злость и отчаяние. Ну почему Лилия так с ним поступает? Что он ей такого сделал? Он же никогда не давал повода… За что? Неужели она не понимает, что делает ему больно?
— Лилия, — прошептал юноша, прислушиваясь к звукам ее имени, — Лилия…
Лилия Зябликова сейчас не с ним. Впору завыть.
— Ну и к чему эти метания, Принц печального образа?
Вальтер даже вскрикнул от неожиданности — на соседней кровати зашевелилось скомканное одеяло, из-под которого вынырнула всклокоченная голова его соседа по комнате.
— Ты, — юноша попятился, — все слышал?
— Даже больше, чем ты думаешь. — Альфред Земниц сел, потер ладонями лицо. — Вот и поспи тут нормально…
— Извини. — Вальтер упал на свою кровать, сел, ссутулился, свесив руки между колен. — Я просто…
— Просто ты втюрился в эту Зябликову по уши, а она, стерва такая, этого не замечает, — безжалостно закончил сосед. — Все девчонки такие. Вот ты помнишь ту лекарку с факультета целителей? Мы встречались почти полгода, несколько раз переспали и уже почти совсем решили поселиться вместе, как вдруг выяснилось, что она уже с каким-то хмырем из своих коллег давно все решила и просто пытается «нагуляться» напоследок! За мой счет, ага!
Альфреда аж затрясло от давней обиды, и Вальтер вздохнул. Даже его приятель все понимает превратно!
— Ты ничего не понимаешь, — пробормотал он.
— Ага. Я бревно бесчувственное, а ты единственный способен на душевные порывы, — кивнул парень. — Когда ты ко мне прибежал — давай, мол, кураторами поменяемся, я сразу просек, зачем тебе это надо. И согласился, между прочим, не задавая лишних вопросов! А теперь «ничего не понимаю». Я все понимаю. — Он решительно сел, откинув одеяло, спустил на пол ноги. — Давай выкладывай, какие у тебя на самом деле проблемы, а мы подумаем, как их решить.
— Ты? Мои проблемы?
— Я, — кивнул Альфред. — Твои проблемы. Мы же друзья.
Валька посмотрел в окно. Долгий день уже заканчивался, сгущались сумерки. Обычно общежитие в это время только пробуждалось для «ночной жизни»: студенты, успевшие отдохнуть после занятий, устраивали вечеринки, бегали на свидания, развлекались, как могли.
