– Если честно, то да. Сначала я позвонила убедиться, что он дома – сказала, что хочу ему кое-что отдать. Спросила, будет ли удобно, если приеду прямо сейчас. И воспользовалась возможностью поблагодарить по телефону за его доброту к Мэту и ко мне и сообщить о своем решении, что походы в бассейн надо прекратить.
– Он спросил почему?
– По-моему, все уже знал. Джеральдин, безусловно, проговорилась о своих подозрениях. Наверняка бросила ему в лицо обвинение. Во всяком случае, Грег ни на чем не настаивал. Когда я приехала, к моему большому облегчению, дверь открыл он. Я показала письма в гостиной – о, это был важный момент! Я очень радовалась, что пришла. Грег был на седьмом небе от счастья. Заставил в деталях рассказать, как я напала на след писем. А затем явился незнакомый мужчина. Американец.
– Доктор Джанкер?
– Да, так его звали. Кажется, специалист по Джейн Остен. Увидев письма, он обрадовался. Нисколько не сомневался, что они написаны почерком Джейн. Мужчины были настолько увлечены, что, когда появилась Джеральдин, не оказали ей того внимания, какое она, по ее мнению, заслуживала. Она надулась, как обиженный ребенок.
Даймонд слушал уже знакомый эпизод в новой интерпретации, стараясь вникать в факты, а не в суть характеров участников. Изложение Даны совпадало с тем, что сообщили ему Джекман и Джанкер. Она упомянула о вульгарном заигрывании Джеральдин с американцем и об озорном предложении мужу сводить гостью – то есть ее, Дану, – куда-нибудь поесть.
– Только для протокола: вы больше не договаривались навестить их дома?
– Разве я не ясно выразилась? Я собиралась прекратить общение с Джекманами. – Дана откинулась на спинку стула. В карих глазах отобразилась усталость. – Это все. Мне больше нечего вам сказать.
Суперинтендант посмотрел на нее, стараясь понять, чего больше в ее словах: демонстративного неповиновения или вредности. Его охватила досада – он был не готов прерывать допрос на середине.
– Хотите сделать перерыв?
– Нет.
– Миссис Дидриксон, вы не во всем признались нам. Мы уверены – не во всем.
В ее глазах мелькнуло нечто такое, что подтверждало его убежденность. Но она не собиралась ни в чем признаваться.
– Следовательно, я арестована?
– До сего момента не были.
– В таком случае я бы хотела уйти.
– Я буду вынужден вас арестовать, – произнес Даймонд.
– За что?
– В качестве причины подойдет неосторожное вождение.
– Абсурд!
– Извините, мы вас забираем.
– Что это значит?
– Мы имеем право задержать вас на двадцать четыре или тридцать шесть часов.
– Но завтра мне надо на работу! Босс рассчитывает, что я буду возить его.
– Ему придется взять такси. – Даймонд обратился к Уигфулу: – Останови пленку. Скоро нам потребуется новая.
Глава вторая
– Прежде чем мы вернемся, Джон…
– Я вас слушаю.
– Хочу сказать тебе пару слов.
Брови инспектора над комично топорщащимися усами изогнулись, словно он понятия не имел, что было на уме у Питера Даймонда. Оставив Дану Дидриксон в допросной размышлять, в чем она еще не успела признаться, детективы минут двадцать занимались каждый своим делом. Даймонд сидел у себя в кабинете, а инспектор разговаривал по телефону в штабной. Вскоре они встретились на верхней площадке лестницы.
– Мы с тобой тянем веревку в разные стороны, – заявил Даймонд. – Я пытаюсь разговорить ее, а ты влезаешь и закручиваешь гайки.
– Это чем же?
– Не понимаешь, что я имею в виду?
– Если вы мной недовольны, я хотел бы знать, чем конкретно, мистер Даймонд.
Очень характерно для этого «блохолова», раздраженно подумал суперинтендант.
– Речь идет о фундаментальном подходе. Мы с тобой не на одной волне. Ты враждебен по отношению к женщине и показываешь это.
Инспектор ответил ледяным взглядом:
– Это я-то враждебен? Она пыталась скрыться от нас.
– Это не значит, что на нее надо давить.
– Потрясающе, – пробормотал Уигфул, намекая, что ему странно слышать такое от человека, который в свое время упек в тюрьму Хэдли Миссендейла.
– Наша цель – добиться правды, – продолжил Даймонд.
– Да. И правда заключается в том, что она охмурила профессора и убила его жену.
Инспектор в этом не сомневался.
– Возможно, ты прав, но у данного дела существует и другой план.
– Ее слезливая история?
– Не знаю. Но ей есть что рассказать, если мы дадим ей шанс.
– Иными словами, вы требуете, чтобы я закрыл свой проклятый рот?
Самоирония была отступлением, шагом назад от враждебности и сверкания глазами. Даймонд оценил это и улыбнулся:
– Ну положим, шанс уже упущен. Она себе такую яму вырыла… Теперь станем контролировать ситуацию, но определенным образом.
– Хорошо, хорошо. Сказал же, замолчу.
– Наоборот, мне требуется твое активное участие. Поможет знание деталей. Мы ее расколем правдой, сверяя рассказ с известными нам фактами. Будем работать единой командой, Джон.
Уигфул нехотя кивнул и поинтересовался, какой они должны придерживаться линии допроса.
– Начнем с того, что предположим, что Дана Дидриксон находилась в день убийства в доме Джекманов. Что бы она ни ответила, потребуем отчета о ее передвижениях в тот понедельник. Лишь получив полную картину того дня, можно перейти к мотивам или выявить несоответствия.
Структурированный допрос – любимый конек преподавателей полицейских школ, и инспектор не мог им не владеть. Чтобы смягчить их разговор, Даймонд добавил, что последние дни дались ему большой кровью. Его жена Стефани модернизирует кухню и по этому случаю подает все исключительно подгорелое.
– Приобретите микроволновую печь, – посоветовал Уигфул.
– Я им не доверяю.
– Они часть новых технологий. Не представляю, как бы мы жили без своей.
– Логично. – Дом инспектора Даймонд представлял этаким выставочным залом электрических приборов.
– Может, вы заметили, что я только что звонил по телефону, – произнес Уигфул. – Так вот, я говорил не с женой. С тех пор, как у нее появилась микроволновка, в этом нет необходимости. – Суперинтендант размышлял, какая причинно-следственная связь управляет данными явлениями, а инспектор небрежно и в то же время игриво добавил: – Я звонил Баклу, работодателю миссис Дидриксон.
– Зачем?
– Сообщил, что завтра она не выйдет на службу.
