Не успел Грош отвести руку от лица, как почувствовал приближение первого призрака. Парень бессильно попытался собрать хоть что-то, хоть мизер на укол. Ухватил грамм силы, выбрасывая из руки почти бесполезное шило. И мир качнулся, на мгновение теряя четкость. Перерасход… Вспомнилось любимое словечко одного из преподов, когда самые упертые пытались третий раз за день сдать экзамен. Если сила кончается, в ход идет жизнь. Он не мог остановить призрака.
Блуждающий почти атаковал Шрама. Почти убил. Присутствие чужой энергии Макс ощутил острым, режущим обоняние запахом бензина, словно под ноги плеснули литр-другой. За миг до того, как вернувшийся влил в разум Шрама смерть, кто-то заключил его в кокон, ослепляя и отрезая от живых. Кокон – более сложная модификация щита, когда его края смыкаются вокруг мертвого, удерживая его в абсолютном нуле. Сил он жрет немерено.
Макс не раздумывал. Все потом: и вопросы, и ответы, и эмоции. Парень ухватил Тилифа за руки и поволок в сторону. Кожа, покрытая слизью блуждающего, была холодной и скользкой. Грош подтащил мужчину к могильному камню, на котором было выбито изображение широкоскулой женщины с раскосыми глазами, выдававшей уроженку Винии
[15].
Кокон тут же раскрылся, и призрак ушел ввысь. Раимов стал для него невидим, так же как ранее для девушки в сорочке.
Грош выпрямился и выскочил на тропинку, он все еще чувствовал чужую силу. Тот, кто спас Шрама, стоял там, где заканчивалась песчаная дорога. Макс бросился к едва различимому во тьме силуэту, и петляя между могил, и стараясь не потерять из виду невысокую фигуру. К несчастью, незнакомец совсем не горел желанием получить благодарность и не остался на месте.
Преследование в темноте – удовольствие не из приятных, ты не можешь бежать без оглядки, не видишь препятствий, теряешь ориентацию и, наконец, останавливаешься, стараясь сдержать дыхание, оглядываешься и ничего не видишь.
Они влетели в молодой лесок за дорогой с интервалом в несколько секунд, Макс даже слышал, как захрустели ветки, когда незнакомец продрался сквозь придорожные кусты. Но когда он последовал за ним, вокруг уже царила тишина. Грош углубился на десяток шагов и замер, прислушиваясь. Это был даже не лес, а его преддверие, но он смог разглядеть лишь темные влажные стволы, да и то, когда они оказывались перед самым носом. Чужая сила рассеялась в пространстве, и пока незнакомец не применит ее снова, найти его по энергетическому следу невозможно.
Макс почувствовал, как в нем закипает злость. Его подводят под кражу, потом под убийство и вдруг помогают. С чего вдруг?
Уловив краем глаза движение справа, парень бросился туда, чтобы через два шага остановиться. Сухая ветка, хлестнув по лицу, чудом разминулась с глазом. Бесполезно. Все, что незнакомцу надо, это оставаться неподвижным, и тогда Макс пройдет в паре шагов и не заметит.
Парень оперся рукой о шершавый ствол, ладонь тут же заныла, к ране прилипли кусочки коры. Звук собственного дыхания казался оглушительным. Лес шуршал ветром в кронах, отзывался тиканьем сверчков и цикад.
Пустота внутри неожиданно заставила его почувствовать себя голым и беззащитным. Энергия была бесполезна против живых, но парень привык к тому, что она всегда с ним, привык полагаться на силу. Противоречивое открытие. И неприятное – он презирал свой дар.
За спиной хрустнула ветка, Грош развернулся, с трудом представляя, что будет делать. Поблагодарит за спасение Шрама? Даст в морду за отца? На основании того, что кто-то видел черную форму, а спасший его был псиоником? Не рано ли ставить знак равенства?
Парень принял универсальную стойку, вполоборота, одна нога чуть выставлена вперед: из такой позиции можно как атаковать, так и обороняться.
Во тьме блеснули глаза, и хриплый голос произнес:
– Ты упустил свидетеля, Малой.
Парень выдохнул. Шрам двигался тихо, даже несмотря на судороги, то и дело пробегавшие по телу, – остаточные явления атаки, когда нервная система пытается восстановиться. В руках мужчина держал что-то по очертаниям очень похожее на пистолет.
Ветер снова зашумел, и парень напрягся, запах падали, сперва едва уловимый, стал приближаться. Темнота леса вдруг стала враждебной. Где-то там был незнакомец с неясными намерениями. Где-то там был призрак. А у него только едва стоящий на ногах Шрам с огнестрельным оружием.
– Что бы вы ни взяли из могилы Кирилова, советую избавиться. Иначе нас ждет второй раунд. А я пуст.
– Черт тебя возьми, Малой. – Мужчина вытащил из кармана что-то, уместившееся на ладони, и поднес к лицу, силясь разглядеть.
Макс зашипел, запах мертвечины приблизился, он выхватил телефон, дернул руку мужчины на себя, заставляя того вздрогнуть, и сделал несколько снимков. От режущей белизны вспышки перед глазами заплясали цветные пятна. На ладони Тилифа лежала железная табличка с выбитым номером, такими обзаводятся солдаты, пожарные и спасатели, чтобы облегчить опознание тела. Если он хотел узнать номер Кирилова, был способ проще, неужели в их ведомстве никто не берет взяток?
Но мысли Грош оставил при себе, ему платили не за это. Парень подхватил тонкую пластинку, бросил мужчине вместо нее телефон и, размахнувшись, отправил находку в полет. Что-то едва заметно стукнуло. Качнулись ветки, и все снова замерло. Парень напряг все свои чувства, блуждающий отступил, оставаясь все еще где-то рядом, но не собираясь приближаться. Раимов повел пистолетом из стороны в сторону.
– Нажмете на курок, и смертельный хвост вам обеспечен, – проинформировал Тилифа Грош.
– Вряд ли. Тут только ты, а псионики не возвращаются. – Мужчина опустил оружие, и оперся о ближайший ствол. – Удобно, не находишь? Вы единственные, кто может убивать, не боясь мести мертвых. И вы единственные, кого можно убивать по той же самой причине.
Макс попытался рассмотреть лицо Шрама, но в темноте оно казалось чуть более светлым овалом. Тилиф говорил правду. После смерти возвращались процентов восемьдесят умерших. Пять по неясным до сих пор причинам, уходили навсегда, а оставшиеся пятнадцать – это псионики, умиравшие как обычные люди и никогда не возвращающиеся. Для пси-специалистов загробной жизни не существовало.
– Расслабься, Малой. Я хорошо стреляю, поэтому и жив до сих пор. Совсем не обязательно убивать, чтобы вывести из строя. – Раимов вдруг согнулся, и Макс услышал звук рвоты. – Не возражаешь, если мы обсудим принципы друг друга после того, как приберем за собой и свалим? – сипло спросил он спустя минуту.
Урок седьмой
История
Тема: «Письменность древних народов»
