– Калес! – закричала Лиса. В дыру тут же заглянул молодой человек, карие глаза нашли Настю, и в них проступило явное облегчение.
Он обрушил часть потолка, каким-то образом умудрившись не свалиться внутрь и не пополнить их ряды.
– Сейчас спущу веревку, – крикнул Лисицын и исчез.
Самарский передал пропитанный кровью моток Ильину, и тот деловито убрал его в вещмешок. Макс остановился под проломом и негромко спросил:
– Это брат Лисы?
– Точно, – ответил Артем. – Калес, он в гвардии служит.
– Это он.
– Что?
– Это он был в лесу, он уложил головореза, не дав выстрелить.
– Он? – не поверил Самарский. – Ты что, его не узнал?
– Извини, отличник, она нас не знакомила.
Парни посмотрели наверх, в проломе снова появилась голова Настиного брата. Он, несколько раз качнувшись, проверил на прочность породу и рискнул сесть.
– Тогда почему он шел за нами, а не вместе? Зачем прятался? – Самарский оглянулся на Настю. – У него сестра пропала. Ему достаточно было только попросить, я бы все сделал. Почему?
– Сделай одолжение: задай ему эти вопросы после того, как он нас вытащит.
Веревка свернутым в кольцо концом упала на пол, и Вика, не в силах больше сдерживаться, первая бросилась к ней. Ухватилась за шнур, подтянулась. Веревка врезалась в край потолка, на пол упал очередной пласт породы, но потом шнур уперся во что-то твердое. Но девушка, вскрикнув, разжала руки и снова оказалась на земле.
– Так не пойдет, – сказал Калес. – Эй, ты! – позвал он Игрока. – Не ранен? – Леха оглядел себя, оглянулся на стоящую позади Лису, пожал плечами и выставил вперед перевязанную грязной тряпкой ладонь. Об остальных ранах на голове и предплечье он не распространялся. – Не против быть первым? Поможешь мне потом девчонок и увечных вытаскивать?
– Легко. – Игроков ухватился за веревку и споро полез вверх.
Снова посыпался мусор, девчонки вскрикнули, но Алексей не стал останавливаться, взбираясь все выше и выше. Остальные смотрели, Вика снова начала плакать, на этот раз от радости.
Почему же Максу так тревожно, словно вот-вот должно произойти что-то нехорошее?
– Ильин тоже не ранен, – тихо пробормотал он, – как и Трифонов.
Но Пашка услышал и невесело ответил:
– Игрок легче по весу.
Вроде бы логично, но все равно что-то не нравилось Грошеву. Леха достиг края дыры, Калес подал ему руку и помог выбраться. Потолок выдержал.
Через минуту Лисицын выглянул вновь и скомандовал:
– Настя.
И Вика, не сводившая своего взгляда с веревки, сделала шаг назад. Лиса была легче Игрокова, и особой помощи ей не потребовалось, хотя снизу ее страховал отличник. С его рукой только девушек и ловить. Лиса достигла пролома и исчезла из виду. Томительная минута передышки, во время которой никто не решался подойти к веревке.
Настя выглянула из-за края, на грязном лице застыло озабоченное выражение.
– Максим, – она посмотрела на Грошева, – тебя зовет Алексей.
– Что случилось? – спросил Артем.
– Я не знаю. – Она посмотрела куда-то в сторону и закусила губу.
– Макс, – раздался напряженный голос Игрокова, – поднимись, нужна твоя помощь.
– Ну что еще? – простонала Першина.
Грош ухватился за веревку и полез наверх. Метрах в трех над землей трос качнулся, обламывая очередной пласт породы, который едва не угодил в голову Чуфаровскому.
Парень перевалился через край, оказавшийся на удивление твердым и крепким, под слоем торфа кое-где был камень. Он поднял голову и обнаружил, что смотрит прямо в дуло направленного в лоб пистолета.
– Руби веревку. – Калес подтолкнул ему ногой нож.
Чуть дальше стоял Игроков, руки сцеплены в замок над головой. Громоздкий револьвер старого образца в тонких пальцах девушки смотрелся слишком чужеродно.
– Нет, – дернулся Леха. – Вы полные психи. Они же сдохнут там.
– Заткни его, – не оборачиваясь, приказал Лисицын. – Режь!
– Не хочу. – Макс посмотрел мимо парня на Настю, жалея только об одном, что трофейный пистолет так и остался у отличника. – Выстрелишь? Вряд ли, не знаю зачем, но я вам нужен.
– Да. А он – не особо. – Он посмотрел на Игрокова. – С проводником проще, но дойдем и так. Настя!
Девушка уперла оружие Лехе в шею, позволив себе один взгляд, в котором Макс разглядел страх. И решимость. Она взвела курок.
– Верность семье, – улыбнулся Калес. – Судя по твоей, ты не знаешь, что это такое. Режь!
– Давай, Грошев, – добавила Настя. – Мы не психи и не преступники.
– По вам не скажешь, – вставил Игрок.
– Что там? – раздался крик Самарского. – Леха? Макс? Настя?
– Нам надо… – Лисицын предупреждающе поднял руку, и девушка не стала уточнять, – сделать одно дело. Сразу после этого я сообщу спасателям, где наши. Сразу, Макс, обещаю. Пару дней они продержатся.
– Хватит, – потерял терпение Калес. – Режь! Или она отстрелит ему башку. Если и это тебя не вразумит, там, – он указал на дыру, – много мишеней. Как думаешь, на каком по счету трупе ты начнешь слушаться?
Грош поднял нож, выкидное лезвие сверкнуло на солнце. Ему потребовалось всего два движения, чтобы перерезать трос, перерезать путь наверх тем, кто остался внизу. Веревка с едва слышным шуршанием упала. Громко закричала Вика.
Урок тринадцатый
Этикет
Тема: «Правила гостеприимства»
– Берешь Лису, я – гвардейца, – прошептал Макс Игроку, тот обернулся на стоящих неподалеку Лисицыных.
От провала, где остались сокурсники, их отделяли два часа хода под дулом пистолета и с десяток километров.
– Почему не наоборот? – Леха усмехнулся. – Думаешь, дашь слабину, если дотронешься?
– Думаю, не сдержусь и врежу, а меня мама учила, что бить девочек нехорошо.
– Меня тоже. – Игроков смотрел, как Настя, сказав что-то брату, достала из его рюкзака плитку шоколада, откусила и закатила глаза от удовольствия. У него требовательно заурчало в животе. – Заметано, – проговорил он и громко спросил: – Так куда маршируем, господа конвоиры? К черту на кулички или в светлое будущее?
Лисицын дернул щекой, отпил из фляги, забрал у Насти рюкзак, вытащил сложенную вчетверо карту и протянул Игрокову.
– Какая прелесть, – умилился Леха, глядя на фиолетовый штамп с цифрой одиннадцать. – Сестренка сделала копии?
– Два маршрута – две копии, – протянул Макс. – Одну прислали мне. Ты постарался? – Парень посмотрел на Калеса. – Чтобы подтолкнуть к действиям?
