– Более или менее.
– Погодите, – Игроков встал с дивана, – в прошлый раз по этим координатам мы нашли тайник с камнями, а не… – он огляделся, – не офис секретных агентов.
– Каждый сам выбирает, как далеко пройти и когда остановиться. В прошлый раз вам хватило камней. Сегодня вы пошли до конца. Офисов у нас больше одного. – Мужчина улыбнулся одними губами. – Аплодирую решению ситуации с камнем Керифонта. Теперь СБ огребет, а мы упрочим свои позиции.
– И выбора, как всегда, нет. – Макс отвернулся. – Снова.
– Ты не услышал ничего нового.
– Ненавижу.
– Знаю. Привычное чувство. Таких, как мы, ненавидят всегда. Ты будешь копать под коллег, друзей, сокурсников. Искать грязь, чистить наши ряды от таких, как Нефедов и Лисицын.
– Избавьте меня от пафосных речей о санитарах леса.
– Бабке с дедом сообщат, что я жив? – вдруг спросил Игроков.
– Если это условие твоего согласия, – тон мужчины стал деловым, – сделаем. А чего хочешь ты? – Он посмотрел на Макса.
– Я хочу свободы!
– Возьми пистолет и застрелись. Другой свободы у тебя не будет.
Мелодично звякнуло, бесшумный лифт раскрыл зеркальные двери, из кабины вышли двое мужчин.
– Эээ. – Один из тех редких моментов, когда Игрок не нашел слов.
– Чтобы поймать вора, нужен другой вор, – горько сказал Макс, глядя на Тилифа и Антониана Кириллова. Преступник и спасатель. – У них тоже были таблички, пусть за одной из них пришлось спуститься в могилу. Это было их испытание? Нет, не то. Скорее, опознавательный знак. А контрабанда камней? – Парень перевел взгляд с одного мужчины на другого, они оставались бесстрастными, и в этот момент, стоя в комнате с лифтом под землей, он понял, увидел то, что было перед носом все время. – Боги, нет никакой контрабанды. Утечку кад-артов всегда контролировала Империя, но не напрямую, опасаясь повторения народных бунтов. Раимов с самого начала работал на вас, но его вечная неприкосновенность вызывала вопросы, и вы убрали фигуру с доски.
– Рад, что не ошибся в тебе, – Илья улыбнулся.
– Как этот, – он указал на спасателя, – живет без кад-арта? Его «тело» опознали по кристаллу, настолько оно обгорело. – Парень прищурился. – Вы сожгли человека, чтобы инсценировать смерть! Только потому, что у него такой же камень? А «наши» тела? Тоже кого-нибудь убили?
– Зачем такие сложности? Трупы из невостребованных, а камень… парень, да проще изменить записи в Имперском реестре о кристаллах, чем искать человека определенного возраста, пола, комплекции, чье исчезновение не вызовет вопросов. Не делай из нас вселенских злодеев.
– Он, – Макс сделал шаг вперед, тихий и размеренный голос Лисивина не успокаивал, а, наоборот, выводил из себя, – воткнул нож мне в печень!
– Тогда я просто обязан назначить его твоим инструктором по рукопашному бою. Первый ученик, первый учитель.
Грошев выдохнул, посмотрел в равнодушные глаза народного героя, который отнюдь им не был, развернулся и пошел обратно. Пыль и грязь первого зала нравились ему больше чистоты этого места.
Солдат в дверях передернул затвор.
Вопрос выбора и цены, которую придется за него заплатить. Умереть свободным или жить на цепи.
Парень остановился. Выбор без выбора. Тихо клацнули закрывающиеся двери лифта, время ожидания вышло. На плечо парню легла чужая рука.
– Пошли, Малой, скоро ужин.
