– Но кто она такая? Кто? Вот действительно, были бы камеры во дворе, меня бы сразу оставили в покое.
И тут я вспомнил про Лучано! Позвонил Людмиле, танцовщице, подружке Лучано. Напомнил ей о себе, о скайпе Лучано.
– Он прилетает сегодня вечером, – сказала Людмила сонным голосом. – Я все помню. Но если хотите, подъезжайте к нашей театральной студии…
– К театру?
– Ну да, к театру. Это мы называем его студией. В шесть, сможете?
– Да хоть в три часа ночи! – воскликнул я радостно.
Однако Лена, которая прекрасно понимала, о чем идет речь, нисколько не обрадовалась. Она посмотрела на меня устало.
– Знаешь, мне иногда кажется, что этот кошмар никогда не закончится, – сказала она. – А еще я не понимаю, кто может меня так ненавидеть, чтобы так жестоко подставить. Это же надо – убить моего мужа. Потом надеть мою куртку и выйти на улицу, чтобы у всех на глазах лупить по машине убитого!
Вероятно, мы очень громко разговаривали, потому что в дверь постучали. Это была Катя. Я вышел к ней в коридор.
– Забыла сказать… – Вид у Кати был виноватый. – Только не здесь. Пойдемте в кухню, там она не услышит.
«Она», это, значит, Лена. Я и сам был уже утомлен обрушившимися на нас проблемами, поэтому в ожидании разговора с Катей, которая редко когда выражает желание поговорить со мной с глазу на глаз, что подразумевает, что у нас снова что-то стряслось, пытался прокрутить возможные варианты. Катя решила уйти? Может, ей не хватает денег на хозяйство? Или с детьми что-то?
Когда мы остались одни, Катя сказала:
– Приходила ваша жена.
– Жена? Какая еще жена? – У меня от удивления даже колени ослабли.
– Я не уверена, она, конечно, не представилась, но эта молодая женщина уже довольно давно следит за нами, когда мы гуляем с детьми. Подходить до сих пор не решалась, а вот вчера днем набралась смелости, поднялась и позвонила в дверь.
– Да не может быть! Катя, вы что-то путаете! Моя жена, я имею в виду бывшая жена, меньше всего на свете хотела бы увидеть своих детей.
– Это вам только так кажется. Возможно, в ней проснулся материнский инстинкт, и она захотела вернуть детей.
– Постой, ты хочешь сказать, что вчера к нам сюда приходила женщина, которую ты приняла за мою бывшую жену? Интересно. И как же она выглядела?
– Стройная, карие глаза, симпатичная.
– Женька? – Да, у моей жены действительно были карие глаза и кто-то, быть может, считает ее симпатичной, да только для меня она – настоящая ведьма, очень опасный человек.
– Она позвонила, и ты открыла ей? – спросил я у Кати строго.
– Ну да. Я же не первый раз ее вижу.
– И что? Что она сказала?
– Она попросила меня показать ей детей.
– Ого! И как она представилась?
– Сказала, что она – их мать, – Катя качнула головой в сторону детской.
– Ничего не понимаю… И что было дальше? Надеюсь, она не попросила у вас денег?
– Нет-нет, что вы?! Дети тогда играли… Я позволила ей пройти и заглянуть в детскую. Это все! А потом она ушла. Быстро.
Только этого еще не хватало!
– Катя!
– Ну, простите! Понимаю, я не имела права никого впускать. Скажу честно, я и говорить-то об этом вам не хотела, боялась, но подумала, что вы же все равно узнаете, и как тогда я буду выглядеть? Словом, вот так.
– Она просто посмотрела на детей и сразу же ушла? Ничего не сказала? С детьми не поговорила, хотя бы по имени их назвала?
– Нет, говорю же, нет! Просто заглянула, словно для того, чтобы удостовериться, что они здесь, и потом как-то очень быстро, даже не оглядываясь, вышла.
Удивительное дело! Я махнул рукой, пробормотав что-то типа «ладно, разберемся», и вернулся в спальню к Лене. Рассказал ей о визите Жени.
Лена не удивилась, сказала, что Катя и раньше рассказывала ей о ней, о том, что моя бывшая жена якобы время от времени появляется рядом с нашим домом, высматривает детей.
– Ты не должна переживать и вообще думать об этом, – попытался я ее успокоить. – Я с этой женщиной официально разведен, но поскольку было принято решение, что дети останутся у меня, то не было никакого дележа детей, никаких споров-судов, мне даже алименты ее не нужны. Я ее отпустил. Она просто ушла из нашей жизни и все.
– Да я и не переживаю, Игорь. Мне бы только на свободе остаться. Ты не будешь возражать, если мы с Катей выйдем в подъезд, покурим? Прятаться как-то глупо, да и курю я мало… Надеюсь, и Кате не влетит?
Я улыбнулся, она была тогда как ребенок. Никогда я не видел ее такой беззащитной, уставшей, всецело мне доверившейся, напуганной, со смешными детскими повадками, проступившими сквозь прозрачную акварель женственности и таинственности, всего того, что я так любил в ней прежде. Но и новая, другая, она была прелестна, и мое чувство к ней переполнилось нежностью.
Я понимал, что ее желание выйти с Катей в подъезд покурить подразумевало и откровенный разговор двух женщин об угрозе вторжения в нашу жизнь биологической матери моих детей – Евгении. Безусловно, Катя будет вынуждена признаться Лене в том, что она впустила в квартиру мою бывшую жену, зная, что Лене это не понравится. Главное, подумал я тогда, чтобы они не поссорились, и чтобы Катя не бросила нас с детьми. Уж слишком неподходящим было время, да и вообще, Катя была хорошей няней, надежным и ответственным человеком. Нет-нет, чем бы ни закончился разговор, размышлял я, прислушиваясь к звукам в прихожей, где обе женщины собирались, одевались, чтобы выйти в холодный подъезд, я все равно постараюсь их помирить.
И вдруг стало как-то очень тихо, хотя никто никуда не вышел, во всяком случае, я не слышал звука захлопывающейся двери.
– Что-то случилось? – спросил я, выглянув из спальни и увидев замерших в прихожей Катю и Лену. Они стояли с каким-то странным видом, словно только что увидели призрак или столкнулись с чем-то необъяснимым. Обе были бледными, насколько это позволяла увидеть не очень-то яркая, скрытая похожим на цветок ландыша плафоном настенная лампа.
Лена повернула голову в мою сторону. Она была сильно напугана.
– Куртка, – сказала она едва слышно. Я подошел и увидел на вешалке красную курточку с капюшоном, отороченным мехом.
Слишком многое в последнее время мне пришлось услышать о красной куртке, и я точно знал, что в моей квартире красных курточек не водилось. Ни у меня, ни у Кати ничего подобного в гардеробе не было.
Катя посмотрела на меня и пожала плечами.
– Это моя куртка, – сказала осипшим от волнения голосом Лена. Она приблизилась к вешалке и принялась разглядывать капюшон. – Игорь, подойти поближе, я тебе кое-что покажу.
Мех, похожий на слегка подстриженную чернобурку, в некоторых местах сверкал стеклянной пылью.
