— Библиотека Лейк-Генри.
— Лейлу Хиггинс, пожалуйста, — попросил незнакомый женский голос.
— Простите, библиотека по средам начинает работать только с двенадцати часов. Кто ее спрашивает?
— Это Эйлин Миллер. Из «Вашингтон Пост». Насколько я знаю, у вас в библиотеке работает некая Хизер Мэтлок. Я бы хотела поговорить о ней с мисс Хиггинс.
Поппи перепугалась не на шутку. Хотя, если честно, чего-то в этом роде она ожидала. Пресса есть пресса. Стараясь не выдать своего волнения, она предложила:
— Оставьте ваш номер телефона, и я передам мисс Хиггинс, что вы звонили, как только откроется библиотека.
— С кем я говорю?
— Телефонная служба.
— А у вас нет номера домашнего телефона мисс Хиггинс?
— Вот что, — сладко пропела Поппи, — оставьте ваш номер телефона, и я обязательно передам его мисс Хиггинс.
Наступила пауза.
— Эээ… мне бы не хотелось вводить ее в лишние расходы, — великодушно заявила ее собеседница. — Лучше я сама ей перезвоню.
— Хорошая мысль, — буркнула Поппи.
Снова пауза. Потом Эйлин Миллер на том конце раздраженно проворчала:
— Хорошо, записывайте. Пусть перезвонит мне на работу.
Поппи, записав ее имя и номер телефона, отсоединилась и тут же снова взялась за телефон.
— Полицейское управление, — прорычали на том конце.
— Вилли Джейк, это я. Что-нибудь слышно о Хизер?
Ее собеседник замялся.
— А что ты знаешь? — подозрительно осведомился он наконец.
— Что ее арестовали, и все. Как ты мог такое позволить?
— А меня никто и не спрашивал! — огрызнулся тот. — Между прочим, федералы мне не подчиняются.
— Выходит, у них есть доказательства, что Хизер — это не Хизер?
— Послушай, этого я не могу тебе сказать. Только если бы их не было, разве бы я дал им забрать Хизер?
— И что это за доказательства?
В ответ — тяжкий вздох.
— На это я тоже не могу ответить — просто не имею права. Но если тебе станет легче, все это не слишком существенно, знаешь ли. Кипа старых фотографий какой-то женщины — вроде Хизер, а может, и нет. Описание шрама, образцы почерка для сравнения и прочий вздор. Но, повторяю, этим делом занимаются федералы. Я из кожи вон лез, стараясь их переубедить, но они уперлись — и ни в какую.
На личном телефоне Поппи замигала лампочка и вспыхнул номер Джона.
— Спасибо, Вилли Джейк, я поняла. Извини, мне пора. — Она быстро отсоединилась и нажала на кнопку. — Ну как?
— Она сейчас в здании суда в Конкорде. Слушание уже идет.
— Что еще за слушание?
— По поводу выдачи ордера. Больше я ничего пока не знаю. Позвонил один мой приятель, который работает в «Пост», но он страшно торопился — хотел успеть на слушание.
— Надеюсь, ты попросил его не поднимать шума?
— О да, конечно. — Голос у Джона вдруг стал усталый. — Между прочим, он послал меня куда подальше!
— Но почему? Что, Хизер такая важная шишка?
— Нет, а вот парень, которого прикончила Лиза Мэтлок, действительно важная шишка! Вернее, был. Сынок тогдашнего сенатора от Калифорнии. Партия, к которой принадлежал старик, планировала выдвинуть его кандидатом в вице-президенты. Что и произошло через три недели после гибели сына — по большей части благодаря сочувствию, которое к нему испытывали. Правда, он им не стал, и в сенаторы Диченца тоже больше не избирался, но в своем штате он по-прежнему видная фигура.
Поппи задумалась.
— Послушай, но ведь Хизер явно не из тех, кто крутится возле политиков. Для этого она слишком замкнутая, слишком стеснительная. Для чего ей это? Извини, Джон, по-моему, это чушь.
— Послушай, я ведь просто передаю тебе то, что рассказал мой приятель. В свое время по поводу этого дела было много шума. И сейчас, думаю, будет не меньше. Хочу сам туда съездить. Арман наверняка захочет, чтобы в нашей газете появилась статья об этом, так что лучше всего получить информацию из первых рук.
— Постарайся лучше выяснить, откуда дует ветер, — посоветовала Поппи. — И почему именно Хизер.
— Попробую. Позвоню тебе, когда вернусь.
Поппи не стала его задерживать. Если кто-то и сможет отнестись к этому делу непредвзято, так только Джон.
Сняв наушники, она взяла со стола чашку с кофе и вновь уставилась на озеро. Поппи попыталась представить себе, что сейчас чувствует Хизер. Страх? Отчаяние? Тупую покорность судьбе? Или что-то еще? Она старалась представить себе Хизер в зале суда, но скоро отказалась от этой мысли, уж слишком это было дико. Хизер всегда казалась такой мягкой, нежной. Может, из-за шрама. Шрам был крохотным, он шел от угла рта, изгибаясь немного вверх, и от этого казалось, что она всегда улыбается.
Шрам — это тоже доказательство, вспомнила она. Но ведь шрамы есть у многих.
На панели вспыхнула еще одна кнопка. Еще один личный звонок. На этот раз высветившийся на табло номер принадлежал Мэриан Херши, владелице книжного магазина. Прижав к уху наушники, Хизер нажала кнопку.
— Да?
— Что происходит? — осведомилась Мэриан. Она была одной из пяти приятельниц Поппи, которые каждый вторник приходили к ней на обед. Официально они назывались Благотворительный комитет Лейк-Генри. А неофициально они были просто подругами и пользовались каждой возможностью, чтобы увидеться и поболтать. Накануне с ними была и Хизер. Впрочем, как и каждую неделю до этого.
— Я только что пришла на работу. Сижу, пью кофе, гадаю, удастся ли мне заполучить одного автора для шоу, и вдруг — на тебе, новости из Конкорда! Господи, ты слышала, что говорят о Хизер?
— По телевизору?! О боже! И что?
— Что она, мол, намеренно сшибла насмерть машиной сына бывшего сенатора Диченцы, а потом сбежала с места преступления. И что никто не знал, где она, пока один из тех, кто когда-то вел это дело, не получил письмо от того, кто был у нас в городе прошлой осенью. Ты что-нибудь об этом знаешь?
— Во всяком случае, меньше, чем ты. Сейчас включу телевизор, а потом перезвоню тебе. — Откатившись от стола, Поппи поспешно схватила пульт и нажала кнопку. Через секунду на экране вспыхнула надпись «Ошеломляющая новость». Поскольку это было только начало, Поппи догадалась, что это не тот канал, который смотрела Мэриан. Вот это уже хуже.
Комментатор на экране только начала говорить, когда опять вспыхнула лампочка. Еще один звонок по личному номеру Поппи.
— Это Сигрид, — раздался голос на другом конце провода. — Смотришь телевизор? — Сигрид Данн, еще один член их маленького комитета. Она занималась ткачеством, и телевизор у нее был включен практически постоянно.
