Приподнявшись на локтях, Гриффин посмотрел ей в глаза.
— Тогда просто поверь мне на слово, — низким, невероятно чувственным голосом пророкотал он, обволакивая ее взглядом. — Но тогда поверь мне и в остальном. Если у тебя сейчас нет желания, что ж, я не стану подталкивать тебя. В конце концов, то, что происходит между нами, слишком важно, чтобы торопить события.
Как ни странно, у нее вдруг защипало глаза.
— Все в порядке? — всполошился он.
Чувствуя, что не может выдавить из себя ни слова, Поппи молча кивнула.
— Но так просто ты от меня не избавишься, — угрожающе нахмурился он. — Между прочим, мне все известно о ваших вторниках у Чарли. Да, да, в задней комнате. И в знак благодарности ты сегодня возьмешь меня с собой? Идет?
Глава 14
Вторники и субботы в задней комнате «У Чарли» стали в Лейк-Генри традицией, с очень давними корнями. Унаследовав ее от отца, Чарли-старшего, как тот в свое время от деда, Чарли Джо, нынешний представитель этого семейства решился изменить только то, что его жена Аннет считала совершенно необходимым, а именно поставить вместо допотопных лавок нормальные столы и стулья, добавив к ним современный музыкальный центр. Но крохотное возвышение, которое все именовали эстрадой, не изменилось. Прежней осталась и громадная печь, в холода наполнявшая зальчик приятным теплом. Прошло уже много лет, а внутри пахло точно так же, как в старом деревенском амбаре, только теперь к запахам свежей стружки и зерна примешивался еще аромат кофе. Но лучше всего, по мнению Поппи, был бесподобный запах свежевыпеченного шоколадного печенья, которое у Чарли всегда готовили по рецепту, оставшемуся от его матушки, и подавали к столу прямо из печи.
Если по субботам эстрада по традиции предоставлялась только хорошо известным группам, то по вторникам тут мог выступить любой желающий. Вот и сегодня первым туда поднялся какой-то никому не известный парнишка с гитарой. Однако изюминкой нынешнего собрания стал струнный квартет: скрипка, альт, виолончель и бас-кларнет, предпочитавшие репертуар «Биттлз».
Поппи обожала «Биттлз». Гриффин, как выяснилось, тоже. Поппи даже устроила ему нечто вроде проверки, потребовав, чтобы он угадывал песню, которую она мурлыкала. Гриффин не ошибся ни разу. Вот и отлично, подумала Поппи, прекрасный предлог, чтобы привести его туда.
— Он просто тащится от «Биттлз», — словно попугай, твердила она всем и каждому, кто тоже явился к Чарли. — Всю неделю вкалывал как проклятый, знаете ли, — помогал Мике. Так что это — самое малое, что мы можем для него сделать.
Сама-то она считала, что обязана ему куда большим. И помощь Мике была тут совершенно ни при чем. Она чувствовала себя его должницей по многим причинам. Он принес ей Викторию, без которой она уже не представляла себе жизни, жарил ей на завтрак французские тосты, с которыми, по мнению Поппи, мало что могло сравниться на вкус. А еще он отличался просто потрясающей деликатностью, когда речь шла о ее романтических фантазиях. Вспомнив, как он танцевал с ней, Поппи вся порозовела. С момента той злополучной аварии в ее жизни, наверное, не было минуты счастливей.
Но она чувствовала себя обязанной Гриффину еще и по другой причине. Хизер. Да и не только она — весь город тоже. В конце концов, если не Гриффину, то кому-то другому все равно бросилось бы в глаза ее потрясающее сходство с Лизой. Только вот вряд ли «кто-то» другой так старался бы помочь и загладить свою вину, с такой готовностью тратил бы все свое время и деньги, чтобы вызволить Хизер из беды.
Своим появлением у Чарли в сопровождении Гриффина Поппи ясно дала всем понять, что отныне она на его стороне, хоть он и появился в городе лишь неделю назад. Однако в глазах всех остальных он по-прежнему оставался чужаком, несмотря на то, что прошел проверку на живучесть, которую ему устроили.
Надо отдать должное Гриффину — он почувствовал это сразу. И не сделал ни одной ошибки. Дай он волю своей привычке приставать ко всем с вопросами, его мигом поставили бы на место. Но вместо этого он скромно держался рядом с Поппи, приветливо улыбался, когда она его с кем-то знакомила, не задал ни единого вопроса, но в то же время с удовольствием болтал и шутил, когда к нему обращались. Спустя какое-то время, почувствовав, что Гриффин уже достаточно освоился, Поппи попыталась незаметно перевести разговор на тему, которая его интересовала.
Это оказалось нелегко, учитывая, что все беседы упорно вертелись вокруг приближавшегося сезона сборки кленового сока. Правда, поскольку Мики тут не было, а Гриффин, как-никак, всю неделю работал с ним на пару, ему удалось достаточно естественно вписаться в общую беседу. С таким видом, словно занимался этим едва ли не с самого рождения, он подробно описал, что им удалось сделать. Гриффин как бы случайно даже обмолвился, что Мике наверняка потребуется помощь — и Поппи надеялась, что этот намек не останется незамеченным.
Когда раздались звуки гитары, все разговоры стихли, однако репертуар юноши оказался невелик. Ему хватило четверти часа, чтобы исчерпать его, после чего гул голосов возобновился. Гриффин выглядел вполне довольным. По-видимому, он принадлежал к тому сорту людей, которые без труда найдут, о чем поговорить с каждым. С Марком, мужем Кэсси, такой темой оказался Принстон, выпускниками которого, как вскоре выяснилось, были они оба. С Чарли это был Литтл-Беар, к тому же теперь Гриффину было что добавить к коллекции баек Оуэна. А с Джоном у них в Бостоне нашлись общие друзья.
Как Поппи и предполагала, ее появление в компании Гриффина не осталось незамеченным. Первой объяснений потребовала Кэсси.
— Ты мне не говорила, что придешь с ним, — прошипела она на ухо Поппи.
— А я и сама не знала, — прошептала Поппи в ответ. — Решила в последнюю минуту. Оказывается, он просто без ума от «Биттлз».
— О да. Конечно! — съехидничала Кэсси. — Ладно, я тоже рада, что он здесь. Сейчас все прицепятся с вопросами о Хизер, и мне одной без твоего приятеля придется вертеться, как ужу на сковородке.
— Но он не мой приятель!
На губах Кэсси появилась ехидная улыбка.
— Да? Ну что ж, в любом случае ты выглядишь на миллион долларов. Классная прическа. Ты отрастила волосы?
— Угу — уже целых два дня отращиваю. Или ты не видела меня позавчера? — метнув в сторону Кэсси выразительный взгляд, с изрядной долей яда в голосе парировала Поппи.
А вот отделаться шуткой от Аннет было не так-то легко. Увидев, что Гриффин погрузился в беседу с Чарли, та схватила свой стул и, лучезарно улыбаясь, устроилась возле Поппи.
— Он просто чудо, Поппи! Нет, ты только посмотри на них! Да, в этом твоем Гриффине есть что-то такое, что импонирует Чарли. В общем, я рада, что он здесь. И он, похоже, совершенно очарован тобой.
Беда была в том, что хотя у Аннет и в мыслях не было ничего дурного, однако язык у нее был без костей и она всегда была источником и средоточием всех городских сплетен.
