— Вовсе нет, — прорвался в ее монолог Джон. — А ну-ка, не тарахти. Так что все-таки стряслось с Хизер?
Притормозив, чтобы дать оленю спокойно перейти дорогу, Поппи принялась объяснять:
— Ее забрало ФБР. Больше я ничего не знаю. Мика завез ко мне девочек и умчался к Кэсси. Только бросил на ходу, что, мол, поедет за федералами. Так что я понятия не имею, куда…
— В Конкорд. Федералы отправятся в федеральный суд, а ближайший как раз в Конкорде.
Поппи снова нажала на газ. Руки ее до боли вцепились в руль, хотя дорога была прекрасной.
— Федеральный суд… — упавшим голосом повторила она. — Хизер — в федеральном суде! Просто в голове не укладывается!
— Это потому, что ты заранее уверена, что она невиновна.
— А ты нет?! Ты что — плохо ее знаешь? Похожа она на человека, у которого темное прошлое?
— Нет, конечно, но это лишь потому, что я не считаю ее патологической лгуньей. А если нет… Тогда обманывать людей давно уже вошло у нее в привычку. Ты не поверишь, как убедительно это иной раз получается.
— Хизер — кристальной честности человек! — разъярилась Поппи. — Ей все верят! Да вот хоть Чарли спроси. У него просто нюх на людей. Года не прошло, как он выгнал Хизер с кухни и сделал ее управляющей. Дьявольщина, Кип, да ведь он всегда оставлял Хизер вместо себя, когда они с детьми уезжали отдохнуть — и это при том, что она уже больше у него не работает! Выходит, он ей доверял! — Завидев приближающийся навстречу фургон, Поппи прижалась к обочине. Он был хорошо ей знаком — местный почтмейстер, Натаниель Роу, торопится на работу. Нату без малого семьдесят пять, но зрение у него до сих пор как у молодого, так что он наверняка издалека узнал машину Хизер. То, что он не помигал ей фарами, прося остановиться, а просто на ходу махнул рукой, немного успокоило Поппи. Стало быть, он тоже еще не знает о Хизер.
— Поппи, не трать зря силы, — посоветовал Джон. — Я ведь с тобой не спорю. Но это вовсе не значит, что нам с тобой известно о ней все. Я хочу сказать — ее прошлая жизнь.
— Ну, то же самое можно сказать и о тебе, — съязвила Поппи. — И о Лили, кстати, тоже. Вас с ней сто лет не было в городе.
— Зато мы оба тут родились!
— Стало быть, ты готов подозревать Хизер только потому, что ей не так повезло, как тебе?
— Поппи, Поппи, — взмолился Джон. — Я же ни в чем ее не обвиняю. Просто рассуждаю — как любой на моем месте.
Поппи уже открыла было рот, собираясь спорить, но смирилась, сообразив, что Джон прав.
— Ладно, оставим это. Давай-ка садись за телефон, Джон. Первым делом выясни, откуда она. Узнай все, что только возможно. Мне тошно при мысли о том, что история может повториться. Вспомни Лили — одно ложное обвинение, а в результате что? Два раза ее выставили с работы, в Бостоне попросили съехать с квартиры, а уж о том вое, что подняли газеты, я вообще не говорю.
— И все закончилось тем, что она по уши влюбилась в меня, — самодовольным тоном закончил Джон.
— Но Хизер уже любит Мику. И его дочек тоже. Ей вовсе не нужна хорошая встряска, чтобы прийти в чувство. Нет, серьезно, для чего кому-то понадобилось подставить ей ножку? Во всем городе у нее нет ни единого врага. Хотелось бы знать, кто это вбил себе в голову, что якобы узнал ее? Во время процесса над Лили ты прищемил хвост кое-кому из влиятельных в журналистских кругах людей. Может, кто-то из них решил свести с тобой счеты?
— Они бы не осмелились.
Поппи коротко хохотнула:
— Вся эта троица еще сидит в своих креслах.
— Только кресла эти рангом пониже. И к тому же эти парни знают, что я глаз с них не спускаю, и у меня хватит духу тут же схватить их за шиворот, чуть только им придет в голову облить кого-то грязью без всяких на то оснований.
— Вот и облили. Будешь в Конкорде, постарайся выяснить, кто это сделал. В конце концов, кто у нас занимается криминальной хроникой? Так что тут тебе и карты в руки.
— Боюсь, в такой ситуации вреда будет больше, чем пользы. Ты ведь наверняка хотела бы избежать огласки, верно? Так что пока сиди тихо. А станешь поднимать шум, все наверняка решат, что тебе есть что скрывать. Давай-ка лучше выясним для начала, что происходит в Конкорде. Ты езжай домой, а я пока сделаю пару звонков. Выясню что-нибудь — сразу же дам тебе знать.
Поппи сунула в карман телефон. Через пару минут она миновала сложенный из камня высокий забор, за которым раскинулся Блейк Очардс, краса и гордость ее матери. Сейчас камни, из которых был сложен забор, были завалены снегом чуть ли не на высоту человеческого роста, так что даже не видно было табличку с названием поместья. Если свернуть и проехать примерно полмили по выложенной камнем дорожке, петлявшей меж яблонями, которые сейчас, лишившись листьев, кажутся чуть ли не вдвое меньше, чем на самом деле, то она окажется возле дома матери, за которым, чуть в стороне, притулился флигель, где всегда гонят яблочный сидр. Правда, зимой они оба обычно пустуют.
Она двинулась дальше, верх по холму, потом свернула на дорожку, ведущую к ее собственному дому, и уже по ней спустилась почти к самому озеру. Остановив машину возле дома, она проворно выбралась из нее вместе со своим креслом и, почти взлетев по пандусу, заспешила на свой пост. Поппи сгорала от нетерпения. Конечно, Джон вряд ли успел что-то выяснить за столь короткое время, но сейчас Поппи куда больше ждала звонка Мики.
* * *
Даже сгорбившись возле стены в коридоре здания суда, Мика выделялся среди остальной толпы, а толпа тут, надо признаться, собралась довольно пестрая: адвокаты в костюмах, многие из которых явно знавали лучшие времена, совсем молоденькая беременная девчушка и седой как гризли, ветеран.
Зачем он здесь, спрашивал себя Мика. Больше всего на свете ему хотелось бы быть вместе с Хизер, у себя на сахароварне, возиться с каким-нибудь вышедшим из строя агрегатом. Однако выбора у него не было. Кэсси велела ждать здесь, и вот он ждал, глубоко засунув кулаки в карманы куртки, до боли стиснув зубы и стараясь не смотреть по сторонам.
В конце коридора показалась наконец Кэсси. Длинноногая, стройная, она резко выделялась в этой толпе — элегантными слаксами и блейзером, из-под которого виднелась шелковая блузка, пестрым шарфом, надменно вскинутой светловолосой головой. Сердце Мики глухо заколотилось, но красота Кэсси не имела к этому никакого отношения. Конечно, он уважал Кэсси, но видел в ней лишь прекрасного адвоката.
Подойдя к нему, Кэсси ничего не сказала, просто коротко кивнула, дав понять, чтобы он шел за ней. Миновав коридор, они свернули за угол. Остановившись, Кэсси негромко постучала в дверь, верхняя половина которой была из непрозрачного стекла, потом повернула ручку.
Мика почему-то думал, что увидит Хизер, но в комнате не было ни души — только старый, обшарпанный стол да пара металлических стульев.
— Где она? — не вытерпел Мика.
