Единственное, что Меган могла делать, это прикрываться руками и думать: как там моя доченька?
Время было уже за полночь, а знаменитый греческий курорт Ратарзи еще кишел людьми.
В подавляющем большинстве все они были загорелыми и подвыпившими англичанами. Современными мальчиками и девочками, которые приехали сюда поразвлечься и погреться на солнышке. А это развлечение состояло, в основном, в том, что они превращали старинную и очень живописную рыболовецкую деревушку в блевотницу.
Кэт была старше всех по крайней мере на десять лет, однако по сравнению с ними выглядела гораздо лучше. Тут сказывалось все — и их нездоровая пища, и нездоровый, то бишь повальный секс, и литры выпитого алкоголя.
Но самое главное, что выделяло ее из этого сборища, — это одиночество.
Сначала предусматривался совсем другой сценарий. Кэт не должна была ехать в отпуск одна: предполагалось, что она поедет вдвоем с Бригитт. Но тут случилось, что Дигби снова попросился к ней под крылышко, и планы подруги моментально изменились, и поэтому Кэт оказалась в Ратарзи одна.
— Что случилось с Дигби и с его пустышкой? — спросила Кэт.
— Их связь не сработала, — улыбнулась Бригитт. — Очевидно, период его регенерации оказался для нее слишком длинным.
— Регенерации?
— То есть времени, которое нужно мужчине, чтобы восстановить свою потенцию, — пояснила Бригитт. — Чтобы он снова был в строю.
— В строю? Ах, в строю!
— Кэт, эти молодые девчонки совсем не такие, как мы. Они с легкостью уводят таких мужчин, как Дигби, и ждут, что те будут их трахать дважды или трижды за ночь. А Дигби уже сорок пять лет, и он не лучший кандидат для таких упражнений. Даже если он начнет принимать каждый день аспирин. Тебя, кажется, это удивляет?
Кэт пыталась говорить нейтральным тоном. Но ей вспомнилась та груда отпускных фотографий, которую Бригитт планомерно скормила бумагорезательной машине.
— Меня ничуть не удивляет, что между ними ничего не получилось, — сказала Кэт. — Меня удивляет, что ты принимаешь его обратно. После всего, что он тебе сделал.
Но Бригитт предпочла не заострять на этом вопросе внимания, словно речь шла о простом бизнесе, к которому вопросы униженной чести и достоинства не имели никакого отношения.
— Знаешь, — беззаботно сказала она, — он меня не напрягает. Мне с ним весело. Мы решили продолжать. Если честно, я не уверена, что можно надеяться на большее. Так живут все взрослые люди, тебе не кажется?
Кэт надеялась, что сама она никогда не станет вот таким взрослым человеком.
И поэтому отправилась в Ратарзи одна, и гуляла теперь по грязным, превращенным в помойку улицам, поражаясь своим соотечественникам на отдыхе и испытывая к ним отвращение. «И почему я не поехала в какой-нибудь пеший поход по озерам в компании благовоспитанных немцев или вежливых японцев?» — с тоской думала она. А потом она увидела его. С трудом держась за стену, он стоял в разорванной рубашке, с бутылкой пива в каждой руке.
Это был Джейк, сын Рори.
Со всех сторон его окружали хихикающие девчонки в мини-юбках, которые еще больше подчеркивали его беспомощное состояние.
Кэт взяла его за руку, вывела из круга хихикающих девиц и подождала, пока его вырвет в одну из парковых урн.
Потом повела в лучший из сохранившихся в Ратарзи ресторанов, который в это время суток был почти пуст. Вообще-то, Ратарзи в последнее время перестал славиться своими винами и вкусной едой.
— Нельзя ли у вас выпить кофе? — спросила Кэт официанта.
Официант заметно вздрогнул. Очевидно, он подумал, что неприлично такой старой калоше, как она, путаться с таким молодым мальчиком, как Джейк.
— Кофе подается только вместе с едой, — ответил официант.
— Тогда мы поедим, — ответила Кэт металлическим тоном, который обычно берегла для нерадивого кухонного персонала. — Ведь ты же не откажешься что-нибудь съесть, Джейк?
Джейк сумрачно кивнул в ответ головой, и тогда официант с недовольным видом отвел их к одному из столиков. И тут Джейк наконец ее узнал.
— Кажется, я съел какую-то гадость, — как бы извиняясь, сказал он.
Кэт засмеялась.
— В пятнадцать лет нам часто приходится есть всякую гадость.
— В шестнадцать, — поправил ее Джейк. — На прошлой неделе мне исполнилось шестнадцать. Отец подарил мне это путешествие. Десять дней в Ратарзи с моей подругой Джуд. — Он оглядел сидящих кое-где пожилых туристов. — Даже не знаю, куда подевалась старушка Джуд.
— Bay! — воскликнула Кэт. — Каникулы в Ратарзи в качестве подарка на шестнадцатилетие! Почему бы твоему отцу не подарить тебе хороший велосипед или компьютерную приставку?
Джейк пожал плечами.
— Не знаю.
— Как поживают твои родственники?
— Мать не очень. Она потеряла ребенка. Кажется, это называется выкидыш.
Кэт начала соображать, сколько лет должно быть сейчас Эли. Сорок пять? Сорок шесть? И у нее уже есть сын и дочь. Но, очевидно, некоторые женщины никак не могут остановиться. Они не хотят понять, что хватит уже делать детей, — пора их воспитывать.
К ним подошел официант.
— Вы готовы сделать заказ?
Джейк подозрительно изучил меню, словно ничего подобного никогда в жизни не видывал.
— Мне пожалуй, вот это. Винегрет.
Глядя в потолок, официант громко вздохнул.
— Мне тоже, — сказала Кэт.
— Винегрет, — с презрением в голосе пояснил официант, — это салат, только с заправкой.
— Мы знаем, — спокойно ответила Кэт. — Но мы сидим на диете Аткинса.
Официант ушел. Кэт и Джейк улыбнулись друг другу. Такого с ними не случалось уже очень давно.
Официант вернулся с двумя чашками кофе и двумя серебряными тарелками с винегретом. Они оба одновременно попробовали то, что было на тарелках, и оба от отвращения сморщились.
— Ужасно, — сказал Джейк.
— Да, — согласилась Кэт. — Зато в следующий раз ты будешь знать, что это за штука.
Он неприязненно посмотрел на кофе.
— Спасибо, конечно. Но ты понимаешь…
— Все нормально, Джейк.
— Ты так ко мне добра.
— Тебе просто повезло, что я не твоя мачеха, — ответила Кэт.
Не зная, что сказать, он грубо расхохотался. Она взглянула на него и поняла, что на самом деле он все еще обыкновенный ребенок.
— А как твой отец?
— Отец хорошо.
— Передай ему мои… ну, ты знаешь. Скажи ему, что я передавала ему привет.
— Передам.
Кэт попыталась представить себе, как теперь живет Рори, но ничего не могла придумать. Может, он нашел новую женщину, с которой вступил в спокойные, длительные отношения? Или все еще в поисках? Но любая из этих мыслей отзывалась в ее сердце болезненным уколом. Должно быть, это странное состояние — быть мужчиной, от которого не может родиться детей. Неужели все его связи из-за этого оканчиваются ничем? Внезапно Кэт разозлилась на себя.
