Они принимали ее за молодую мамашу, которая идет в парк прогуляться со своим ребенком. С ребенком, который был ее плотью и кровью.
19
Поздним утром детская площадка квартала Санни Вью была полностью оккупирована молодыми мамашами и их разновозрастными отпрысками. Подростки шныряли между взрослыми, преследуя какие-то свои, очень важные цели. Младенцы спали в колясках. Сами мамаши сидели на лавочках, каруселях и качелях, курили и разговаривали.
К площадке они относились как к своей собственности, потому что всего несколько лет назад они сами были такими же подростками, которые гуляли здесь по утрам со своими мамашами (или без них), катались на качелях и каруселях, курили и разговаривали.
Джессика и Поппи расположились чуть поодаль от них и кормили уток. Джессика бросала им кусочки старого хлеба, а Поппи следила полными восторга глазками за тем, как утки гурьбой налетали на хлеб, боролись за каждый кусочек, подхватывали его на лету.
— Красивая у вас девочка, прямо будущая красавица, — послышалось откуда-то из-за спины.
Это говорила одна из молодых мамаш, сама еще почти подросток, с двумя светлоголовыми малышами, которые жались к ее ногам. Джессика внезапно поняла, что эта женщина (лучше сказать девочка) говорит именно с ней и о ней.
— Прямо будущая красавица, — продолжала женщина, затягиваясь сигаретой. — Сколько ей? Месяца четыре?
— Пять. — Джессика подкатила коляску с Поппи к себе поближе. — Она родилась немного раньше срока.
— А, недоношенная? Ничего, они нагоняют. — Она указала на одного из своих шалопаев. — Вот этот родился в тридцать пять недель. Сперва был похож на ощипанного цыпленка, а не на ребенка. А теперь никто об этом даже не догадается.
Остальные мамаши тоже начали выражать свое восхищение Поппи и сюсюкаться с ней. Джессика оказалась в центре внимания. Глядя на этих женщин, трудно было поверить, что они способны на такую нежность. В конце концов, эти женщины ругались в супермаркете и не стеснялись в выражениях в обращении с непослушными детьми. Может быть, думала Джессика, благодаря этим детям проявляются лучшие стороны их характера?
Джессика позволила женщинам окружить Поппи — они любовались ею так, словно каждый ребенок казался им чудом, к которому они никак не могли привыкнуть. До чего же забавно: они желали знать имя девочки, вес, рост и все подробности ее поведения, но никто не спросил Джессику, как зовут ее саму.
Впрочем, Джессику это вполне устраивало.
— А по ней и не скажешь, что у нее ребенок, — заметила одна из мамаш.
Другие мамаши с этим дружно согласились. Джессика скромно рассмеялась, подбрасывая Поппи на коленях. Малышка заулыбалась и попыталась самостоятельно держать головку.
— Ты моя сладкая! — Засюсюкала с ней еще одна молодая мамаша, похлопав Поппи по щеке своим никотиновым пальцем. — Ты на кого больше похожа, на маму или на папу?
— Ее отец итальянец, — сообщила Джессика. Ее сердце замерло от этой лжи. — Он ее обожает. Называет нас своими любимыми девочками.
— Хорошо, если они рядом, — задумчиво протянула еще одна мамаша из Санни Вью.
— Джесси!
И вдруг среди всей этой толпы курящих женщин, их светловолосых детей-подростков и толстощеких младенцев появилась Кэт, и лица всех мамаш в присутствии этой хорошо одетой, вежливой и явно бездетной незнакомки застыли и посерьезнели.
— Что ты здесь делаешь? — в замешательстве спросила Джессика.
Кэт показала ей кулек с печеньем.
— То же, что и ты, — кормлю уток.
Джессика собрала вещи Поппи: варежки размером со спичечный коробок, шерстяную шапочку со звериными ушками, бутылочку с молоком, — потом взяла Поппи на руки, и они вместе с Кэт вышли из круга притихших мамаш. При этом Кэт толкала перед собой пустую коляску.
— Пока, Поппи! — бросила им вслед та молоденькая полудевочка-полуженщина, которая заговорила с ними первой. — Слушайся мамочку!
Кэт вопросительно посмотрела на Джессику. Та только крепче прижала к себе Поппи.
В глубине парка, на дальней стороне пруда сестры сели на покорябанную парковую скамейку и убрали хлеб и печенье. Поппи заснула на руках у Джессики. По воде до них доносились раскаты хохота.
— Ты знаешь, что я прошла курс искусственного оплодотворения, — сказала Кэт. — Доктор рекомендовал мне его в связи с возрастом. Возрастом! Ведь Рори почти на пятнадцать лет меня старше.
Джессика посмотрела на спящее личико Поппи и не сказала ни слова.
— Так вот, — продолжала Кэт. — Это был… я не знаю… бег с препятствиями. Инъекции, сканирования, ты ведь знаешь, Джесс. — Она покачала головой. — Бесконечное количество препятствий, причем неизвестно, преодолеешь ты их или нет.
— Я тебя очень хорошо понимаю, Кэт. Я сама через это проходила.
— Разумеется, понимаешь.
Джессика задумчиво смотрела на озеро, погруженная в свои мысли, словно не слушая Кэт. Та заговорила быстрее и громче, словно торопясь скорее покончить с некой неприятной обязанностью.
— Ко мне в матку подсадили два оплодотворенных яйца.
— Так, значит, Рори снова в строю?
— Рори снова в строю.
— Хорошо. Рори мне всегда нравился.
— А потом это ожидание! Мне пришлось ждать две недели, самые длинные две недели в моей жизни.
— И теперь ты беременна.
Голос Джессики был спокойным и бесстрастным, разве что с легким намеком на иронию. Она утверждала, а не спрашивала. Кэт повернулась к сестре, и ей захотелось тут же обнять Джесс и сказать: «Знаешь, я тебя так люблю!»
Кэт считала, что Меган порхает по жизни, хватает все на лету. Та спокойно пережила развод родителей, школу, всех своих мальчиков и мужчин. Даже послеродовая депрессия Меган, или усталость, или что бы там ни было, — даже это словно улетучилось после того, как к ней переехал Кирк.
«Но Джессика, — думала Кэт. — С самого начала ей все давалось нелегко». Кэт стало стыдно, потому что она пришла сюда и еще сильнее уязвила сестру.
— И теперь я беременна.
Джессика рассмеялась, и ее смех испугал Кэт.
— А знаешь, как я догадалась? — спросила Джессика. — Потому что иначе ты не пришла бы сюда, в Ист-энд.
Кэт вздохнула так глубоко, словно несколько минут перед этим сдерживала дыхание. Может, все не так и плохо, как кажется.
— Я хотела, чтобы ты узнала обо всем первой, Джесс. — Кэт схватила сестру за руку, словно освободившись от какого-то внутреннего запрета. — Даже Рори еще не знает.
Джессика смотрела на Поппи и кивала головой. Ждала, что еще скажет Кэт. Но та молчала, словно и так все уже было сказано.
— Я даже подумать не могла, что это сработает! — продолжила Кэт, поняв, что Джессика не собирается ничего говорить. — Все эти препятствия! Рори снова прошел через эту кошмарную операцию! Каковы были наши шансы на успех? Менее тридцати процентов. — Она повертела головой. — Это просто чудо! Вот уж никогда не думала, что со мной это произойдет!
