– Еще хуже. – Теперь и с горлом у Женьки были какие-то непорядки. Голос шел чужой, хриплый и неприятный. Слезы она размазывала по лицу кулаком – платка под рукой не нашлось.
– Это все Вава. – Полинка сняла сапоги, вытянула из-под вешалки мамины тапочки, потопала, устраивая их на ногах. – Ну помните, она носилась со своими книжками про магию? Как сглаз накладывать, как заговоры делать, проклятия разные. Я только чуть-чуть попробовала. Пошутила. Я вообще не думала, что получится.
– Чего у вас тут? – Мама выглянула в коридор и нахмурилась. Спортивный костюм. Ага, они ей помешали медитировать.
– А мы… это… – Зая спешно искала оправдания маленькому бардаку в прихожей и вдруг ляпнула: – Погадать пришли.
– Женя! – строго сказала мама. – Мне все это не нравится!
– Мама! Ты мешаешь! – Голову уже почти отпустило, но кому-то что-то доказывать сил уже не было. Тем более раньше мама никогда не была против Женькиных гостей и игр. Чего это она вдруг?
– Я мешаю? Да, я мешаю! Ты же сама потом будешь бегать и орать, что квартиру наводнили демоны!
– Мы сейчас с демонами разберемся, – вмешалась Зая.
– Не будет она больше орать, – улыбнулась Полинка. – Я вам, тетя Лена, обещаю.
Мама с подозрением посмотрела на Полинку, бросила взгляд на Заю. Женька перестала дышать. Мама в последнее время непредсказуема, мама может всех разогнать.
«Сорок восемь, сорок девять…» – мысленно взмолилась Женька.
– Ну ладно, – смилостивилась мама. – Но чтобы без Дракулы! А то я Ван Хельсинга на вас натравлю.
– Обещаем! – хлопнула в ладоши подозрительно радостная Полинка и повлекла подружек в Женькину комнату. Здесь она плотно закрыла дверь и еще рукой ее погладила, словно заговаривала. Но на Женьку все эти нежности не действовали. Она грубо развернула Полинку к себе и ткнула ей в лицо картой:
– Дальше что было?
– Да ничего особенного! – Полинка от карты отстранилась и уселась на кровать. – Два дня до Нового года… А что еще было делать? Родители на работе, а мне скучно.
– Ага, скучно, значит… – Женька села от Полинки подальше. На стул подтянула к себе Варфоломея. Тот вяло дернулся, но остался на руках.
– Очень удобно – в самое темное время, как раз зимой нарождается всякая нечисть.
– Дальше! – Женька устала. Ей все надоело.
– Ну села, стала делать все как в книжке. Лестницу нарисовала, свечи зажгла. Позвала Акулину. Я не заметила, чтобы что-то появилось. Ну, свет дернулся, ну, форточка хлопнула. Я эту лестницу и стирать не стала. Не работает – и не работает. Попросила, чтобы географичке кирпич на голову упал. Сижу листаю книжку дальше. А там как раз про заговор на любовь. Я и решила: раз уж родителей нет, и это сделаю. Там нужны вода и доска. Я полную ванну воды налила, доску для стирки, еще бабушкину, нашла и опустила. Одной ногой на ванну забралась, другой на доску встала – на ней надо было подпрыгивать. И слова прочитала. – Полинка запрокинула голову, вспоминая. – Что-то такое… – Она запела, чуть притоптывая ногой: – «Трясу, трясу кладкою, а кладка водою, а вода куликаю, а кулика чертями, а черти Борюсиком, чтоб его трясли, трясли, да до меня принесли, до меня крещеной и молитвенной девицы, не испить ему без меня водицы, не едать и не спать, пока меня под венец не брать».
Зая фыркнула. Полинка открыла глаза.
– А чего ты ржешь? Я как прочитала, в последний раз ногой по доске ударила, смотрю – а на меня из зеркала девчонка зырит. Я в воду и упала от страха. Хорошо, хоть голой была.
– Голой?! – одновременно ахнули Женька с Заей. Одно дело – прыгать так по ванной в одежде или хотя бы в халате и совсем другое – балансировать на бортике в чем мать родила.
– Условие такое было! Это же Акулина-купальщица, она в русалочий день свадьбу свою справляет. – Полинка жалобно посмотрела на подруг. – А потом все и началось. Я лестницу стерла, но уже поздно было. Акулина пришла и все слышала.
– И приворожила к тебе географичку?
– Нет. – Полинка хлюпнула носом. – Это я уже потом прочитала, что людей со злыми помыслами она наказывает. Вот меня и наказала, отвела от меня Борюсика. Он теперь на меня и не смотрит. Смотрит на других. А ночью весь этот ужас и начался! Ой, я за это время такого натерпелась! С мамой постоянно ругалась, с папой. С соседкой чуть не подралась. Дневник свой порвала. Это я сейчас все помню, а тогда… тогда мне казалось, что я делала все правильно, что кругом враги, а я хорошая. А я сейчас смотрела на Женьку – и правда жутко выглядит. Ты орешь как бешеная, все у тебя плохие, хотя тебе никто ничего не делает.
– Так, – тяжело протянула Женька.
– Мне родители врачей вызывали, хотели в больницу класть. Я испугалась, по книжке стала искать, как изгнать проклятие. Но это оказалось сложно. Легче передать, из рук в руки. Цепную реакцию устроить. Я все думала, к кому бы в гости сходить. А тут ты, – ткнула она пальцем в Женьку, – с гаданием. Вот я и решила…
– Но почему я?! – подпрыгнула на месте Женька.
– Так получилось, – пожала плечами Полинка.
– Надо же – получилось! – От возмущения Женька забегала по комнате. Варфоломей предусмотрительно спрятался под стол. – Мы же друзья! Отдала бы какому-нибудь бомжу.
– Не было бомжа! А я уже не могла. Акулина – она же хитрая. Она не своими руками собиралась географичку убирать. Я думала, кирпич там или лед на дорожке. Нет! Я сама должна была географичку извести. Под домом ее стояла, зубами клацала. Ненависть – она в голову забирается, и ничего сделать нельзя. Постоянно хочется кого-то убить. Все самое плохое поднимается изнутри. Остановиться невозможно. Я чуть не убила бабушку какую-то в подъезде. И ведь ничего не понимаешь, совсем, думаешь, что все правильно, что так и надо. Поэтому надо было скорее от этого избавляться…
Женька сжала кулаки, глазами сверкнула.
– Стоп! – встала между девчонками Зая. – Все понятно! Виноватого нашли, теперь давайте спасаться! А то вы порвете друг друга.
– Да, – грустно вздохнула Полинка. – И с Борюсиком глупо получилось. Может, еще раз попробовать приворожить? Вдруг получится?
– Давно не купалась? – съязвила Женька.
– А мы у тебя! – Полинка сделала шаг в коридор. – У меня узкая ванна, а у тебя джакузи. Тут доска поместится…
– Стоять! – перехватила ее Зая. – Никого привораживать мы не будем. Исправим то, что уже есть. А с Борюсиком будешь человеческими способами разбираться, без колдовства.
– Без колдовства не получится, – захныкала Полинка. – Он меня видеть не хочет.
– Правильно делает! – хихикнула Зая. – Ничего! Постараешься, он опять с тобой встречаться будет. А пока Акулиной займемся!
– Да! Акулиной! – Женька подошла к окну. Что-то у нее с этим окном было связано, но сейчас вспомнить не получалось. Она обхватила голову ладонями.
