– Женя, – позвала Полинка. – Жень! – И локтя ее коснулась. – Ты меня извини, как-то все так получилось…
Женька была ошарашена этой простотой. Вот так живешь с человеком, живешь, даешь ему на самостоятельной списать, булку в столовой делишь, а он потом тебе же проклятие передает. Просто потому, что ничего лучше придумать не может.
– Ладно, пошли на кухню. У меня там все готово. – Прощать или не прощать Полинку Женька после решит. Сейчас было не до нее.
– Давайте пообещаем, что не будем против друзей колдовать, – предложила Зая. – Это очень страшно.
– Да я не колдовала почти! – Полинка побежала за вышедшей в прихожую Женькой.
– О! Колдуньи пришли! – обрадовался папа, выкатываясь из гостиной. – Метлы во дворе припарковали? Не угонят?
– Не смешно, – буркнула Женька и повела подруг в кухню. – Мы ненадолго. У нас дело!
– Про ужин не забудь! Семье питаться надо! – сказал папа и похлопал себя по животу.
– Так, я надеюсь, вы подготовились? – спросила Женька, грозно глядя на одноклассниц. – И только попробуйте мне тут что-нибудь оставить!
Зая задрала свитер, показывая, что брюки у нее без ремня, потрясла руками. Чисто.
– Я ничего не стала надевать, – прошептала Полинка.
Женька зажгла три свечи, поставила на стол зеркала.
– Не знаю, что у тебя там в книжках написано, но девочку будем уводить старым способом.
– Веником?
Женька сдержалась, чтобы не сказать Полинке гадость.
– Мы ее выгоним по зеркальному коридору.
– Ага, ага, – радостно закивала Полинка, с любопытством рассматривая зеркала. – И на Борюсика поколдовать надо. Пускай он в меня обратно влюбится, а девчонок забудет.
– А вот Борюсик твой меня не волнует! – отрезала Женька.
Полинка распахнула глаза, набрала воздуха, чтобы возмутиться, но не успела. Брякнул входной звонок.
На пороге стояла Вава. Старательно делала вид, что случайно проходила мимо. И только разметавшиеся по лбу кудряшки говорили о том, что она торопилась.
– Уже начали? – по-деловому спросила она. – И кто у вас там явился?
– Ты явилась! – Впускать ее Женька не собиралась.
– Явилась – не запылилась. Пропусти! Мне надо тут быть!
– Новые гости? – непонятно чему обрадовался папа, вышедший в прихожую на звонок. – Это хорошо! Не шалите только.
Женька сгребла Ваву за воротник и потащила на кухню. Папины комментарии ей сейчас были не нужны.
– Значит, смотрите, – начала командовать Женька, когда все расселись. – Мы вызываем Акулину. Как только она появляется, стираем лестницу. Она остается там, в зазеркалье. Идет? Сильно жаждущие, – Женька покосилась на Ваву, – могут спрятать Акулину в карман и унести домой. – Женька показала карту.
Все кивнули. Женька удобней устроила на коленях кота. Она даже подумывала привязать его чем-нибудь. Для надежности.
– Начинаем! По! Садись перед зеркалом и зови ее. Смотри в зеркало. Как заметишь, что кто-то идет по ступенькам, сразу стирай.
Зая поерзала на стуле, поправила свечи, чтобы они лучше освещали зеркала.
– Не мешай! – стукнула ее по рукам Полинка. – Без тебя разберусь.
– Крестики нарисуйте! – посоветовала Вава. – И – вот.
Она выложила на стол брякнувший висюльками браслет. Это были ярко-красные миниатюрные острые перцы. На каждом из них был нарисован глаз. Они недобро смотрели по сторонам. Им тут не нравилось.
– Обереги, – объяснила Вава и расправила браслет. – Книжку лучше читайте! Чтобы пришедший дух не стал безобразничать, от него защититься надо. Крестики нарисовать. Хорошо еще везде разложить лук или чеснок. Они хорошо защищают. У меня и еще одно верное средство есть. – Вава достала затертый тряпичный мешочек с крошечным кармашком, когда-то мешочек был красным, но от времени сильно побурел. – За бешеные деньги купила.
Зая с Полинкой сразу отодвинулись, словно перед ними положили змею.
– Не бойтесь! Это верняк! – шептала Вава. – Внутри высушенный клевер. И не простой. Он вырос на том месте, где раньше стояла виселица.
– И где же это у нас в городе виселица стояла? – Все происходящее было настолько удивительным, что сил еще чему-то удивляться у Женьки не было.
– Конечно, там, где центральная площадь была! Раньше на площадях вешали, чтобы все видели.
Зая громко сглотнула.
– Так, ладно. – Женька сморгнула, чтобы выгнать из головы представленную картинку: виселица, болтается покойник, а под ногами у него буйным цветом растет клевер. По зеленям ползает Вава и собирает растения в мешочек. – Клевер так клевер. – Она придвинула к себе зеркало и стала помадой рисовать ступеньки. Дверь получилась кривенькой – не очень поместилась. – Значит, Полинка вызывает, раз она такой специалист. Как только Акулина появляется, даем ей спуститься на последнюю ступеньку и стираем все. Договорились?
– Договорились, договорились, – прошептала Полинка, разворачивая зеркала так, чтобы в них никто не мог посмотреть. – Ну, я могу начинать?
Женька плотнее прикрыла дверь.
– Акулина, проявись! – с завыванием произнесла Полинка.
Зазвонили в дверь. Зая пискнула и, навалившись на стол, уронила зеркало. Что-то хрустнуло. Варфоломей рванул прочь. Женька побежала открывать.
Ее опередил папа.
– У вас опять девичник? – весело спросил он, впуская Риту.
Фехтовальщица держалась независимо. В руках у нее был свернутый трубкой коврик, из рюкзака торчала черная палка.
– Мне Зайцева сказала, что вы собираетесь.
Работая свернутым ковриком как тараном, Рита углубилась в прихожую, бодро разулась и потопала в кухню. Девчонки приняли ее молча, подвинулись, давая возможность поставить еще один стул.
– Про ужин не забудьте, – прогудел папа через закрытую дверь.
– Ну и кого вызываете? – Рита говорила с пренебрежением, каждое ее движение было полно презрения к присутствующим. – И только попробуйте призрака на меня натравить, – она взмахнула ковриком. – Что у вас тут?
Рита подняла упавшее зеркало:
– Опаньки!
Трещина. В том месте, где стекло уходило в подрамник, проступила чернота от осыпавшихся мелких осколков.
– С таким уже не поработаешь, – радостно сообщила Рита.
– Как раз с таким только и работать! – Женька отобрала зеркало и поставила его напротив второго зеркала. – Криворукие вы! – Злило все. И то, что столько народу, и то, что ее никто не слушает, и то, что вечно они ей мешают. – Ничего не умеете! Только мешаете! Кричите, бегаете. Глупые!
Она ругалась, параллельно настраивая зеркала. Спиной чувствовала взгляды: злые, раздраженные. Ну ничего, она им сейчас покажет! Она им сейчас устроит! Она им такую Акулину вызовет – плакать будут! Каждый здесь хотел получить свое, и каждому было плевать на соседку. И ей тоже плевать.
