– …старые, невысокие, сильно разрушенные. На багги можно проехать, если дорогу найти. У порогов климат аргентинского северо-запада, прмр… пермыр… при-мер-но. – Гискар справился с заплетающимся языком и по слогам закончил фразу.
Хе-хе, угадал. Молодец я, чего уж тут.
– …становится влажнее, чем северо-восточнее – тем больше. На северных склонах уже прорубаться приходилось, ребята рассказывали.
– А, так ты сам-то не ходил, что ли? – Майк разочарованным тоном явно провоцирует своего старого знакомца на дальнейшее раскрытие служебных секретов.
– Я капитан! – Гискар (кто он по национальности все-таки? Какого-то четкого акцента нет, на обычном «американском» говорит) важно поднял палец вверх, после чего внимательно оглядел его со всех сторон, не нашел ничего интересного и опустил. – Я оставался на судне, плюс начальником лагеря. Но я все знаю! От меня секретов нет, никаких!
М-дя, что-то его совсем развезло опять. Как бы не вырубился.
– …секреты хранить умею! И тебе не скажу, что мы нашли! Потому что это секрет! И тебе не скажу! – Обвиняюще ткнул полупустой бутылкой в мою сторону. Пожимаю плечами.
– Да мне пофиг в общем-то. У меня казино есть, я в эти твои пампасы переселяться один хрен не собираюсь. Ты вот лучше скажи – а бабы там есть?
На лице моряка медленно сформировалось задумчивое выражение.
– Бабы?
– Ну да, бабы. Вот как эта, с тобой которая, – показываю пальцем.
Гискар с непритворным удивлением уставился на ритмично прыгающий затылок перед собой, будто в первый раз заметил, что там кто-то есть. Протянул руку, словно желая убедиться в реальности зрелища, но передумал и убрал.
– Нет, баб там нет.
Пренебрежительно отмахиваюсь:
– Баб нет, золота нет, нефти нет. Ты зря потратил год жизни, дружище.
– Чего это зря?! Нефть есть! Наверное.
Майк, по-видимому решивший смириться с моим присутствием, подхватил мяч:
– Гискар, нефть – она либо есть, либо ее нет. Она не может «наверное быть», это же не беременность. От вас, чертовых квебекцев, никогда толкового внятного ответа не добьешься.
Ага, Квебек, значит.
– …есть асфальтовые озера! И выходы газа на поверхность, с факелами! Значит, и нефть должна быть, геологи говорят! Совсем рядом с устьем Аустралиса. Нашли-то случайно, на обратном пути уже, ночью отблески вдали увидели, на холмах. А бабы, кстати, тоже есть! – Франкоканадец вспомнил что-то и вновь повернулся ко мне. – Наверное!
– Блин, ну как это «наверное есть бабы»? Вот эта, которая перед тобой, она точно есть. – Вновь показываю пальцем на старательную девушку, стоящую на коленях перед нашим рассказчиком. Моя, впрочем, тоже старается, приходится сознательное усилие воли прикладывать, чтобы фокусироваться на беседе. – Либо есть, либо нет.
Гискар попытался хитро ухмыльнуться, но получилось как-то не очень.
– За горами, экспециди… экс-пе-ди-ци-я еще по воде продвинулась, на надувных моторках. Там цепочка озер, переходящих одно в другое, Аулистра… А-ус-тра-лис через них течет, с севера. «Научники» говорят, похоже, аж с южных склонов плато Эльдорадо.
Плато Эльдорадо – это огромное, сильно расчлененное поднятие на Юге. Собственно, именно в его северные предгорья, заросшие совершенно непроходимыми джунглями, и упираются южные пределы ВИХ и Конго. И Замбези там же начинается, на плато, как и Евфрат. Интересно… Если предположение ученых из экспедиции Гискара верно, получается, что Аустралис длиной как минимум с Нил, а то и побольше. Практические последствия, конечно, до некоторой степени уменьшаются наличием несудоходных порогов, но тем не менее… Ладно, мне-то с того что? Да ничего, собственно, просто интересно. Нельзя же только на том, что прямо под носом, зацикливаться.
– Ну так что с бабами-то? Русалки в озерах, что ли?
– А?.. – Задремавший было прямо посреди фразы Гискар встрепенулся. – Бабы? Баб они не видели. Поднялись по цепочке озер еще миль на триста, а там их негры какие-то обстреляли. Двоих ранило, негров замочили, но пришлось возвращаться.
– Что за негры?
– Да кто ж их знает… Деревни не было, просто лагерь на берегу, лодки. Наверное, золото искали или алмазы. На диких старателей похожи. Наши на берег не высаживались, там кто-то в сельву убежал и оттуда палил. С воды лодки ихние изрешетили, и все. Но раз есть лагерь – есть и бабы, они всегда с собой берут. С бабами – оно лучше!
На этой жизнеутверждающей ноте бравый моряк и исследователь мягко сполз по каменной спинке в почти что горизонтальное положение и вскоре захрапел, вопреки отчаянным попыткам трудившейся над ним девушки вызвать какую-то реакцию. Ну и ладно, мне тут самому уже не до рассказов об экспедициях. «Моя», заметив, что клиент больше не отвлекается на непонятные разговоры, нарастила темп, и все отвлеченные мысли куда-то пропали…
6
Дагомея, Мандела-Сити, Хьюи-Ньютон-лэйн
Шум. Блин, здесь вообще хоть когда-нибудь тихо бывает? То в доме дети орут, то генераторы у соседей тарахтят (у Майка он тоже есть, разумеется, но и звукоизоляция на уровне, его почти не слышно), то просто снизу доносятся гам и суета большого города. Что-то надоело мне в Мандела-Сити, пора отсюда сваливать. К счастью, именно это мы завтра после обеда и делаем – билеты на самолет уже оплачены, вся команда убывает домой. Осталось решить один маленький вопрос…
– Элен?
Девушка, с хозяйственным видом протиравшая пол на террасе, отвлеклась от швабры и повернулась ко мне.
– Да, Витали?
– Слушай, ты же знаешь, я в Кейптаун завтра лечу… И тебя с собой взять не могу.
Ну вообще-то могу, конечно. Если заморочиться документами, можно ее оформить как горничную, например, сделать рабочую визу. Не я один такой, процесс отработан. Но смысл? Нет, она девушка замечательная, конечно, хоть интеллектом и не блещет. Но и не дура, да и зачем он ей вообще, интеллект этот, реально смотря на вещи? Вот и я о том же – незачем. Да дело и не в этом – я же вроде как о семейной жизни задумываюсь. Остепениться там, все такое. А наличие такой… кхм… «горничной» этот процесс, боюсь, осложнит. Ну, по крайней мере, приди я в дом к понравившейся девушке и увидь там мускулистого двухметрового негра в качестве домашней прислуги, я бы… несколько насторожился, скажем так. А если и передумаю, никогда же не поздно Элен отсюда выдернуть. Вот к этой части я и перехожу.
Девушка тем временем задала напрашивающийся вопрос:
– А как же я?
Ага, и лицо уже заранее несчастное такое, и трагизм в больших красивых глазах.
– Ну… ты бы хотела в этом доме жить? С остальными девушками? Я бы иногда приезжал, как Майк. Но ты только со мной будешь, не с ним.
Особой радости на лице не видно, но и отчаяния тоже. На мой взгляд, отличный вариант для нее. Майков гарем живет лучше, чем девяносто девять процентов женщин в этом городе, я так полагаю. По крайней мере, если только негритянок считать.
