Он просто хотел жить. Не выживать назло кому-то, а жить, познавать окружающий мир и получать удовольствие от каждого дня. Надо ли говорить, насколько кстати в этой ситуации оказалась в его руках такая искренняя, откровенная и охочая до ласк маленькая шаманка!
— Как прошел вчерашний визит? — полюбопытствовал Хаггар, когда женщина завозилась, намереваясь встать.
— Как и ожидала, — с тяжелым вздохом ответила она, и умиротворение на ее лице сменилось хмурой гримасой. Но эту перемену собственного настроения Брусника никак не прокомментировала, продолжая рассказ: — Я принесла еды, кое-какую одежду и сапоги, только я не уверена, что тебе подойдут эти вещи.
Маг раздосадованно поморщился, но высказываться на эту тему не стал: ясно же, что у них тут нет магазинов готового платья, где тебе подберут нужный фасон и размер, при необходимости даже подогнав по фигуре. Вообще удивительно, что хоть что-то удалось найти! Да и кто бы привередничал. Можно подумать, опальный маг продолжал одеваться у лучших портных до самого перехода в этот мир! Щеголял почти в таких же обносках и не ворчал.
Только настроения понимание этого факта, конечно, не исправило. Людям свойственно надеяться на лучшее, и где-то в глубине души Хаггар, похоже, ожидал, что новый мир неизбежно окажется гостеприимней предыдущего и встретит блудного мага с распростертыми объятиями. А ожидания, которые не оправдываются, никому не доставляют радости.
Да и недовольное выражение лица Руси сделало свой вклад в дурное настроение. Эмоциональное состояние женщины и ее душевные переживания мало трогали теневика, беспокоил его вопрос сугубо практического характера: печаль шаманки вполне могла напрямую касаться его и грозить в будущем неприятностями. Поэтому, пока женщина разбирала в углу небольшой тючок с принесенными вещами, он спросил:
— В поселении что-то случилось?
— Откуда ты знаешь? — Она настороженно обернулась, подозрительно хмурясь.
— Я? — опешил Хар. — Я не знаю, я предположил. Ты вдруг помрачнела, когда я спросил про твой визит туда.
— Д-да, извини, — пробормотала Брусника и тряхнула головой. — Уж ты-то точно ни при чем. Пропала одна из шаманок.
— Совсем пропала? — Мужчина вопросительно вскинул брови. — Тело тоже не нашли?
— Тело? — ахнула Брусника, а потом вновь нахмурилась. Разумно, — если Вишню так и не нашли и сама она не вернулась, вряд ли она могла остаться в живых. Скорее всего, маг прав, и шаманка мертва. Почему? Да кто знает волю Леса и его жителей! — Нет, кажется, не нашли. Никто не знает, что с ней случилось. Обычно, если кто-то погибает в лесу, лес говорит об этом, а здесь… наверное, почему-то решил промолчать.
— Видал я этот ваш лес, — пробурчал теневик, но уточнять, где именно и в каком виде желал бы видеть оный, не стал. Не хватало еще накликать! А ну как услышит и обидится? — И часто подобное случается? Что люди бесследно пропадают, тем более — шаманы, которые в нем прекрасно ориентируются и, как я понимаю, умеют договариваться.
— Редко, но случается, — кивнула Брусника. — Шаманы, даже очень талантливые, порой ошибаются, и ошибки их приводят к печальным последствиям. В это сложно поверить, но Вишня, наверное, чем-то обидела Лес, вот он ее и забрал. Жалко. Она была хорошая, — через силу проговорила Руся. Вчерашняя обида на сородичей никуда не делась, но демонстрировать ее мужчине — не лучшая идея. И уж точно нехорошо говорить гадости про женщину, которая лично Бруснике ничего плохого никогда не делала. Просто была… слишком хорошей. — Вот, на, попробуй примерить. Они почти новые. — Отвлекая себя и Хара от неприятного разговора, она протянула мужчине принесенные вещи.
— Могло быть и хуже, — заметил он.
От природы не слишком-то полному, да еще и не успевшему толком отъесться после ранений Хаггару штаны оказались заметно велики в талии и так же заметно коротки — скорее бриджи, чем полноценные брюки. Рубашка пришлась почти впору; точнее, оказалась великовата, но при ее прямом покрое без всяких изысков это не играло роли. Обе проблемы — и с верхом, и с низом — решил отличный широкий кожаный ремень с тяжелой медной пряжкой, единственная деталь, действительно пришедшаяся мужчине по душе. Надо думать, при местном уровне развития — дорогая и парадная вещь, вряд ли редкие металлы часто расходуют на такую ерунду.
А вот сапоги оказались безнадежно малы. Настолько безнадежно, что магу пришлось бы отрубить себе пальцы, чтобы втиснуться в эту обувку. Мужчина окинул мрачным взглядом сапог, подозрительно покосился на ногу сидящей рядом шаманки и тяжело вздохнул. Нет, обувь та явно предложила не свою: ее сапожок Хар смог бы натянуть разве что на руку, и то с трудом.
— Чьи это вещи?
— Отца. Он был высокий. Во всяком случае, мне так казалось, — виновато пробормотала она, поглядывая на мужчину со смешанными чувствами.
С одной стороны, конечно, жалко, что вещи не подошли, без обуви ходить по лесу очень тяжело, да еще человеку непривычному. Но с другой — это все Бруснику восхищало. Ее покойный отец действительно считался достаточно высоким мужчиной, и Руся как-то подзабыла, какого именно роста он был. А вот теперь, разглядывая длинноногого чужака, она понимала, что Хар выше решительно всех мужчин не только в поселении, но и тех, кого Брусника когда-либо встречала. Большой, сильный, красивый… Нет уж, она точно никому его не отдаст!
— Ладно, в бездну эти сапоги, — наконец решил он. — Переживу. Какие у нас планы на сегодня?
— Ты хотел чего-то конкретного? — настороженно спросила Брусника.
— В общем-то да. Здесь поблизости есть какой-нибудь водоем, где можно искупаться?
— Да, конечно! — просияла Руся. Она по-прежнему не очень-то хотела вести свою находку в поселение: вдруг кто-то на него глаз положит? Но это-то ладно, а вот что делать, если чужак заинтересуется кем-то еще? — Сейчас позавтракаем и пойдем туда, я заодно кое-какие травы поищу.
— Кстати о завтраке. Почему я до сих пор не испытываю ни голода, ни жажды? Это твоя магия? То есть твоя сила так действует?
— Да, сила. Но нормальная еда лучше. Я сегодня тебя уже не поддерживаю, и ты чувствуешь себя достаточно неплохо. Так что, наверное, уже можно переходить на естественную пищу.
Договаривать, что облегчит это жизнь главным образом самой Бруснике, она не стала. Одно дело — поддерживать силы неподвижного, чуть живого тела, а совсем другое — энергичного и вполне здорового физически мужчины. С момента пробуждения Хаггара на это уходили почти все силы шаманки, и возможность предоставить его самому себе очень порадовала.
Когда они выбрались наружу, Руся с парой бурдюков убежала к ручью за водой, доверив магу важное дело — разведение костра. Хар опрометчиво сообщил, что умеет это делать, получил две какие-то палочки и остался один на один с пустым кострищем. С недоумением осмотрев инструмент, теневик не обнаружил в нем ни капли магии.
Поборов желание как минимум вышвырнуть бесполезные куски непонятно чего под ближайший куст, Хаггар, скрестив ноги, уселся у обложенного камнями кострища и задумался. Древних способов добывания огня он не знал. То есть слышал когда-то, что древние люди умели это делать, но кто в здравом уме занимается подобной ерундой, когда создана уйма разнообразных артефактов, большинство которых — самозаряжающиеся? Только какие-то на всю голову больные историки, к которым Хар, по понятным причинам, не относился.
