Ничего экзотического или странного на свой взгляд Руся не делала, местные шаманы широко практиковали массаж как дополнение к энергетическим воздействиям, а вот для Хара подобное оказалось внове. Он с растерянностью и удивлением прислушивался к собственным ощущениям и отмечал, что приятное чувство расслабленности и покоя растекается не только по плечам и шее, которые уверенно мяли тонкие пальчики, но и голова стремительно пустеет и становится легче.
— Лучше? — вкрадчиво поинтересовалась Брусника, уже вполне уверенно обняла мужчину, прижалась к его спине. Ладони мягко соскользнули с плеч на грудь, и женщина по-кошачьи потерлась щекой о висок своей находки. Можно было бы вообще ничего не спрашивать: она сама прекрасно видела результат и чувствовала себя в связи с этим чрезвычайно довольной.
Может, Хаггар и грозный, и опасный, но на кого бы он ни был похож, какой бы дух ни сидел у него в груди, он все равно мужчина, человек из плоти и крови.
— Спасибо, — слегка кивнул Хар и накрыл ее ладонь своей, провел по предплечью до локтя, легонько сжал. — Хотя мне и непонятно, как именно ты добилась такого результата.
— Уши любят ласковые слова, а тело любит ласковые прикосновения, — почти промурлыкала женщина, свободной рукой распустила стянутый шнурком вырез его рубашки и запустила ладонь туда. А потом, чуть подавшись назад, аккуратно поймала губами мочку его уха и принялась покрывать поцелуями шею.
Мужчина очень выразительно хмыкнул, давая понять, что намек он понял, и слегка склонил голову набок, поощряя маленькую шаманку на дальнейшие эксперименты. До сих пор она избегала проявлять инициативу, опасаясь сделать что-то не так, а сейчас явно набралась решимости. Хар выпустил ее руку, давая полную свободу, и расслабленно опустил ладони на собственные колени, с интересом ожидая дальнейшего развития событий.
Приободренная столь явным одобрением, Руся окончательно осмелела, подсела ближе, широко расставив колени, расстегнула ремень мужчины, с удовольствием запустила обе руки под рубашку и потянула ту вверх, к плечам, наслаждаясь прикосновением к горячей коже. Грубое полотно отказывалось держаться наверху и то и дело сползало, поэтому шаманка, проворчав что-то недовольное, вовсе стянула с любовника одежду. Сразу стало гораздо удобней и приятней.
Узкие ладони скользили по плечам, рукам, бокам и груди мужчины. Тугие плети мышц и что-то нематериальное, но несравнимо более грозное, составлявшее всю суть этого человека, порождали ощущение спокойной сейчас силы, дремлющей под его кожей. И одна уже мысль о том, что только ее эта сила признает, позволяет прикасаться и доверяет настолько, что подпускает столь близко, приводила Бруснику в восторг. Лесной пожар, для нее одной смиряющий буйный нрав и притворяющийся ласковым пламенем костра. Да, пусть только на краткое время близости, пусть он позволяет это только потому, что сейчас ему самому так хочется, пусть он совсем не ручной и ручным никогда не будет. Пусть в конечном итоге это самообман, но… до чего же сладкий!
Она прижалась всем телом, уткнулась лицом между лопаток, с наслаждением втянула запах его кожи — терпкий, резкий, горьковатый. Совсем не ароматный и объективно, может быть, совсем не приятный, но возбуждающий и отдающийся тягучим теплом внизу живота.
Женщина, все так же стоя на коленях, подвинулась вбок, поднырнула под локоть Хара и уложила его ладонь себе на бедра, недвусмысленно прося — или требуя? — обнять, а сама склонилась к его губам. И поцеловала без пробных попыток и исследовательских порывов — сразу жадно, уверенно. А когда рука мужчины поползла вверх, намереваясь забраться под ее рубашку, звонко прихлопнула ее ладонью и, чуть отстранившись, укоризненно протянула, поцокав языком:
— Ай-ай-ай!
Хаггар в ответ засмеялся и тихо, весело проговорил:
— Какая грозная! И чего, в таком случае, изволит моя госпожа?
Брусника видела, что он дурачится. Прекрасно понимала, что, сделай она нечто, в самом деле идущее вразрез с его собственными желаниями, и благодушное настроение вместе с ее самоуправством кончится в тот же момент. Но ожидающий взгляд темных глаз, кажущихся в наступающем сумраке черными, но пробирающий хриплый голос и эти странные слова заставляли трепетать от восторга. «Мой!» — радостно твердило все внутри, и женщина решила обмануть себя, хотя бы на сегодня поверить этим инстинктам.
— Раздевайся! — велела она и, закусив губу от предвкушения, отстранилась.
Хар вновь рассмеялся, но спорить не стал и занялся сапогами, искоса, с интересом и весельем наблюдая за торопливыми движениями женщины, которая принялась расстилать шкуру многострадального белого зверя. Сложно было не понять для чего. В первый момент Хаггар растерялся, но потом махнул рукой. Всяко приятнее, чем на голой земле!
— Иди сюда, — позвала его женщина и обернулась, на ощупь пытаясь распутать завязки ремня.
Чужак приблизился спокойно, хозяйственно подобрав с земли одежду, и размеренная неторопливость движений могла бы обмануть, если бы не совершенно явное свидетельство его возбуждения. Руся замерла, зачарованно наблюдая: ей вообще нравилось смотреть, как он двигается. Может, он на самом деле шаман, и совсем не умеет ходить по лесу, и уступает в грации и легкости шага опытным охотникам из числа сородичей Брусники, но все та же уверенная, спокойная сила, чувствующаяся в каждом движении, не позволяла обращать внимания на мелочи.
Впрочем, шаманке в Хаггаре нравилось решительно все, так что мнение ее сложно было назвать объективным.
— А дальше? — вкрадчиво спросил Хар, оказавшись прямо перед ней.
— Помоги мне раздеться, — выдохнула Руся, снизу вверх разглядывая его лицо, и опустила руки, до сих пор теребившие завязки. Губы мужчины изогнулись в улыбке — ироничной, почти теплой, чуть снисходительной, — и легкая дрожь предвкушения, родившаяся между лопатками, пробежала по плечам женщины и опять отдалась теплом внизу живота.
Она вполне осознанно пыталась копировать поведение самого Хаггара в ее шатре после встречи с Остролистом. Женщина ни в коем случае не пыталась отомстить или как-то иначе припомнить Хару свои тогдашние мысли или эмоции — за что мстить, если ей все очень понравилось? Она вообще не задумывалась, что мужчина может заметить это своеобразное подражание и как-то на него отреагировать. Вот так, копируя, рыжая дикарка пыталась хоть немного разобраться, понять, почему ее тело так реагирует на один только факт присутствия этого мужчины рядом. Что возбуждают прикосновения к разным чувствительным частям тела — это было ей знакомо и понятно. А вот с тем, что тело может так реагировать просто на слова и взгляды, Руся никогда прежде не сталкивалась. Наверное, именно потому, что прежде ей действительно не везло с мужчинами.
Хар не стал как-то комментировать ее слова или поступки, а действительно послушно занялся ремнем. Вот только узлы женщина затянула так, что распустить их оказалось непросто. Хаггар бросил на нее смеющийся взгляд и опустился на колени, чтобы рассмотреть путаницу повнимательней и помочь себе в случае необходимости проверенным способом, проще говоря — зубами.
