- Хорошо, товарищи! – генерал-лейтенант Василевский встал. – Считаю нужным сообщить вам, что час назад я разговаривал с товарищем Сталиным. Завтра утром мы вместе с товарищем Берия вылетаем в Воронеж, в штаб Юго-Западного фронта. С учётом вновь открывшихся обстоятельств товарищ Сталин не уверен, что товарищ Тимошенко сможет на надлежащем уровне провести свою часть операции "Полынь".
Берия кивнул.
– Зато насчёт новосформированного Крымского фронта есть вся уверенность, что дела пойдут так, как надо. Всё, товарищи, все свободны.
10 января 1942 года. 8:25. Перекоп. ст. Армянск. Расположение ОТМБ-1 ОСНАЗ РГК. Поэт, писатель, журналист Константин Симонов. Из "Крымской тетради"
Табличка, установленная у дороги метрах в ста от ворот МТС, гласила "Хозяйство Бережного. Секретный объект. Товарищ будь осторожен – часовой сначала метко стреляет, потом смотрит в кого!"
- Шутники! – проворчал капитан Олейников, остановивший свой танк КВ-1 у таблички. Я спрыгнул с брони на землю, разминая ноги. Где-то в стороне Турецкого вала внезапно загромыхала канонада. Нет, вру: орудия, в том числе и трофейные немецкие, били исключительно на нашей стороне. А в ответ, кажется, немцами не было сделано ни одного выстрела. Через несколько минут стрельба умолкла так же неожиданно, как и началась. Тем временем, в воротах приоткрылась калитка и из неё выглянул часовой в накинутой на плечи и голову плащ-палатке.
– Эй вы, товарищи танкисты, старший с документами ко мне, остальные на месте!
Пожав плечами, капитан двинулся к воротам, разъезжаясь сапогами в липкой грязи. Я двинулся вслед за ним и получил предупредительный окрик часового.
– Я что, невнятно сказал? Старший ко мне, остальные на месте!
- Что ты так орешь, Тарасов? – вслед за часовым из калитки показался разводящий в такой же плащ палатке. – Танкисты это, мы их с вечера ждём.
- Товарищ сержант, – возразил часовой, – пусть сначала докажут, что они не германский "Бранденбург", потом поговорим. Я про тех кино смотрел. Ну их нафиг, предохраняться надо.
- Щаз, вызову "товарища майора", пусть он и разбирается, – закончил диалог сержант и, взяв у подошедшего к нему капитана Олейникова документы, к моему глубочайшему удивлению никуда не пошёл, а поправил что-то у себя на шее и заговорил прямо в никуда:
– Товарищ майор, тут у нас танки... Какие? На Т-34 похожи мало, значит КВ. Рядовой Тарасов их пускать не хочет, подозревает "Бранденбург". Да, так точно, товарищ майор, жду вас. Конец связи.
Тогда я ещё не знал, в какую глубокую историю попадаю. Через несколько минут из калитки появился типичный сотрудник госбезопасности в фуражке с синим верхом. Наскоро просмотрев документы капитана и его предписание и, наверное, увидев там что-то, понятное только ему одному, он козырнул капитану.
– Майор госбезопасности Санаев, начальник особого отдела бригады. Добро пожаловать в страшную сказку, товарищ капитан. Ничему не удивляйтесь и ничего не пугайтесь – это приказ. Тарасов, открывай!
Не успел у меня пройти шок от столь странного напутствия, как двое бойцов распахнули давно некрашеные ржавые ворота. А там, за воротами...
Двор МТС был битком набит боевой техникой. Я был в Испании, на Халкин-Голе, на этой войне чуть ли не с первого дня, повидал всякое. Но вот такое... Первое, что бросилось в глаза – прямо на нас из другого конца двора смотрел танк – нет танчище! По сравнению с этим приземистым широколобым монстром, вооружённым пушкой огромных размеров и крупнокалиберным зенитным пулемётом, наши КВшки смотрелись худенькими субтильными подростками. Этот танк был воплощённым кошмаром германских панцерваффе.
Чуть поодаль, в ряд выстроилось ещё несколько таких же машин. Кроме них двор был буквально забит разнообразными "танкообразными". Тут были и машины с огромными, как гора, сдвинутыми назад башнями, вооружённые длинноствольными пушками чуть ли не шестидюймового калибра. Были и остроносые боевые машины, судя по всему плавающие, в маленьких конических башенках которых умещалось аж по две пушки, одна большого, и одна малого калибра.
Были и огромные грузовики с широкими колесами, рядом с которыми ЗиС-5 выглядел игрушечным автомобильчиком. А в конце двора, закутанные в брезент, стояли машины вообще неизвестного назначения. И ещё: всё буквально кипело жизнью, несмотря на раннее утро. Экипажи уже были рядом со своей техникой, копались в моторах, простукивали пальцы на гусеницах, в углу двора несколько бойцов перекрашивали два немецких полугусеничника в наши родные цвета.
Капитан Олейников сдвинул шлем на затылок.
– Ну дела! И куда нам тут, товарищ майор госбезопасности, приткнуться в эдаком Вавилоне?
Особист махнул рукой куда-то внутрь двора:
– А вон, идёт командир танкового батальона майор Деревянко вместе с зампотехом. Приготовьтесь, они сейчас вас вместе с вашими мехводами драть будут, с песком и без вазелина. Сначала они, потом комбриг.
Майор Деревянко, седоватый мужчина средних лет невысокого роста, широкоплечий, чуть косолапый, только махнул рукой, показав, куда капитан Олейников должен загнать свои танки.
Увидев, что майор госбезопасности освободился, я козырнул ему.
– Интендант 2-го ранга Симонов, – и протянул свои документы, в том числе редакционное предписание. – Редакция "Красной Звезды" дала мне задание сделать очерк о героической мехбригаде и её командире, полковнике Бережном.
- Симонов, Константин Михайлович? – как-то исподлобья посмотрел на меня особист, бегло просмотрев мои документы.
Я кивнул.
– Вот те номер! А ведь только вчера товарищ Бережной вспоминал о вас, говорил, что первого января вы были в Феодосии, а потом след потерялся. Он большой ваш поклонник, между прочим. Ставит вас выше Твардовского...
Я с недоумением сказал майору:
– Первого и второго я действительно был в Феодосии, третьего с редакционным заданием прибыл в Севастополь. Четвёртого вечером вышел на подводной лодке типа "М" к Констанце. Вернулись вчера, – я вздохнул, – а Севастополе всё вверх дном. Немецкой осады нет, 11-я армия разбита, пленные румыны улицы метут, как заправские дворники...
А в Северной бухте стоят на якорях корабли под андреевскими флагами и – представляете мой шок? – среди них авианосец! А тут в политотделе Севастопольского района я узнаю, что всё это наворотила мехбригада полковника Бережного.
Там же мне и передали вот эту бумагу с редакционным заданием и сказали, что сейчас бригада находится в районе Перекопа. На станции встретил капитана Олейникова, который грузил свои КВ на платформы. Я знал его ещё лейтенантом на Халкин-Голе, разговорились. Он мне и сказал, что их передают в мехбригаду ОСНАЗа и, как раз, в районе Перекопа. В его эшелоне доехал до Армянска, ну а там и выяснилось, что нам в одно и то же место. А что, что-то не так, товарищ майор госбезопасности? Может, вы всё-таки объясните, что происходит?
