Я видел, что она не слышит мой вопрос, пребывая в расстроенных чувствах.
– Не паниковать! – как можно тверже ответил я, при этом повысив голос.
Вирона уже более внимательно посмотрела на меня.
– Второе правило агента какое? – продолжал я отвлекать ее от тяжелых мыслей.
– Какое? – повторила она за мной, в ее голосе прозвучала несмелая надежда.
– Надежда умирает после смерти агента, – придумал я на ходу.
Рона задумалась, а потом сделала свой логический вывод:
– А какая мне будет польза, если надежда умрет после меня? Я же тоже умру. – Она смотрела на меня, не понимая.
– Польза в том, что, пока ты жива, у тебя есть шансы выкрутиться. Поэтому не надо отчаиваться, включай свои способности, – приказал я.
– Значит, ты мне поможешь вернуться? – Глаза ее сразу стали сухими.
Я посмотрел на нее: мне бы такую уверенность, но твердо сказал:
– Можешь не сомневаться.
Рона чмокнула меня в щеку:
– Спасибо! Я верила, что ты мне поможешь, – и уже совсем в другом настроении убежала.
Я вздохнул и стал думать. Конечно же похоронить девушку постарался ее куратор. Месть, прямо скажем, изощренная. Однако и нравы у них там царят, не люди, а крысы! Техника совершенствуется, прогресс стремительно уходит вперед. А люди? А люди, как всегда, остаются прежними.
То, что ее бросили здесь без возврата, я догадывался в самом начале нашего знакомства. Что я могу для нее сделать? Только передать информацию Демону. Нужно продумать, как подать информацию. Неизвестно, связан ли Демон каким-то боком с ее ложной смертью? Что я вообще знаю о внешнем мире? Да практически ничего. Кроме того, что подлости там хватает так же, как и везде. С этой мыслью я отправился спать.
Лежа в мягкой постели, я решил не уклоняться от простоты, отправить сообщение моему куратору. Просто и кратко:
«Дух – Демону.
Демон, прикрытие, которое мне прислали, – это студентка спецшколы. Аналитик без магического имплантата. Ей пора возвращаться, но допуск к спутнику ей аннулировали под предлогом ее смерти. Что делать? Дух».
Не успел я уснуть, как пришел ответ:
«Демон – Духу.
Не вмешивайся, сосредоточься на задании. Демон».
– Сволочь! Что значит не вмешивайся? – Я был сильно разозлен.
«Дух – Демону.
Да пошел ты… Дух».
Ответа на мое послание не пришло.
– Мы можем взять управление спутником на себя, – неожиданно проявилась Шиза.
– Как это? – не понял я.
– Искин спутника старый, ему почти триста лет. Можно попробовать.
– Если бы это было так просто, то все кому не лень управляли бы спутником, – не поверил я.
– Не так все просто, – ответила Шиза. – Спутник защищен и работает в пассивном режиме, вычислить его практически невозможно. Потом, подобрать код доступа к спутнику – история долгая. Но у нас доступ к нему есть, и мы можем работать в ускоренном восприятии.
А что я теряю? Поразмышляв так и этак, я пришел к выводу: мне будет доступна дополнительная информация, а это лишний шанс выжить.
– Давай пробовать. Хакера второго уровня мы имеем, – согласился я и выпал из обычного пространства.
– Осуществляю вход в систему идентификации спутника, – сообщила Шиза, что приступила к работе.
После чего я отключился, с неким удовлетворением подумав о том, что за время жизни со мной она приобрела авантюрную жилку.
– Прошла первый уровень защиты, но дальше поставлена ловушка. Чтобы перейти к вскрытию второго контура, нужно ответить на вопрос: кто такой Арпадар? Если ошибемся, сразу попадем в замкнутый круг и получим вирус на нейросеть. На узел космической связи отправится сигнал о попытке несанкционированного проникновения. Далее искину будет дана команда на уничтожение твоего сознания. – Мой симбиот зависла.
– Арпадар – первый барон Нехейских гор, – ответил я, используя память Ирридара.
– Ты уверен? – осторожно спросила Шиза. – Второй попытки не будет.
– Я не знаю другого Арпадара, ты подумай, оно нам надо – получать вирус?
– А ведь вполне возможно! – будто и не слыша моей последней фразы, произнесла занятая своими размышлениями Шиза. – Там, за санитарным кордоном, историю этого мира не знают. Надо пробовать. Поймать вирус нестрашно, – наконец соизволила она ответить на мой вопрос. – Он попадет на один из пустых слоев сознания, откуда я работаю. Его уничтожат, малыши восстановят слой без ущерба. – И она снова замолчала.
Я уже засыпал, когда у меня в голове словно разорвалась вакуумная бомба.
– Есть, получилось! Вскрываю второй уровень защиты!
– Да чтоб тебя… – Мне захотелось вытащить эту хакершу и постучать ее головой по стенке.
– Идем дальше, – торжествуя, поставила меня в известность Шиза.
– А их много там, уровней защиты? – с опаской спросил я.
– Восемь, как правило, – ответила она.
Полночи меня включали и отключали, я проходил по восьми кругам дантовского ада, но неутомимая хакерша все же вскрыла искин и установила права администратора, а я, наконец перебрав все способы жестокого умерщвления мучительницы, уснул.
Утром, как ни странно, проснулся бодрым и с желанием пойти на тренировку. С удовольствием встал, принял форму номер два и вышел в сад поместья.
Успокоившись после слов Ирридара, Вирона отправилась к себе.
Девушка родилась и выросла на одной из бесчисленных космических станций, родители ее входили в состав технического персонала, обслуживающего гравитационные системы, и по контракту должны были отработать двадцать лет. Они радовались, что имели постоянную работу. А у девочки не было даже друзей, вся ее жизнь проходила на одном уровне станции, где она жила и училась. С раннего детства она от скуки занималась архаичным фехтованием, на что хватало денег у ее родителей. И здесь она добилась больших успехов, выиграла республиканские соревнования среди молодежи и стала девятой на межгалактическом турнире. Вирона хорошо училась, разъезжала по соревнованиям, и жизнь ей казалась сказкой, пока она не закончила школу.
Ее не спрашивали, куда она хочет пойти учиться после окончания школьного курса. Она прошла тестирование, и ей определили специальность – математический анализ и модели прогнозирования.
По запросу Управления кадров пограничных сил республики она была отправлена в спецшколу на факультет специальных математических дисциплин.
С математикой она была в ладах, а вот с практическим анализом – нет, все-таки жизнь в ограниченном пространстве наложила на нее свой отпечаток. На станции все было подчинено распорядку, автомат будил, выдавал порцию пищи, отправлял в школу и следил за ее расписанием. Она привыкла к тому, что родители, учителя, тренер определяли, что и когда ей делать.
