Но не сегодня.
Не тогда, когда за ней кто-то так пристально следит.
Незнание и непонимание происходящего раздражало – планы наперекосяк, все через задницу. Вместо книжного придется сегодня позвонить Машке, позвать ту на выпивку в клуб. Нет, Машку, пусть они и росли в одном детдоме, а после вместе учились в техникуме, видеть не хотелось, как не хотелось и пить, вот только домой – одной, по темноте – хотелось еще меньше. А у Машки друг Колька – у того машина, смогут забрать с работы. И тогда, может, удастся оторваться от «наблюдателя»?
Черт бы его подрал – взялся же откуда-то на ее голову. Почему именно теперь, когда настала стабильная и почти хорошая полоса? Почему теперь, когда планы начали потихоньку осуществляться, мечты сбываться, и Яна занесла ногу над первой ступенью невидимой лестницы, ведущей наверх? Не так же сильно, в конце концов, она пнула того мужика в подъезде. Кто бы знал, что он окажется пансионером, да к тому же ментом в отставке… Хоть бы пронесло.
– Маш, ты выпить сегодня хочешь?
Трубка сотового жгла пальцы, слова лезли из горла, как куски недокрученного из мясорубки фарша.
Манька, Манюнька, она же Минерва отреагировала мгновенно и крайне положительно – воплем восторга.
Яна поморщилась. Еще раз оглядела кафе, прижимая мобильник к уху плечом, положила на пластиковую тарелку сырный салат, поставила ее на прилавок. В зале за столиками почти пусто – двое подростков, уткнувшаяся в планшет тетка, три подружки – после школы, что ли?
Липкий взгляд и не думал исчезать.
– Тогда заезжайте за мной в половине седьмого. Да, поставлю пиво. Два. Ладно, три…, – черт, зарплата тоже сливалась в унитаз. – Жду.
Девушка с пепельными волосами и прической каре отключила телефон и сунула его в карман красного передника.
* * *
– Я тебе дело говорю! Оттуда тачки гонять легко, но нужен наблюдатель. Никакой мокрухи, на тебе вообще ничего не будет – просто смотришь по сторонам и сообщаешь, что видишь. Иногда, может, отвлечь кого…
– Не буду.
– Не дури! Легкой жизни хочешь? Одежду модную? Чтобы не раз в месяц пивко?
Одежду Яна, как и любая другая не обделенная красотой женщина, хотела, но не такой ценой – не за счет криминала.
– Не буду, сказала.
– Дура ты… Думаешь, если ноги не замарать, из грязи вылезешь? Колька, вон, уже обо всем договорился – у ребят своя мастерская, я ж не голословно…
Каська не стала слушать про мастерскую – она потихоньку оглядывала загруженный в вечерний час бар в поисках источника тревоги – кажется, он переместился за ней следом. Или она все-таки бредит? Вымоталась, отупела от одних и тех же действий, отчаялась, видит невесть что? Ну, кому, спрашивается, есть до нее дело? Той нахальной роже у стойки – короткий ежик, накачанные плечи, гадкая ухмылка? Так она быстро «расскажет» ему про свои приоритеты. Мужику-алкоголику в дальнем углу, вот уже минут пять рассматривающему не то ее, не то стену сквозь нее? Нет, он точно не «следок» – она бы знала, засекла бы его еще в пиццерии. Тогда кто же это, кто?
– Ты меня слушаешь?
– Угу.
Пиво отдавало горечью; сигаретный дым под потолком сгустился до плотности эльфийского тумана из фэнтезийных книжек – от него болела голова, хотелось выйти на улицу; она терпела. Черт, сюда-то она приехала, а домой как, если Колька пьяный? На такси? Еще минус три сотни из зарплаты, а три сотни – это одна книжка…
– Ты меня не слушаешь!
Манька напивалась и начинала негодовать.
– Да слушаю я…
Невероятно, почти болезненно сильно хотелось оказаться подальше отсюда. Послать «друзей» к черту, распихать чужие плечи и руки в стороны, проложить себе, как ледоколу, путь наружу и на воздух, на свободу.
Но шпилил к месту булавкой невидимый, сверлящий спину взгляд.
Яне казалось, что она бредит.
* * *
(Blue Stahli – Premeditated)
На слежку за «объектом» он убил почти целый день.
Много. Непозволительно много для того, на чьих плечах в данный момент лежало столько забот об Уровнях, но как быть? Никак.
Не имея ни местной валюты, ни каких-либо знаний о месте, в котором пребывал, Сиблинг поступил просто – переместился в Екатеринбург, мысленно отыскал «цель», прикрепил к ней следящий ментальный «маяк» и принялся перемещаться следом.
Нет, не пешком – на машине. На первой попавшейся и понравившейся ему машине, которую он «позаимствовал» на неохраняемой парковке. Выбрал, что поновее и покрасивее – лезть в развалюху не пожелал – зачем, если вернет? – отключил показавшуюся ему примитивной сигнализацию, поработал с электроникой, чтобы та не отреагировала на отсутствие ключа, завел авто с помощью смодулированного электрического импульса, и теперь обладал колесами. Пусть и временно.
Машина оказалась хорошей, тихой и удобной – класса люкс, – с полным баком бензина, пахнущим кожей салоном, набором полезных функций. И для того, чтобы местные разведывательные структуры не обнаружили пропажу до времени «х», накрыл свой транспорт отводящим сигналы и любопытные взгляды щитом – остался доволен.
Довольство, однако, пропало, как только он понял, сколько в ней предстоит просидеть, пока «цель» не покинет рабочее место. Хмурился, долго крутил в голове варианты, но почти все их откидывал – нет, он не мог так просто подняться в торговый центр, притвориться клиентом, купить пиццу и попробовать коснуться «объекта». А что, если тот упадет в обморок? Начнется ненужный хаос, а Сиблинг не успеет сделать необходимые замеры. Придется ждать, пока Яна выйдет на улицу, удалится подальше от людных мест, и тогда уже действовать.
Не вышло.
Нет, Яна на улицу вышла, вот только секунду спустя оказалась в чужой машине, за которой вновь, не имея понятия об улицах, правилах движения и системе дорожной разметки, пришлось следовать.
И Джон проследовал.
До бара.
Теперь он сидел внутри затемненного салона, сверлил взглядом мысленный маяк и анализировал поступающие с него данные: с ней внутри двое – обоих она знает, но, судя по эмоциональному фону, не любит. Привязанность – 2 %, долг – 14 %, вина – 8 % – их связывают некие вынуждающие обстоятельства. Уровень алкоголя за тридцать минут, проведенные в стенах места с названием «Пивной погребок», поднялся на 0,37 лиа – она почти ничего не пьет. Почему? Ей не за руль. Не любит? Хорошо, если так. Уровень никотина возрос – курит…
Сиблинг поморщился.
Если она окажется той самой, он отучит ее от дурных привычек. Другое дело, что шансов на это немного, а потому и беспокоиться не стоит. Внутрь бара, хоть он и в защитной одежде, идти нельзя – еще заденет кого-нибудь ненароком.
Ждать, ждать, ждать…
Прошло сорок пять минут.
