* * *
(Eugene Gusachenko (Chris Wonderful) – Come Home)
– Ты не пойдешь туда!
То был первый раз на ее памяти, когда Дрейк не просто повысил голос – взревел.
После секундного замешательства Бернарда удивленно развела руки в стороны и логически обоснованно, как ей казалось, парировала:
– Но я бы могла там «прыгать», перемещаться, уходить от теней!
– Да не смогла бы ты там «прыгать»! В коридоре это по определению невозможно – время там течет нелинейно, пространство движется и перестраивается с такой скоростью, что после первого же прыжка ты окажешься вне пределов Криалы – тебя вынесет из нее, и вынесет неизвестно куда. Ты даже сигнал ЗОЗ не успеешь послать…
– S.O.S.?
– Да. Как ты там его называешь…
Он нервничал и оттого забывал привнесенные в его мир слова, в моменты эмоциональности спотыкался на них.
– Ко всему прочему свет, что идет у тебя изнутри, сильнее обычного человеческого – тебя сожрут мгновенно.
Дрейк прекратил расхаживать взад-вперед по полутемной спальне и одарил даму сердца тяжелым взглядом – та вжала голову в плечи, захлопнула рот и застыла – она уже и забыла, каким сложным бывает характер Начальника в моменты напряжения.
– Но кто же тогда пойдет? – От волнения голос Бернарды снизился до шепота; за окном снова капало – наверное, начинался очередной потоп. Теперь она понимала почему – ей объяснили. – Ведь кто-то должен идти? Вы, представители Комиссии, не можете. Ты сам сказал, что Коридор не примет «не людей», значит, должны идти люди. А, может…
Казалось, ее осенила догадка – почти спасительная мысль.
– … пойдет тот отряд, что следит за верхними уровнями, начиная с пятнадцатого? Ты ведь говорил, что они здорово работают с энергией – смогут защититься?
– Они тоже «не люди», уже не совсем, и моментально привлекут к себе внимание.
Спасительная мысль обиженно мелькнула хвостом и исчезла.
– Значит, идти некому?
– Пойдут наши.
Не произнес – отрезал Дрейк.
Наши? Ребята из отряда – обычные люди, совершенно неподготовленные для этого? Самоубийство. Это же… самоубийство. Дина представила их – Халка, Мака, Аарона – стоящих посреди мглы, вглядывающихся в окружившие их тени, держащихся за бесполезные в этом месте винтовки. И ее не будет там, чтобы выстроить щит, не в этот раз…
Он прочитал витающие в воздухе страшные мысли.
– Я создам им щит. Он будет глушить их свет.
– Долго?
– Не знаю. Столько, сколько сможет. Надеюсь, они успеют.
Поникшие плечи мужчины в серебристой форме пугали ее куда сильнее вновь начинающегося потопа. Пустота во взгляде, поджатые губы, залегшие под глазами тени.
– Там все погибнут, да? Ты ведь знаешь заранее, видишь наиболее вероятное будущее…
Она не просто боялась спрашивать – паниковала при мысли о положительном ответе, но должна – ДОЛЖНА была знать. А молчание длилось слишком долго, и самоуспокоение не срабатывало; все сильнее, яростнее колотил по подоконнику ливень. Сегодня очередей у магазинов не будет; если дождь не остановится и завтра, люди начнут голодать.
– Там точно погибнут все остальные – это я вижу. – Долетел, наконец, от окна тихий ответ. – А у наших есть шанс, для них будущее не определено. Есть… шанс.
Шанс выжить. Для Рена или Дэйна – того, кто пойдет. Они выживали везде: где-то везло, где-то выручала сноровка и вбитый годами в мышцы и инстинкты навык, но здесь старые методы не сработают. Даже Дрейк не знал наверняка, что именно там сработает.
Дину тошнило.
– Дрейк, может, отправить кого-то еще? Людей? Кого-то другого…
Нельзя вот так рисковать – только не лучшими из лучших.
– У других шансов меньше. Если я не рискну своими людьми, то рискну своим миром. Понимаешь?
Она понимала. Смотрела на напряженную, обтянутую шуршащей тканью, спину и понимала, что кошмар уже нельзя предотвратить, что он уже случился.
– Я… хочу присутствовать на утренней встрече, ладно? Хочу знать…
Кто пойдет.
– Начало в девять утра. Кабинет номер девять.
Он так и не повернулся. Она знала: сегодня Дрейк вновь не будет ночевать дома.
* * *
– Пойдут холостяки – так я решил: Стивен, Аарон и Баал.
После этой фразы в комнате моментально поднялся гул.
– С чего бы это?
– Почему?!
– Нечестно!
Недовольно привстал со своего места Рен – его упершиеся в стол кулаки напоминали гири; бицепсы и желваки напряглись. Мак недовольно откатился вместе с креслом от стола, сложил руки на груди и набычился, в противоположность ему еще ближе придвинулся к столу Дэлл, почти навалился на гладкую поверхность всем весом. Один только Логан не выдавал эмоций – смотрел в разложенный на коленях электронный портативный девайс и не участвовал в обсуждении.
– Все должны идти! – Медведем ревел Дэйн. – Все! А как прикрывать, кому?
– Я не смогу создать столько щитов! И вообще, с каких пор принятые мной решения оспариваются вслух? Кто-то потерял чувство субординации?
Ответный рык Дрейка моментально погрузил кабинет в тишину. Отлипли от стоящей в центре фигуры взгляды-лазеры, расползлись кто куда, но лица остались недовольными.
Начальник зло сжал челюсти – он, как и все присутствующие здесь, начинал звереть:
– Я уже сказал, что создать щиты, которые бы глушили идущий изнутри свет, задача непростая. Натренировать вас тоже – у меня попросту не хватает ни ресурсов, ни людей, чтобы сделать это в короткие сроки, а времени у нас, увы, нет. Совсем нет – это ясно?! Плюс ко всему, я не намерен в случае плохого исхода объясняться с вашими дамами, почему остаток жизни им придется провести в одиночку. Дрейк – плохой! Дрейк – пакостник… Думаете, я ни разу этого не слышал?
Иронично ухмыльнулся со своего места Джон Сиблинг.
– Так в дамах дело? То есть те, кто не успел ими обзавестись, могут теперь поработать?
– Дэйн!
– А что, Дэйн? Я тоже хочу идти, я не пущу Стиви в одиночку!
– Дэйн! – На этот раз его одернул не Дрейк, а сам доктор. – У тебя Ани…
– А что, Ани? Ани дождется меня обратно.
– Ты еще не до конца понял ситуацию, так? – процедил Начальник. – Никто может не вернуться из этого похода, я уже вам это объяснил. У тех, кто пойдет, будет всего один шанс, и если они его упустят…
– Трое, может, и упустят, а вот четверо!..
– Уймись, Эльконто.
Сиблинг впервые подал голос, и снайпер наделил его таким взглядом, что заместитель не выдержал и отвел глаза – редкий кадр; тихо наблюдающая за всем из угла Бернарда не смогла этого не отметить. Она вообще, судя по всему, присутствовала на феноменальном историческом моменте – моменте решения судьбы целого мира. Посмеяться бы, вот только это не фильм. И жаль, что так.
