– Наконец-то, я тебя нашла!
От этой фразы Лагерфельд настолько опешил, что даже забыл, что секунду назад хотел подняться. Смотрел в искрящиеся радостью зеленовато-желтые глаза незнакомки, умывался исходящими от нее волнами счастья и посему на короткий момент совершенно ошалел.
Вот если бы он был героем дамского романа, эти слова явились бы прекрасным вступлением для начала знакомства – любовь с первого взгляда, охи-вздохи, поцелуи под луной – «я тебя нашла» – точно, лучше не придумаешь и не скажешь. Или же, на худой конец, эта фраза подошла бы фильму – сентиментальной комедии, где двое потерявшихся возлюбленных разошлись в результате ссоры по дурацкой причине, а после год искали друг друга. Тогда бы изречение «Я тебя нашла» стало бы апофеозом начала новой эры, в которой эти двое никогда не совершат прежней ошибки, ибо накрепко осознали, что жизнь друг без друга не представляется им возможной.
Но это не книга. И не фильм. Это Криала. И в ней фраза «Я тебя нашла» звучит не просто странно – почти дико. Потому что здесь не находят для радости, тут находят только «для пожрать», и, в основном, тени.
Передумав все это за короткие пару секунд, Лагерфельд изловчился-таки, собрался с силами и резким движением откатился от незнакомки в сторону. Поднялся на колени, осмотрелся по сторонам.
– Морок, он исчез?
Псевдо-Эльконто нигде видно не было. То ли он появлялся лишь в его собственном распаленном воображении, то ли благополучно скрылся при появлении на горизонте третьего лица.
– Ты видела здесь кого-нибудь? Здорового такого окровавленного мужика?
– Нет.
– Совсем никого?
Девчонка пожала плечами. Молодая, пусть и неопрятно одетая в какую-то рвань, она была не призраком, не мороком – живой. Почему-то он только сейчас это осознал и, прекратив озираться по сторонам, уставился на нее с двойным интересом.
– А ты кто?
– Я? – Незнакомка тут же оживилась, будто ждала этого вопроса. – Я – Тайра. И я нашла тебя – мужчину с глазами цвета корня рогозы. Я тебя искала.
– Меня? Зачем?
Тайра смутилась.
– Не знаю, так надо было.
Стив поморщился. Он никогда не любил загадки, а ложь не терпел вовсе. А тут, в Криале, поди-разбери, кто что говорит и для какой цели. Но девчонка была живой, точно живой – не мерцала, не исчезала на доли секунды, как то было с лже-Ани, и вообще, никакой видимой угрозы не источала. Какого черта она тут делает? Да еще сидит на песке с таким видом, будто с рождения тут сидела. Коридор, мать его, ей дом родной?
Он хотел спросить, не тень ли она, не одно из ее порождений? Но не успел – встречный вопрос-утверждение его опередил.
– Щит? У тебя хороший щит. Только он не очень эффективен… Ты поэтому выжил, да? Он гасит свет души, но не гасит тепло человеческого тела, поэтому тени тебя все равно видят. Нужно было закрыть теплоотдачу…
Что? Эта пигалица, которая сидит на песке, знает больше Дрейка и тут же уловила, в чем ошибка? Да где же она была раньше, пока не погибли («Отправились домой», – поправил себя Стив мысленно) Дэйн, Аарон и Баал? Теплоотдача? Все так просто? А они еще гадали, почему морок ползком за ними следует и отставать не желает. Вот дела!
– Ты видишь мой щит?
– Вижу. Он не очень плотный.
– Он был плотнее. Батарея садится.
– И скоро она сядет?
На бледном чуть вытянутом лице читался не тайный умысел корыстного вопроса, но искреннее любопытство.
Стив взглянул на браслет.
– Через сутки примерно. Может, выдержит тридцать-тридцать пять часов. Только в последние часы толку от нее будет мало.
Черт, как же мало времени – он вдруг спохватился, что теряет его напрасно. Стоит, разговаривает о собственном щите, а минуты уползают в прошлое. Где-то там, наверху, бушует непогода и гибнут люди, там его ждет назад Дрейк.
– Все, мне пора. Некогда разговаривать, правда. Рад был познакомиться.
Она торопливо поднялась на ноги одновременно с ним; в ярких непривычных ему по цвету глазах прочитался испуг.
– Куда, куда ты идешь?
– Если бы я сам знал.
– Но ведь куда-то конкретно?
– Да, конкретно. Тебе какое дело?
Наверное, пребывание в Коридоре наложило негативный отпечаток – он стал таким же раздражительным, как Аарон. Стыд, да и только, но сейчас не до сантиментов. Попутчик ему не нужен – будет ныть, проситься отдыхать, тормозить.
– Я тебя провожу…
– Ну, вот еще.
– Покажу дорогу до твоего места.
Угу. Так он ей и поверил. Тут ни направлений, ни светящихся линий, ни указателей. Если она куда его и заведет, то исключительно куда нужно ей, а вовсе не ему.
– Спасибо за предложенную помощь, но я сам.
– Сами здесь не доходят. – Тайра вдруг с отчаянием воздела руки кверху и жалобно воскликнула. – Но я должна тебя проводить, так было завещано. Должна тебе помочь, я ведь не зря тебя искала. Я не буду обузой, но смогу стать помощью, не прогоняй меня, мужчина.
Мужчина? Что это за обращение такое? «Смогу помочь»? Обманывает или сама верит собственным словам?
Лагерфельд призвал на помощь все врожденное спокойствие и терпение, подошел к незнакомке и как можно убедительнее проговорил.
– Я действительно благодарен тебе за помощь, но мне нужно идти и идти быстро. У меня очень мало времени – от моих действий зависит, рухнет ли мой оставленный за плечами дом или спасется. Если я задержусь, то все напрасно, понимаешь?
Тайра стояла хмурая, обиженная. Восторг начисто исчез с ее лица, как только она поняла, что ее «сокровище» с глазами цвета корня рогозы в услугах проводника не нуждается.
– Не отказывай себе в помощи, ибо она приходит, когда нужна. Не отказывай в помощи другому, ибо он не пришел бы, если бы не нуждался.
Док вздохнул и потер щеку. Как ей объяснить, чтобы не обидеть еще сильнее?
– Я – солдат. Я тренирован, умею ходить быстро и долго, я должен спешить.
– Но ты не знаешь, куда идешь.
– Здесь никто не знает, куда он идет.
– Я знаю.
– Как?!
Девчонка не ответила. Теперь на ее лице читалось лишь упрямство.
– Хорошо. Мне нужна «Мистерия» – ты знаешь, где это? – Он чувствовал себя ослом, теряющим время на метание бисера идиотом. – Так называется не то Источник, не то выделенная зона…
– Далеко.
Он умолк, услышал это слово. «Далеко» означало, что Тайра знает время и направление, расстояние, в конце концов.
– Далеко? Насколько далеко?
Впервые за все пребывание в Коридоре ему выпал шанс идти не бесцельно, но по верному пути. Если, конечно, девчонка не врала, но исходящей от нее лжи он, как ни старался, не чувствовал.
