— Кого, мать твою… Опять вьюнош, у которого еще молоко на губах не обсохло. Через месяц восемнадцать должно исполниться. Вчера вечером с тренировки волейбольной не вернулся. Родители всю ночь бегали, искали. Они довольно далеко от Митино живут, так что парню там вроде бы нечего было делать. Только в пять утра решили на всякий случай там пошукать. И нашли. Мать твою… Лель, поговори с Максимом. Пусть он из школы прямо домой идет, и все. И ни с какими посторонними не разговаривает. Поняла?
— Инн, — хриплым шепотом сказала внезапно потерявшая голос Лелька, — мы с Максом там вчера вечером были.
— Где?
— На Митинском пустыре. Мы собаку там тренировали и домой вернулись только в районе восьми вечера. И Цезарь, ну, наш пес, там все время дрожал и трясся, и убежать оттуда хотел. Он чего-то боялся, понимаешь? И я тоже.
— Твою мать! — Краем сознания Лелька отметила, что лексикон подруги не отличается значительным разнообразием. — Вставай. Я сейчас приеду.
Больше всего на свете люди любят читать про неприятности, случившиеся с другими людьми. Чтобы убедиться, что это правда, достаточно посмотреть ТОП-10 самых читаемых материалов любого новостного сайта или электронной версии любой газеты. Сводки происшествий, криминальная хроника, известия об ураганах, смерчах, авариях и катастрофах с уверенностью занимают верхние строчки любого рейтинга.
Именно поэтому люди так любят смотреть и читать детективы и приключенческие фильмы. Сидишь себе, как говаривал кто-то из классиков отечественного юмора, «ноги в горчице» и получаешь острые ощущения от событий, которые происходят не с тобой. И интересно, и не страшно.
Люди любят с болезненным любопытством наблюдать, как ведут себя другие в состоянии горя. Вглядываются в лица рыдающих на похоронах родственников, вчитываются в репортажи о трагедиях звезд, жадно впитывают все новые и новые подробности крушения самолетов, выспрашивают тончайшие детали чужой болезни. На этом болезненном интересе держится известность и неплохой заработок целой когорты журналистов, специализирующихся именно на таких горячих темах.
Почему чужое горе так притягательно? Так пугающе и маняще одновременно? Не потому ли, что каждый раз оно дает нам возможность обратиться к богу с пусть и внутренней, но молитвой. Чур меня, пусть все беды и испытания обойдут меня и моих близких стороной! Пусть меня никогда не накроют те эмоции, которые сейчас я так жадно изучаю на чужих лицах!
Чаще всего люди читают и смотрят про то, чего сами боятся больше всего на свете.
Глава 6
Женская логика в действии
В жизни всегда есть место подвигу. Надо только быть подальше от этого места.
Михаил Жванецкий
В нетерпеливом ожидании Инны Лелька наскоро приняла душ, натянула джинсы, которые проходили у нее под определением «душеспасительные» (вытертые, мягкие и удобные, купленные во время первой в ее жизни поездки за границу, «ни разу» не фирменные и уже очень и очень потрепанные, они надевались лишь в случае глубоких душевных потрясений), сварила кофе с корицей, потрепала причапавшую на звук ее шагов в кухню собаку по загривку и принялась думать.
Перед глазами у нее стояла одна и та же картинка: поворачивающийся к ним с Максом спиной кинолог, уходящий в черноту проклятого пустыря. Теперь, когда Лелька знала, что жертвой убийцы стал не он, а очередной ни в чем не повинный ребенок, она не могла отделаться от мысли, что именно кинолог, как никто лучше, тянул на роль злодея.
Лелька вспоминала, как рычал и упирался Цезарь, явно учуявший на пустыре что-то нехорошее. Как Дмитрий говорил, что перед их занятием обошел весь пустырь и убедился, что там никого нет. Зачем он это сделал? Что он искал на заброшенном пятачке земли с сомнительной репутацией? Что там могло быть такого, чтобы помешать тренировке? Из-за чего так беспокоилась собака?
Труп уже был там? Тогда почему кинолог сказал, что ничего не видел? Или пес учуял злоумышленника, прятавшегося в канаве? Тогда почему он понял, что это злоумышленник, ведь эта собака радуется любому незнакомому человеку, находящемуся в радиусе пятнадцати метров. Или все-таки Цезарь чуял зло, исходящее именно от кинолога, и поэтому наотрез отказывался заниматься?
Все эти вопросы не давали ей покоя, поэтому она поспешила высказать их приехавшей Инне.
— Так, а как его зовут? — спросила подруга, зажигая сигарету и прихлебывая огненный кофе, который Лелька варила просто отлично.
— Я ж тебе говорю, Дмитрий. Ты что, совсем меня не слушаешь? — рассердилась Лелька.
— Прекрасно я тебя слушаю, а фамилия у твоего Дмитрия есть?
— Есть. У нас в стране у всех людей есть фамилия, если ты не в курсе. Только я ее не знаю.
— Ну ты даешь! — искренне восхитилась Инна. — Доверяешь свою собаку вкупе со своим дражайшим сыночком совершенно незнакомому человеку и даже не спрашиваешь его фамилии? Это ты-то, образец правильности и фанат безопасности!
— Ну, сглупила, — признала Лелька. — Мне его доктор собачий рекомендовал, а у него очень хорошая репутация. Мне Наташка его насоветовала. И фамилию доктора я знаю. Инн, как ты думаешь, может, мне отменить, на хрен, эти тренировки? Я его боюсь.
— Во-первых, никто не доказал, что он убийца, — рассудительно заметила Инна. — Если нет, то ты будешь выглядеть как минимум глупо. Ты ж сама говоришь, что он лучший специалист в своем деле, так зачем отказываться-то?
— А во-вторых? Давай договаривай, знаю я тебя как облупленную. Наверняка уже придумала что-нибудь.
— А во-вторых, — глаза у Инны заблестели, — мы должны за ним проследить. Представляешь, как будет здорово, если это он, и мы это докажем!
— Ты с ума сошла, малахольная?! — закричала Лелька. — Зачем мне его ловить? Я что, Шерлок Холмс или Нат Пинкертон? Мы его ловить-то будем на Максима, как на живца! Ты вообще соображаешь, что предлагаешь?
— Не ори. — Инна спокойно затянулась сигаретой. — Ничего твоему Максиму не угрожает. На Митинский пустырь больше ни ногой. Это табу. А он убивает только там. Погуляешь недалеко от дома. Я вместе с тобой пару раз погуляю. Сфотографирую его невзначай, через Ваньку Бунина выясним, кто это такой. В общем, соберем информацию и посмотрим, есть ли в его поведении что-нибудь подозрительное. А потом Ваньке его и сдадим. На блюдечке с голубой каемочкой. И будет нам почет и уважение. А мне еще и «гвоздь» в номер.
— Ну что ты придумала, Инка! — Голос у Лельки чуть заметно дрожал. — Когда мне расследованиями заниматься? У меня открытие нового салона на носу, скоро предновогодний кипиш начнется, я буду сутками от кресла не отходить. Какие мне тренировки?
— Вот и надо в оставшееся время во всем разобраться, — убежденно ответила Инна. — Если этот твой кинолог — добропорядочный гражданин мира, так и будешь с ним Максима безбоязненно отпускать, пока сама стрижешь и красишь. Рядом со здоровым мужиком и здоровой собакой, — она покосилась на лежащего под столом Цезаря, — ему ничего угрожать не будет. А если мы маньяка поймаем, то и одному гулять станет можно. Просекаешь?
