— Этот рыба очень добрый, — вдруг вспомнил Воронов, и они оба расхохотались.
— Правда, Митя. — Она вдруг стала серьезной. — Они все очень хорошие. И все понимают. Мы так давно друг друга знаем, ужас сколько времени! С детства. Иногда мне кажется, что я Алиску и Наташку знала еще до рождения. Нам всегда хорошо вместе. И тебе тоже понравится в нашей компании, вот увидишь.
— Мне везде понравится, если ты рядом, — сказал он. — Я ради этого даже вольер с крокодилами стерплю.
— Мои друзья не крокодилы. — Она снова оглянулась по сторонам и ласково провела ладонью по его чуть небритой щеке. — Ой, колючий какой! Они очень простые люди, Митя.
— Ага. Один — профессор филологии, другой — крутой бизнесмен, Наталья твоя — бизнес-леди, которая отель сама построила. Не женщина, а сметно-вычислительная машина. Алиса вообще замужем за олигархом. Какое счастье, что его еще тут нет!
— Это скорее несчастье, чем счастье. По крайней мере, для Игоря с Алисой, — покачала головой Лелька. — И все они не в одночасье стали богатыми и успешными. Много через что пройти пришлось.
— Ага, вот только алкоголизмом никто из них не страдал и до состояния бомжа не скатывался.
— Вот что, Митя. — Ее тон внезапно стал жестким, глаза сузились, и их серый перелив превратился в затвердевшую сталь. — Ты бы прекратил себя жалеть. Не маленький все-таки. Если тебе интересно, то, уйдя из спорта, Гоша закладывал за воротник так, что у него были все шансы оскотиниться. Если бы не Инка, скорее всего, так бы и вышло. Короче, ты не эксклюзивен, дорогой мой. И еще. Кончай страдать. Вливайся в коллектив. Уверена, что он тебе понравится.
— Ладно, Леля. — Он решил сдаться, внезапно почувствовав себя дураком. От белизны снега резало глаза. Солнце дурашливо скакало по небу, как Цезарь по ледовой коробке. Вокруг сновали беззаботные люди, а рядом стояла женщина, от одной улыбки которой мир вокруг начинал переливаться всеми цветами радуги. Впервые за много лет он вдруг почувствовал, что абсолютно счастлив.
— Иди, катайся, — он снова поймал ее уже начинающую замерзать ладошку и прижал к щеке. — Я пойду к Максиму и Цезарю. Не будем упускать возможности потренировать его без поводка. А потом пойдем есть шашлыки. У нас ведь шашлыки по плану?
— Ага. — Лелька беззаботно тряхнула головой, отчего на ее спортивной шапочке смешно запрыгали ярко-красные помпоны. — С той стороны навеса, под которыми мангалы, дрова, столы с лавками, в общем, все для того, чтобы пожарить шашлыки. Мы это место еще и потому любим, что с собой ничего тащить не надо. Арендовал один навес — и все. Мальчики жарят, а девочки пьют глинтвейн и разговаривают.
— Когда-то я был просто мастер спорта по шашлыкам, — важно сообщил Дмитрий. — Думаю, что руки помнят, так что жди самый вкусный шашлык от Дмитрия Воронова.
— С нетерпением буду ждать. — Она натянула варежку и, помахав рукой, как маленьким разноцветным солнышком, побежала к краю горы, где ее поджидала Инна.
— Леля! — окликнул он, и она с удовольствием оглянулась на его зов.
— Я абсолютно убежден, что подружусь с твоими друзьями! Можешь совершенно не переживать по этому поводу.
— А я и не переживаю, — засмеялась она. — Они замечательные, ты тоже замечательный, так что тут, как говорится, без вариантов!
Шашлык тоже получился замечательный. Аппетитные куски мяса исходили сочным паром, разносящимся в морозном воздухе на всю округу. Катающиеся издали с завистью смотрели на их навес, под которым краснели крупно нарезанные помидоры и теснились миски с соусом, распространяющим необыкновенную смесь запаха кинзы и чеснока. Маленькие соленые огурчики выглядели хрусткими, хлеб мягким, а уминавшая все это великолепие компания — счастливой и довольной.
— Первый раз такого профи вижу! — отдуваясь, сказал Гоша Полянский и восторженно хлопнул Дмитрия по спине. — Летом на даче будешь главным шашлычником, только, чур, не филонить!
— Не буду филонить, — засмеялся Дмитрий. — И приглашение на дачу принимаю. Договорились.
С этими людьми ему и правда было спокойно и хорошо. Все они были веселые, но без развязности, уверенные в себе, но без фанаберии. Мужчины любили своих жен, а жены мужей. Подросшие дети не приставали к взрослым, не капризничали по поводу еды и вообще не привлекали к себе внимания. Цезаря все гладили по умильной морде с умными глазами, и он, совершенно не обидевшись, что на него надели поводок, уплетал шашлык, облизываясь после каждого съеденного куска и поглядывая на большую металлическую миску, где находились стратегические запасы компании.
— Эта зверюга нас сейчас объест! — заметил Леонид Удальцов. — Лелька, ты как его дома-то кормишь?
— Дома он ест сухой корм и вообще не приближается к столу, — ответила она и вдруг встревожилась: — Митя, а ему не будет плохо от мяса?
— Лелечка, как может быть плохо от шашлыка! — искренне удивился Гоша. — Этот вид еды создан для того, чтобы всем, включая собак, было хорошо. Ну, если мы не в Корее, конечно.
— Он прав, — засмеялся Дмитрий. — Леля, я наблюдаю, не думай. Он только три куска пока съел. При его весе это слону дробина. Ты вспомни, что у меня совсем недавно получилось приучить его не есть всякую дрянь на улице. Так что желудок у него луженый исторически.
— Мужики, а не сходить ли нам в бар? — весело поинтересовался Гоша. — Нет. — Он протестующе поднял вверх руки, натолкнувшись на возмущенный взгляд Инны. — Мы помним, что мы сегодня проводим культурный семейный выезд без водки. Но нам никто не мешает выпить свежего разливного пива. А оно тут просто первостатейное.
— И правда, пойдемте, — оживился Леня. — К счастью, все наши дамы водят машину и на обратном пути могут сесть за руль. Так что можем себе позволить.
— А кофе там есть? — спросил Дмитрий. — Я бы лучше кофейку выпил.
— И кофе есть, — кивнул предупрежденный женой Леня. — Я тогда за компанию тоже выпью кофе, а Гоша пусть пьет свое пиво.
Когда мужская часть компании удалилась и женщины остались одни, Инна быстро услала детей с собакой обратно на ледовый корт и решительно повернулась к Лельке:
— Ну, давай, подруга, рассказывай, пока мужики не вернулись. С кофе они там долго не просидят.
— О чем рассказывать? — ненатурально удивилась Лелька.
— Как о чем? О своем романе с этим мужиком.
— С Митей?
— С Ми-итей, — передразнила ее Инна. — Можно подумать, у тебя сейчас еще кто-нибудь есть. Живешь, как монахиня, уже почти пять лет. А тут расцвела. Прискакал принц на белой собаке, разбудил спящую царевну, лежащую в хрустальном гробу.
— Да ну тебя, Инка, что ты болтаешь, какой гроб! — пробормотала Лелька.
— Да ладно, Лель, правда, давай рассказывай, нам ведь интересно. — Глаза Натальи горели любопытством. — Мы все — скучные замужние дамы, не способные на адюльтер, нам только и остается, что интересоваться твоей личной жизнью. По крайней мере, пока дети еще не в том возрасте, чтобы нас начала волновать их личная жизнь.
