— Можете, — равнодушно ответила Яна. — Приезжайте с поводком и паспортом, ошейник у него есть.
— Каким паспортом? — растерялась Лелька.
— Вашим паспортом. Мы договор составляем на передачу животного. Вдруг прежний хозяин найдется, тогда вы будете обязаны его вернуть. Да и вообще, надо подписаться под обязательствами содержать собаку в хороших условиях и не издеваться над ней. Перед тем как будете выезжать, позвоните, я вам скажу точный адрес. Мы его заранее никому не говорим. Боимся. Нас уже дважды поджигали.
— Я не буду поджигать, — пробормотала Лелька и сбросила вызов.
В раздумье постучав по зубам ручкой, она набрала номер подруги Натальи Удальцовой. У той уже много лет счастливо жил кокер-спаниель Сеня, любимец и отрада всей семьи, поэтому Лелька считала подругу опытным собакопользователем.
— Натусь, подскажи ветеринара какого-нибудь хорошего, — попросила она, поздоровавшись и рассказав про бездомного лабрадора, которого они с Максом собрались спасти.
— Цыплаков, — убежденно ответила подруга. — Владимир Владимирович Цыплаков. Это самый лучший ветврач в городе. У него знаешь какая клиника! И рентген, и УЗИ, и томограф, и все анализы, и любые операции…
— Притормози, подруга, — попросила Лелька. — Какие операции? Нам блох вывести надо. Ну и советы получить, чем кормить да на чем спать.
Получив вожделенный телефон ветеринара, Лелька развернула кипучую деятельность: записалась на прием, заскочила в зоомагазин, где купила длинный поводок, миски, собачий шампунь и специальную подстилку из водоотталкивающей ткани. Очень симпатичную, зеленую в красную клеточку. Подстилка, правда, отчаянно шуршала, но продавщица — молоденькая девчонка с двумя забавными хвостиками на голове — заверила, что она самая лучшая и о-о-чень подходящая именно для лабрадоров.
— У них наследственность такая, что коленки и локти лысеют, — смешно тараща глаза, тарахтела девчушка. — Поэтому им на очень мягком и на очень твердом спать нельзя. А вот на такой подстилке — в самый раз.
— Еще и с локтями у них не слава богу! — бурчала Лелька, упихивая подстилку в нутро машины. — Не было бабе забот, купила баба порося.
Встретив Максима у школы, она предупредила приютскую Яну, и они поехали забирать своего нечаянного питомца.
Приют поражал воображение. Как любила говорить Инесса Перцева, нервных просим удалиться. Какофония звуков, царящая здесь, намертво отключала разум, сводя на нет всякую способность соображать. А запах! Он сбивал с ног. Сводил с ума. Отключал дыхание. Лелька даже представить не могла, что в таком запахе можно провести хотя бы десять минут. О том, что здесь можно работать, было страшно подумать.
Впрочем, все формальности были быстро улажены, и, подписав договор, они загрузили собаку в машину. Пес вел себя паинькой. Сидел на резиновом коврике, не выказывая ни малейшего желания залезть на сиденье. С интересом смотрел в окно, периодически поворачиваясь к держащему его Максиму, чтобы облизать тому лицо.
Глядя в зеркало заднего вида на это вопиющее нарушение гигиенического режима, Лелька мрачно молчала. Внезапно она вспомнила, как однажды, когда дети были еще совсем маленькими, она, гуляя с Максимом в парке, встретила Инну. Та тоже была с дочкой и с мамой в придачу. Завязался разговор, и, воспользовавшись тем, что взрослые отвлеклись, дети начали наперегонки собирать всякий мусор, разбросанный вдоль дорожек. На глазах у шокированной бабушки Инкина дочка Настя подобрала с земли окурок и быстро засунула его в рот.
Лелька с Инной много лет не могли без смеха вспоминать, как бабушка дрожащими руками выковыривала окурок из плотно сжатого внучкиного ротика, приговаривая при этом, видать, для самоуспокоения:
— Ну ничего-ничего. Цыганские дети и не такое едят… Это бытовая иммунизация. Бытовая иммунизация.
Вот и сейчас эта самая «бытовая иммунизация» вдруг вспомнилась Лельке, наблюдающей, как бездомный пес, в котором, как она подозревала, помимо блох гнездились еще и глисты, облизывает Максима.
Спустя два часа таблетки от глистов были скормлены, анализы сданы, рентген лап сделан, и всемогущий Владимир Владимирович Цыплаков заверил Лельку, что животное абсолютно здорово.
— После прогулки вымоете его, как высохнет, вот эти капли на холку нанесете, иди, парень, покажу, куда именно. И все. Через неделю жду вас на прививку.
— А сейчас нельзя? — с надеждой спросила Лелька, которой не хотелось тратить время на еще один поход в клинику.
— Нельзя. Сейчас мы глистогонное вашей собаке дали. Организм глистами ослаблен, от прививки животное и помереть может. Так что через неделю, не раньше. И ошейник ему новый купите. Он у вас кашляет от того, что этот слишком узкий и ему горло сдавливает. Вот, возьмите этот. Он подойдет.
И еще. Позвольте дать вам совет. Вы никогда не держали собак. А лабрадор — все-таки крупная порода. И охотничья. Вам будет довольно трудно с ним справиться. Если финансы позволяют. — Он оглядел мать и сына с ног до головы, отметив Лелькину норковую курточку и кожаный рюкзак Максима известной испанской марки Пиквадро. — Так вот, если финансы позволяют, пригласите кинолога. Вам понадобится максимум десять занятий, чтобы пес стал более послушным и начал выполнять нужные команды.
— Кинолога? А где его берут? — удивилась Лелька. Цыплаков вздохнул.
— Запишите телефон. Парня зовут Дмитрий, и он — лучший специалист по собакам в этом городе. Когда позвоните, скажете, что от меня. Правда, берет он прилично. Одно занятие — тысяча рублей. Но оно того стоит, поверьте.
По дороге домой Лелька прикинула, что доставшийся им бесплатно, то есть даром, лабрадор уже обошелся в десять тысяч рублей. Именно столько стоили все купленные ему прибамбасы, присоветованный доктором корм и медицинские услуги.
«Однако, — подумала она. — Дорогое это удовольствие — заделаться собаковладельцем».
После купания утомленный и взбудораженный всеми процедурами пес, попав в новую для него квартиру, настороженно обошел ее по всему периметру, вернулся на первый этаж, благосклонно принял положенный в миску корм, после чего, заметив клетчатую подстилку, радостно взвизгнул и улегся на нее, шурша лапами.
— Ну надо же! — восхитилась Лелька. — Какая скотина умная, понял, что это для него!
— Ма-ам, — укоризненно сказал Максим, — не называй его скотиной. Он хороший.
— А как мы, кстати, будем его называть, — поинтересовалась Лелька. — Мы же не знаем, как его звали.
— Как звали, не знаем. А мы будем звать Цезарем, — не терпящим возражений тоном заявил Максим. Лелька с изумлением уставилась на него:
— Почему Цезарем?
— Потому что император. Потому что самый умный и всемогущий. И несколько дел мог делать одновременно. И салат — самый вкусный, когда с курицей, правда? Я с креветками, как ты, не люблю, — не совсем понятно объяснил Максим, и Лелька махнула рукой:
