– А магнитов у нас нет, – подытожила Тайра, – я тебя поняла. Сейчас подумаю, как нам дальше быть, дай мне минуту.
Минута у нас была, и не одна.
Пока подруга морщила лоб, жевала губы и смотрела в несуществующую точку пространства, я гладила пузатый бок уснувшего в корзине Ива. Вот тебе и защитник, вот тебе и Фурия – наелся и дрыхнет без задних ног, которых у него отродясь не было. Кстати, было бы смешно попросить его отрастить их и посмотреть на попытки передвижения на двух конечностях – и почему я раньше не додумалась?
Кстати, спящая Фурия – вовсе не безопасная Фурия. Еще одно заблуждение, которое может возникнуть у многих при взгляде на меховой сопящий комок. У смешариков существует странное чутье на приближающуюся опасность: стоит их встроенной системе сканирования окружения ощутить угрозу, как клыки у этого существа отрастут за доли секунды – проверено.
Для того чтобы убедиться в том, что Ив не помер от избытка сахара в крови, я пощекотала его краешком ткани, пошевелила шерсть и даже аккуратно ткнула подушечкой пальца.
Через секунду послышалось короткое «уди»; палец пришлось убрать.
– Я знаю, куда можно сходить, – внезапно очнулась от дум Тайра, – в галерею. Не так далеко отсюда есть картинная галерея – там наверняка найдутся полотна с изображением мест из Оасуса. В ней я тоже раньше не была – картины могут позволить себе только зажиточные граждане, – но всегда мечтала ее увидеть. Как думаешь, это может помочь?
– Может, – кивнула я, повеселев. – Определенно может. Ведь на картинах, скорее всего, будет нарисован и замок Правителя, так?
При слове «Правитель» мне теперь неизменно представлялся ухмыляющийся Дрейк, и все благодаря Тайре с ее жаждой в формальном и вежливом обращении. Да уж, Правитель в сверхтонкой серебристой форме с белой полоской на боку и фонящий так, что ядерный стержень в кармане можно носить – общей картины он не изменит.
– Так насколько далеко от нас эта галерея?
«Всего в восьми улицах», – вспомнился мне предыдущий ответ на похожий вопрос.
– Всего в семи улицах, – ответила Тайра, чем обрадовала меня безмерно.
Что ж, семь – не восемь. Уже хлеб.
Глава 5
– Получается, люди в Оасус не путешествуют?
– Нет. А как путешествовать? Самолетов у нас нет, машин тоже, велосипеды, даже если бы их изобрели, здесь не пригодились бы – везде песок. Из тех животных, что могут подолгу обходиться без еды и питья, только одногорбы, а ты знаешь, сколько стоит один?
– Нет.
Мы вновь двигались по жарким улицам куда-то вглубь города. Людные места обходили – продавать все равно нечего, а корзины, чтобы не привлекать внимание к их содержимому, накрыли взятыми из «Луухмы» тканевыми салфетками, которые легко, после того как получила двойную оплату за обед, отдала нам с собой хозяйка в черной туле. Солнце пекло нещадно; теперь наша одежда больше спасала от жары, нежели заставляла изнывать от нее же. Между пальцами ног забился и противно скреб, натирая мозоли, песок.
– Многие семьи даже не мечтают купить одногорба – для этого им пришлось бы продать дом или ребенка.
– Ребенка?
– Да, детей здесь можно продавать с рождения. И только с согласия родителей. Но променять ребенка на одногорба мало кто решается – одного все равно не хватит, чтобы навьючить тем количеством товара, который при продаже принесет прибыль, а двух вообще никто купить не может. Только Правитель, у которого, я слышала, их целое стадо из двух сотен голов, и караванщики, которые специально откладывают для своих отпрысков деньги на молодое животное. Сын караванщика без одногорба – все равно, что мастер обувных дел без запасов кожи и клея. Где брать материал, как работать, на что жить? Поэтому одногорба ребенку дарят родители – погонщики караванов не в первом поколении.
– Ух ты, как все сложно.
– Да не сложно, – Тайра пожала плечами, перекинула корзину из одной руки в другую и обошла вылитые на землю у распахнутой двери помои. Я проследовала след в след по ее траектории. – Здесь все вымерено и работает, как часы. К тому же, как путешествовать, если даже те малочисленные карты земель, которые нарисованы художниками-мастерами, хранятся в строгой тайне? Ведь не выйдешь просто так в пустыню, не зашагаешь, куда глаза глядят, это верная смерть…
Пока подруга рассказывала про опасности и ловушки растянувшейся на многие километры вокруг города песчаной дюнной хозяйки – про обитающих в ней жуков-костогрызов, песчаных ядовитых змей, щупохвостов, дурман-кусты и многочисленные миражи, – я с накатившей вдруг тоской размышляла о другом. О том, как сильно грустила бы, зная, что не могу так просто выйти за границу города и пойти туда, куда глаза глядят.
Знаете, есть люди, которые могут спокойно прожить в одном и том же месте всю жизнь – протопчут дорожку до магазина, до работы, до соседнего бара, и счастливы. Зачем куда-то идти, на что-то смотреть, вставать с дивана, напрягаться? Ведь это деньги, приложенные силы, неизвестность впереди, затраченная энергия, в конце концов.
Мне почему-то представилась раскиданная на топких холмиках деревушка, окруженная гигантскими бурлящими речными потоками, в которой старики из поколения в поколение заявляют детям одно и то же:
– За реку ходить нельзя – вода с собой унесет. Кто ни пробовал, всех уносила. Живите, где родились, и не помышляйте о сгубивших многих походах. В нашей деревне есть все, что нужно для счастливой и сытой жизни: грибы, ягоды, яблони, урожай один за другим земля дает. Скоту пастбищ хватает, телят много родится, куры всегда обильно несутся. Коли припрет выбрать девку в жены, так сватайтесь к соседу – у него целых три незамужних. А если не по нраву придутся, так ступайте в следующий дом – там дочерей и того больше. Женитесь, детей рожайте, ходите в местный клуб, где Петька на гармошке играет (а после сын его играть будет), а внуков учите так, чтобы за реку даже глядеть не надумали…
Представляете, о чем я? Ну, хоть примерно? Так вот кого-то подобный расклад вещей устроил бы, а вот я бы – на радость или на беду – постоянно думала бы о том, как соорудить через бурлящую реку мост, чтобы перебраться на соседний берег. Ведь там интересно, там новые земли, там ВСЕ новое и неизведанное – как можно о таком не думать?
Но жители Руура, видимо, не думали. Довольствовались своими белокаменными домами, пекли на кухне пирожки, стирали и вывешивали белье во дворы, мели песок, шили кожаные башмаки, растили детей, отдавали их в Пансионы здесь же, а караванщикам радовались, как пришедшим из другого измерения НЛО'шникам – мол, они такие: ходят, где хотят, куда-то в далекие дали, ведь у них карты…
Нет, я бы так не смогла. Вот не смогла бы, и все!
– Ты чего притихла? – поинтересовалась Тайра, когда заметила, что после ее рассказа о пустыне прошла минута-другая, а я так и не произнесла ни слова.
– О том, что не смогла бы жить без путешествий.
