– Во дела… Духи и духи – ничего необычного.
– Это тебе ничего необычного, а тут из всего раздувают носорога.
– Слона.
– Да, точно, слона. В общем, из дома нам в этой одежде нельзя носа показывать, а новую мы купить не можем.
– Почему не можем?
– Потому что все лавочники, кто торгует одеждой, уже предупреждены, и как только мы появимся, они тут же доложат о нас кому следует.
– А если мы переплатим, чтобы закрыть им рот?
Тайра недобро ухмыльнулась, потеряла прилипшую к уголку рта крошку, аккуратно подняла ее с пола и вернула на стол; мирно, будто бы и не слушая нашу беседу, завтракал сухим куском торта с консервированными персиками Ив.
– Деньги-то они возьмут, в этом я не сомневаюсь. Только после этого все равно побегут докладывать, потому что все тут законопослушные, потому что долг превыше всего. Плюс еще и дополнительные денежки. Кто от них откажется?
– Мда. А попросить одежду у кого-нибудь из твоих знакомых мы можем? Занять, так сказать?
– Не можем, не дадут. Точно так же доложат. Потому что если даст чья-то жена и не скажет мужу, тот ее побьет. А если даст и сообщит, то он ее похвалит. Так здесь все устроено. К тому же я бы не хотела, чтобы меня видел кто-то из знакомых – не хватало еще, чтобы доложили, что бывшая узница спустя столько времени вдруг объявилась в городе.
– Да, ты права. Так что получается, из дома мы не можем выйти совсем? А если вывернем наши «тулы» наизнанку, как ты сегодня?
– Нашивки все равно видно. Да и любая женщина быстро сообразит, что тулу вывернута, если приглядится. Это я бегала быстро и нигде не останавливалась, ну, не там, где меня было видно. А нам как ходить?
Мой мозг кипел от напряжения.
– Тогда, может, попросить Клэр сшить нам новые на основе этих?
– Это можно. Но ты на прыжок затратишь много сил, и, пока восстановишься, пройдет время. Боюсь, что Стив во второй раз меня может не отпустить.
Мы задумались. Вернуться в Нордейл, конечно, можно, но Тайра права – там придется провести хотя бы пару дней. Пока выберем ткань, пока Клэр сподобится найти время на пошив новой одежды, пока то, пока се. Того гляди и Дрейк подкинет мне пару срочных заданий, которые заставят временно позабыть о возвращении на Архан. И не на два дня, а дольше.
Черт.
– А что, если мы принесем еще пробников и дадим начальнику стражи? – плохая идея, плохая, я поняла это еще до того, как Тайра открыла рот. Потому что если мы попадем в руки стражников, нас ждут не только вышеописанные проблемы, но и ворох с горкой новых. – Да, можешь не отвечать. Никудышная мысль, сама знаю. Так что же получается, из дома нам пока не выйти? Придется сидеть, пока о нас не забудут?
– О нас не забудут, не надейся – люди в Рууре долго помнят тех, кто заставил всколыхнуться их серые будни, а если уж мы заинтересовали начальство и за нас назначена цена, то о нас будут помнить, передавая байки из поколения в поколение, еще лет сто.
– Здорово! Так что же будем делать? Есть у тебя какой-нибудь план?
– У меня нет. А у тебя?
– Вот и у меня нет.
После этих слов мы одновременно, и не сговариваясь, посмотрели на лакомящегося тортом Ива. Тот неспешно перевел на нас взгляд чистых и искренних золотистых глаз, почавкал еще несколько секунд, помолчал, а затем довольно произнес.
– А у мя есь. Лан.
– Хороший? – на этот раз этот вопрос со смешком задала не я, а Тайра.
– Калоший! – гордо, как и в прошлый раз, отозвался Ив.
План фурии, если описать его кратко, заключался в следующем: мы сегодня же выдвигаемся в пустыню навстречу каравану.
Да, в пустыню. Да, сами. Без карты, без особенных запасов еды, так как взять их негде, и с минимальным количеством воды.
Звучит безумно? Полностью.
И мы бы ни в жизнь не согласились поддержать эту идею, если бы Ив не заверил в том, что:
А) Он способен видеть и чувствовать движение караванов, и ближайший к нам, направляющийся из Оасуса в Руур, находится всего лишь в четырех днях пути от границы.
Б) Он лучше всякого компаса укажет нам точный путь, чтобы встретиться с погонщиками лицом к лицу как можно скорее.
В) Он будет способен защитить нас от всякой или же почти всякой пустынной живности, если мы будем в точности следовать его указаниям.
Выслушав смешарика, я задумчиво почесала щеку:
– А если ты не сможешь выудить изображение Оасуса из головы погонщиков? Тогда что?
– Гда да-мой.
Действительно. Тогда домой, что ж еще? На прыжок домой моих сил хватит точно.
– Получается, что если мы выйдем из города им навстречу, то встретим караван через два дня? – уточнила Тайра.
– Дя.
Наша троица теперь напоминала погрязший в раздумьях кружок конспираторов: я смотрела на Тайру, Тайра смотрела на Ива, Ив смотрел то на меня, то на Тайру. Мы взвешивали «за» и «против», смешарик же, уже взвесив все, что можно, терпеливо ждал нашего ответа.
– А еды у нас на два дня хватит?
– На два да.
– А что, если от жары она окончательно испортится?
– Это не проблема. Я покажу тебе, как сделать так, чтобы чуть подпортившаяся еда не причинила расстройства желудку.
– Ладно.
– А вода? В кране на заднем дворе она не питьевая.
– Немного воды я купить сумею. Снова выверну тулу наизнанку и добегу до ближайшей лавки.
Хм. Получается, что шансы на то, чтобы осуществить безумную затею, у нас есть. Караван с помощью навыков Фурии мы отыщем, а дальше по обстоятельствам: если Ив сумеет считать из памяти погонщиков фрагменты Оасуса, тогда мы махнем туда, а если нет, тогда путь один – домой.
– Ив, а ты не мог бы сразу указать направление в Оасус? Если уж видишь движение караванов.
– Мог. Цать осем ней пути. Ез рерыва на со.
Ого!
– Ну, если это двадцать восемь дней пути без перерыва на сон, тогда мы выдвигаемся в пустыню.
На том и порешили.
Глава 8
Все шло согласно задуманному: Тайра купила воду, и мы привязали два бурдюка к поясам. Оставшиеся пустынные орехи, чтобы не тащить с собой объемные корзины, мы сложили в заплечную сумку, с которой прибыли на Архан; остатки торта и пирожков лежали там же – этого запаса, если распределять его экономно, на два дня должно было хватить.
Прежде чем покинуть дом Кима, мы убрались, вымели пол, убрали одеяла в чулан – в общем, сделали так, чтобы любой человек, решивший осмотреть покинутое жилище, подумал, что то пустовало с самого дня смерти хозяина. Ну, подумаешь, пыли нет – наметет.
