– На самом деле, – раздался его тихий и вкрадчивый голос, – мне наплевать и на ритуал, и на мертвую королеву…
Селина с громким стуком уронила свое бледное лицо, отмеченное смертью, на стол. Раздался ее сдавленный рев, когда Змей продолжил:
– Но, говорят, в замке господаря на ужин подают паштет из соловьиных язычков…
Его голос стал похож на шипение. Глаза прикрылись, словно предвкушая наслаждение.
Селина подняла голову, и на ее лице медленно расплывалась улыбка.
– А попасть в замок я смогу, только когда мы полностью захватим власть в княжестве… Боюсь, без королевы драконов у нас не хватит сил.
– Да! – воскликнула Селина, а Шания рядом с ней довольно улыбнулась.
Мое сердце словно упало в озеро с ледяной водой. Опять.
– Ты готов убить человека ради паштета?! – громко зарычал Астер, нависая над Змеем всей своей вдруг увеличившейся в размерах фигурой. Его глаза снова засияли янтарем.
– Говорят, он дивно хорош! – мягким полушепотом ответил тот и растянул тонкие губы.
– Зря я спасал твою никчемную жизнь, – прозвучал злой голос главаря.
Я больше не хотела этого слушать. Тихо развернулась и вышла из пещеры, не привлекая ничьего внимания.
Солнце встретило меня теплыми лучами, едва проникающими сквозь кустарник бузины. Пройдя около двадцати шагов вперед, стараясь не шуршать листьями и ветками под ногами, я наткнулась на защитный контур.
А тем временем в пещере продолжалась дележка моей шкуры.
– Но за три дня Таркон найдет девку и вместе с ней все наше логово! – сказала Мава, в ужасе закрыв ладонями лицо.
– Двадцать лет он не находил нас, а сейчас с чего бы вдруг? – удивился Астер.
– С того, что у нас то, что принадлежит ему, – с легкой усмешкой ответил Арабис. – Девчонка связана с ним.
– Что? Почему? – не понял вожак.
– Таркон был у нее первым, – ответила Селина, наслаждаясь недоумением на лице своего главаря. – Ты разве не почувствовал запах? Теряешь хватку…
– Тебе-то откуда знать? – ощерился Астер. За сегодняшний день колдунья успела его изрядно взбесить. Придется принять меры.
– Арабис сказал мне.
Астер перевел взгляд на бледного русала, и тот молча кивнул. Что-то внутри вожака вспыхнуло, опаляя огнем ярости. Сдерживаться было все сложнее. Так хотелось почувствовать запах свежей травы и мягкость земли под ногами…
– А значит, где бы она ни была, – продолжила Селина, – магия цепей крови наведет коменданта на нас, покуда девка с нами. Таркон – слишком сильный маг. Ты сам все понимаешь.
Астер понимал. И ненавидел еще сильнее. И себя, и Селину, и драконью королеву, из-за которой он должен был убить невинную девочку с глазами цвета кленового сиропа. А ненависть была слишком чуждым чувством для его дикого и свободного сердца. И потому сейчас Астер был в крайне плохом настроении.
– Поэтому три дня – это смерть для нас, – продолжала Селина. – Обряд нужно закончить сегодня.
– Три дня, и точка, – прошипел Змей, подходя ближе к столу. – Мы дадим девочке три дня. Или я изменю свое решение.
– Но почему? – недоуменно спросила вампирша. – Ведь это нелогично…
– Таков закон моего племени, – ответил мужчина, вместе с грозным оскалом растянув и красную татуировку на щеке. – Жертве перед смертью всегда дается три дня.
– Это какой-то бред, – вспылила Селина. – Через три дня Таркон найдет нас, чувствуя биение ее сердца. Магия крови не дает осечек.
– Но есть ведь еще Драконья гора, – многозначительно проговорил Змей, и все затихли, словно обдумывая его слова. – Мы выдвинемся сегодня же. Первый ловчий не успеет нагнать нас. А на самой горе он перестанет быть опасен. Магия там мертва.
Глаза Селины блеснули. Она переглянулась с вампиршей и Арабисом. Все были согласны. Даже влажные глаза Мавы глядели одобрительно.
На Драконьей горе магия не действует. А значит, ни одно заклятье поиска не обнаружит их. Среди расщелин легко затеряться.
– Мы будем там на четвертый день, Астер. На четвертый, – сверкнула мертвым глазом Селина.
А я в это время усиленно осматривала защитный круг. Он был плотным и почти осязаемым. Как будто некая силовая вуаль, клубящаяся между кустами и травой. Я думала, стоит ли прикасаться к ней рукой, или это может быть опасным. Бросила камень в магическую стену и обомлела. Он отскочил. Никогда не видела ничего подобного. На создание такой преграды нужно потратить уйму тиаре. И откуда ее брать? Сильному магу собственный ключ пришлось бы опустошить полностью, а из окружающего мира столько не добыть. Ну, может, только на местах силы. А Мертвые топи таковыми не являлись.
Ответ пришел быстро, как только я почувствовала в стене знакомое колыхание собственной магии.
– Эта нахалка создала контур, выпив мой источник, – процедила я сквозь зубы.
Приличной дочери особничего не пристало думать то, что сейчас крутилось в моей голове. Но этой Селине точно несдобровать. Я не прощу ей такого количества оскорблений. И еще эта косточка в руке! Когда я думала об этой девушке с трупными пятнами на физиономии, что-то внутри меня словно закипало. Хотелось придушить ее голыми руками.
Я нашла поблизости упавшее дерево, привалилась к нему спиной, растянувшись прямо на траве, и задумалась над своей участью.
Сбежать я не могла – контур слишком сильный. Защищаться тоже – моя магия словно умерла. Оставалось только сесть на попу и тихо ждать, пока Вайлар найдет меня. Или пока нелюди наконец закончат начатое.
Все это мне ужасно не нравилось. Опять я должна была просто плыть по течению, ожидая неведомого чуда. Доверив свою жизнь чужим рукам. До чего же это было отвратительно! Все внутри меня противилось этой роли.
А еще я скучала по Вайлару. После сегодняшней ночи я чувствовала, что мое сердце теперь разделено пополам. Не из-за того, что я отдала ему свое тело. А потому, что я отдала ему половину души.
– Наверное, так себя чувствовала Яросветная Дева, когда ее разлучили с любимым, – подумала я вслух. – Жаль, я не могу отдать свою кровь, чтобы вернуть магию хотя бы себе.
Вдруг неподалеку от меня раздался хруст. Я вздрогнула, резко вскочив на ноги, и встретилась взглядом с огромным волком, чья шерсть переливалась всеми оттенками – от темно-серого к снежно-белому.
Он не сводил с меня оранжевых глаз. Сперва я испытала легкий укол страха, но тут же мое тело успокоилось, не ощущая опасности. Странно, но я словно по запаху чувствовала, что этот хищник – мне не угроза. Он спокойно стоял напротив, не зная, стоит ли подходить ближе.
Я улыбнулась и протянула руку. Так хотелось зарыться пальцами в густую шерсть, потрепать его за мягкими ушами. Удивительно: в прежние времена я уже улепетывала бы на всех парусах, вероятно, громко крича. Но не теперь.
