А ночью она плакала. Она рассказала о своей прапрапрабабушке, но Кадар так и не понял, почему это так сильно ее взволновало.
Может, она рассказала об этом только для того, чтобы скрыть истинную причину? Почему?
Не оттого ли, что она уже не так сильно стремится домой?
Есть ли у него шанс?
А вдруг она все-таки испытывает к нему какие-то чувства? И не просто какие-то. Могла ли она его полюбить? Может, этим объясняются морщинки в уголках ее глаз?
Неужели в такой непростой ситуации, как у них, способна зародиться любовь?
Зазвонил его телефон. Водитель сообщил, что подъедет через пять минут.
Он должен поговорить с Эмбер!
Но захочет ли она его выслушать?
В любом случае, попытаться стоит.
Ее пребывание в Турции подошло к концу. Вечером она уже будет дома. Оставалось одно – браслет. Куда его положить? Спрятать между вещами и надеяться, что его не заметят при досмотре?
Эмбер села на кровать, вертя браслет в руках. Второй браслет Эмбер Брейтуэйт, любительницы авантюр. Даже не верится, что ее собственный визит обернулся самым настоящим приключением.
Она надела браслет на запястье. Драгоценные камни сверкнули на солнце, и Эмбер улыбнулась. Ее бесстрашная прапрапрабабушка наверняка тоже любовалась подарком султана.
– Эмбер, до того как ты уедешь… – Голос Кадара прервал ее мысли.
Она сняла браслет и спрятала его за спину.
– Я почти готова.
Кадар замер и прищурился. В его глазах мелькнуло подозрение. Ее желудок ухнул куда-то вниз.
– Все в порядке?
– Да. Осталась пара вещей. Я выйду через… э-э-э… минуту.
Его взгляд был устремлен на руку, которую она держала за спиной.
– Ты что-то хотел?
– Нет. Да, – сказал он, подходя ближе. – Есть кое-что, о чем я хотел с тобой поговорить. Но сначала я дам тебе последний шанс все объяснить. Что ты прячешь за спиной?
Эмбер ощутила самый настоящий ужас. На память ей пришло высказывание: лучшая защита – это нападение. И ей нечего было терять. Она вызывающе вздернула подбородок и встала, по-прежнему держа руку с браслетом за спиной.
– Ничего, что заслуживало бы твоего внимания.
– Может, ты позволишь мне самому это решить?
– Нет.
– Почему?
– Потому что ты сразу подумаешь самое худшее! Ты и так невысокого мнения обо мне.
Кадар издал низкий угрожающий рык, и Эмбер задрожала.
– Как я могу тебе верить, если ты скрываешь от меня что-то, и это мне явно не понравится?
Эмбер сжала браслет. Ее раздирали противоречивые эмоции. Может, все-таки он ей поверит? А если нет…
– Хорошо, – торопливо сказала она, прочитав в глазах Кадара, что он готов применить силу. – Но это – мое. Мое! Я привезла его с собой.
Она медленно протянула ему руку. Что-то блеснуло. Золото и драгоценные камни, понял Кадар, и сердце у него остановилось. Это был браслет. Тот самый, от которого Эмбер не могла отвести взгляд в Лунном павильоне. Все его надежды вмиг разбились.
– Как тебе удалось стащить его? – хрипло спросил он, с горечью подумав, что готов был предложить Эмбер свое сердце. Умолять ее остаться с ним, потому что он не мыслит своей жизни без нее. Что он любит ее.
Разочарование из-за разбившейся мечты смешалось с яростью на Эмбер и злостью на собственную глупость.
– Я его не крала, – прошептала Эмбер, умоляюще глядя ему в глаза.
– Дай его мне, – почти не разжимая зубов, приказал Кадар.
– Нет. – Эмбер снова спрятала браслет за спину.
Глаза Кадара полыхнули черным пламенем, но пока ему удавалось держать себя в руках.
– Это тот самый браслет, на который ты смотрела в Лунном павильоне. Только не понимаю, как ты смогла его украсть.
– Я не крала, – повторила Эмбер, ее глаза медленно наполнялись слезами. – Я тебе рассказывала о своей прапрапрабабушке, помнишь? Это ее браслет. Я увидела точно такой же в Лунном павильоне. Это могло означать только одно: я нашла то место, где она провела эти годы. Он много лет пылился на чердаке в доме моих бабушки и дедушки.
Кадар рассмеялся скрипучим смехом.
– О да, я помню. Ты рассказала эту сказку после того, как увидела браслет и решила его украсть. – Он прищурился. – Ты можешь показать этот пресловутый дневник?
– Я его не захватила.
– Значит, дневник ты не захватила, – чеканя каждое слово, произнес Кадар. – А браслет привезла.
– Дневник – это бумага. Его легко порвать, запачкать. Если не веришь, позвони в Бургук. Пусть кто-нибудь зайдет в Лунный павильон! – в отчаянии воскликнула Эмбер. – Браслет там! На табличке написано, что браслетов было два и они были изготовлены для любимой наложницы султана. Если это так, то, думаю, Эмбер и была той самой наложницей.
По глазам Кадара было видно, что он ей не верит.
– Пусть так, – наконец медленно проговорил он. – Но если она была любимой наложницей султана, как ей удалось вернуться в Англию?
– Не знаю, – прошептала молодая женщина. – В дневнике об этом ничего не написано.
Глядя в голубые глаза Эмбер, легко было поверить в ее искренность. А может, он хочет в это верить? Кадар тряхнул головой, прогоняя наваждение.
– Дай мне браслет!
– Ты мне его вернешь?
– Дай браслет, – повторил он, не отвечая на вопрос.
Эмбер протянула ему браслет, ее рука дрожала.
Не глядя на нее, он глухо сказал:
– Собирай вещи. Мой водитель отвезет тебя в аэропорт. И знай, – Кадар полоснул ее взглядом, – единственная причина, по которой я не сдаю тебя полиции, в том, что мне противно видеть тебя.
У Эмбер упало сердце, но она продолжала бороться.
– Хорошо, – кивнула она. – Поехали в полицию. Я все объясню и…
– Ты на собственном опыте хочешь узнать, что такое тюрьма? – усмехнулся он. – Кому из нас двоих поверят? Ведь ты же попала в поле зрения полиции?
– Почему бы тебе не попросить, чтобы кто-нибудь заглянул в Лунный павильон и убедился, что браслет на месте? – настаивала Эмбер.
– Прости, я тебе не верю.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга.
– Хорошо, – наконец кивнула она, подошла к кровати, вытащила из сумки блокнот, ручку, вырвала листок, что-то написала и оставила листок на кровати. – Вот мой адрес. Когда ты поймешь, что ошибся, будь добр, верни мне браслет.
– Не думаю, что мне это понадобится.
Эмбер криво улыбнулась и пожала плечами:
