– Я что-то делаю не так, господин? Тебе не нравится?
– Очень нравится! – не покривил душой Зимин, и девушка принялась его ласкать с удвоенной энергией.
Потом они лежали, прижавшись друг к другу, слушая стоны соседней парочки. Стоны были настолько заводными, что уже через пять минут Зимин снова был готов к «бою». Впрочем, и немудрено – здоровый, сильный сорокалетний мужчина, который три года мог только мечтать о женщине, – как еще он должен был отреагировать на появление рядом с ним обнаженной молоденькой красотки? Только так, как отреагировал. Пять раз.
– Как ты стала рабыней? – Зимин задумчиво поглаживал упругую грудь девушки, легонько сжимал ее крупный сосок и слушал, как по натянутому брезенту шатра стучит дождь. Хорошо, когда есть крыша над головой! А ведь те, остальные, что в загоне, – они под открытым небом…
– Я всегда была рабыней, – потянулась девушка, закинула руки на затылок и согнула ноги в коленях. На ногах не было ни единого волоска – то ли особенности здешней расы, то ли аборигены так умеют сводить волосы, но только, кроме как на голове, волос у нее не было нигде. Красивые ноги, красивая грудь – модель, да и только! Могла бы быть моделью, если бы не рост – от силы полтора метра! – Я родилась от рабыни. Моя мать принадлежит Властителю.
– А отец?
– Да откуда я знаю, кто мой отец? – мелодично засмеялась девушка. – Может, кто-нибудь из рабов, а может, из господ. Мать, как и я, служит удовлетворению мужчин, мы не работаем в полях, не готовим и не прядем. Наша работа – приносить удовольствие мужчинам. И женщинам.
– Как так не знаешь? – неприятно удивился Зимин. – Это что значит, ты и от меня можешь забеременеть?! Вы что, не предохраняетесь?
– Не всегда, – улыбнулась девушка, протянула руку и погладила низ живота Зимина. – Какой ты… большой! Мне иногда было больно… Нет, нет – так-то хорошо! Просто непривычно… Говорят, самирцы тоже такие большие! Но у меня ни разу с ними ничего не было.
– Значит, ты занимаешься сексом со всеми, с кем тебе прикажут заняться? – почему-то неприятно удивился Николай. – А как же болезни? У вас есть болезни, которые переносятся при сексе?
– Ты боишься, что заразишься от меня? – снова рассмеялась девушка. – Не бойся. Нас постоянно осматривает лекарь, а кроме того – у меня амулет, предохраняющий от болезней. Видишь этот черный деревянный браслет? Вот! Это он и есть. Твое семя внутри меня сейчас не найдет отклика. И болезни не найдут дорогу – ни от меня к тебе, ни от тебя ко мне. Амулета хватает на месяц. А потом дадут новый. А не дадут – значит, буду рожать!
– И тебе не противно? – Зимин сам не знал почему, но его задел рассказ девицы. Так легко воспринимает то, что она фактически является куклой, бессловесной вещью, с которой любой может делать все, что захочет! Разве ЭТО нормально?!
– А что такого? – удивилась девушка. – Я исполняю то, что предназначили мне боги! Если хорошо исполню, буду хорошо себя вести – в следующей жизни стану свободной! И тогда уже у меня будут рабы! Здесь я отбываю наказание за что-то нехорошее, совершенное в прежней жизни. Искуплю свою вину, известную лишь богам, – и все, стану богатой, знатной дамой!
– Или знатным мужчиной? – фыркнул Зимин.
– А может, и мужчиной! – рассмеялась девушка. – А что, я бы хотела попробовать, как это, засовывать такую штуку в женщину! Может, и попробую – в другой жизни! А вообще – мне нравится быть с мужчинами. Нравится видеть, как вы заводитесь, как вы вздрагиваете, вздыхаете, наполняя меня семенем! И я умею вызвать у вас вожделение! И довольна своей судьбой!
– Ну чего ты пристал к девке? – со своего лежака прокомментировал Слюсарь. – Все бы тебе разговоры разговаривать! Дери ее, пока возможность есть, завтра может и не быть! Вот оберемся на переговорах, не пойдут они на уступки – а не пойдут, уверен! – и загремим под фанфары! И тогда не то что бабу не увидим, как бы членов не лишиться! Так что давай, трахай ее как следует, не теряйся! А может, поменяемся? Я тебе свою, а ты мне эту хохотушку? Я люблю шустрых, а то моя как автомат – только работает да стонет. Подозреваю, что имитирует оргазм. Как в порнушке!
– Отстань, – поморщился Зимин, заговорив, как и Слюсарь, по-русски. – Я не сторонник «перекрестного опыления». Еще я в твоем добре не бултыхался… тьфу!
– Брезгливый, как погляжу! – хохотнул полковник, похлопав свою партнершу по упругому заду, отчего та тихонько взвизгнула. – А когда по джунглям ползал, небось и змеюк с ящерицами жрал, и ничего, не брезговал? А мной брезгуешь?
– Ну чего пристал, черт тебя побери! Ну нигде от тебя нет покоя! Три года твою хрень слушал, еще и здесь сподобился! Тьфу!
– Да ладно, ладно, не кипятись! – в полутьме, которую не разгонял свет масляного фонаря, усмехнулся Слюсарь. – Нежности какие! Не скажи ему ничего! Ты лучше сообщи своему напарнику – чего задумал? Только не говори, что собираешься взять тюрьму штурмом!
– Почему бы и нет? Сколько их там? Тридцать? Сорок? Большинство – бабы. Да и надзиратели эти… только дубинкой махать умеют. Это аборигены думают, что наше оружие эдакое… ну как в голливудских фильмах: нажал на спуск пистолета – машина взлетела на воздух! Пальнул – и трое упали! А к оружию нужны еще и дельные бойцы…
– Ты МНЕ это рассказываешь? – Слюсарь невесело хохотнул. – Я что тебе, новобранец лопоухий? Все верно сказал, бестолковые женщины, неопытные в бою надзиратели, да. Но упустил одну деталь – чтобы нажать на спусковой крючок автомата, не нужно быть умелым бойцом. Просто жми на него, и все! И когда этих автоматов тридцать – пофиг на твое умение! Ты ляжешь так же, как и неопытный зеленый новобранец. Потому если ты задумал погеройствовать – тут же отбрось свои глупости! Кстати, я не понимаю, чего так всполошились аборигены – ну да, автоматы эффективны, но патроны все равно когда-нибудь да закончатся! А если подойти близко, чтобы достать мечом, – тут и песенке конец. Кроме того – арбалеты бьют пусть и послабее, но не менее эффективно. Или те же луки. Арсенала не хватит, чтобы организовать маленькую победоносную войну! Если только они хотят узнать принцип работы… Так все равно им не повторить, не наделать автоматов! Впрочем, кому я это говорю? Уж ты-то все понимаешь.
– Вся эта возня вокруг тюрьмы не стоит и ломаного гроша. Но если они это поймут, если все-таки догадаются, что горстка надзирателей и девок не могут оказать никакого влияния на историю, – наша участь незавидна. Помнишь, что говорила эта девка, жена Властителя? Устроят гладиаторские бои, на которых мы нормально перережем друг друга. Вот и все.
– Перережешь. Ты – всех перережешь. И меня прирежешь. И останешься один.
Слюсарь вздохнул и похлопал свою партнершу по голому заду. Та захихикала и прижалась теснее.
– Хороша девка! Как и всегда, во всех мирах: угодил ты сильным мира сего – у тебя красивые девки, вкусная еда, крыша над головой. Не угодил… тебя сожрут падальщики. Тебе не кажется, что Вселенной правит Сатана? Ну почему все так хреново, а? Почему люди не живут по правде?
