– Затем, что оружие не у заключенных, а у нас! И если попробуют взять нас с наскоку – мы их положим столько, что захлебнутся кровью! Оставшихся в живых добьет оппозиция! Мы та гирька на весах, которая может круто изменить положение дел. Понимаете? Я ведь почему вас известил – чтобы вы никаких переговоров с чужаками не вели. Вас попытаются развести, обмануть, пообещать золотые горы. Но все это будет ложью. Их цель – забрать оружие! И с этим оружием устроить свои делишки! Все! Теперь понятно?
– Чего уж тут не понять… – вздохнула Францева. – Когда так разъяснил. Но сколько еще мы будем сидеть в этой жаре с немытыми задами? Сколько будем жрать тушенку? Честно сказать – уже невмоготу! Мы тут уже взбесились все! Бабский коллектив, знаешь ведь – все змеи!
В зале захихикали, Конкин не выдержал, тоже улыбнулся. Улыбалась и Францева.
«Умная все-таки баба, – в очередной раз подумалось майору, – и довольно-таки красивая. Не красивее Настьки, но… С кем она сейчас? Вроде как с Василичем. Тогда – табу. Жены и женщины друзей – табу!»
– Пригласите представителя инопланетян! – Конкин махнул рукой, женщина, сидящая рядом с дверью, нехотя поднялась, побрела открывать.
Галаз вплыл в зал сияющий, будто начищенный рубль. Спал он в одной из камер – на всякий случай его и спутников заперли, но они не очень-то и протестовали. Ну, заперли и заперли, делов-то! По крайней мере – вида не подали.
Ночью подняли на стену с десяток бочонков, несколько тюков со снедью – фрукты были незнакомыми, но очень вкусными, сочными. Мясо нежное, крупа свежая – контраст между повседневной, уже подпорченной пищей был разительным. Местные бактерии принялись за немногочисленные продуктовые запасы тюрьмы с такой энергией, что уменьшать порции придется уже через пару дней – это все Конкин прекрасно осознавал. А с водой дело еще хуже – протухала. Кое-где, в основном на солнечной стороне, воняла так, будто в нее помочились. А может, и помочились – от этих заключенных, проклятых маньяков, убийц и растлителей, можно ожидать чего угодно.
Пройдя к сцене, иноземец деловито на нее взобрался под шепотки охранниц, с интересом оглядывающих его ладную фигуру. Галаз был хоть и небольшим по росту, но ладно скроенным, широкоплечим мужчиной в самом расцвете сил. Его попугайская, ярко раскрашенная одежда украшена множеством драгоценностей, что еще больше возбуждало землянок – если мужчина так украшен, что же тогда носят здешние женщины?! Небось падают под тяжестью груды золота!
– Я принял решение, – на местном языке сказал Конкин и тут же продублировал это по-русски. – Мы не принимаем ваше предложение. Мы не будем участвовать в гражданской войне и не передадим вам ни одну единицу оружия. Подумайте над какими-то другими предложениями. Например – мы могли бы рассказать вам о наших технологиях, поделиться знаниями о различных изобретениях, а вы за это будете обеспечивать нас продуктами и питьем. И еще я оставляю за собой право принять выгодное предложение от другой стороны. Моя задача не участвовать в ваших дрязгах, а сохранить моих людей. Не больше, но и не меньше.
Улыбка иноземца как-то сразу погасла, хотя и осталась висеть на лице, будто приклеенная. Потом совсем сошла.
Галаз осмотрел зал, как если бы хотел определить боеспособность чужаков, задержался взглядом на физиономии прапорщика Семенова, утиравшего кровавые сопли, и снова любезно, доброжелательно улыбнулся:
– Мы поможем вам всем, чем можем! Принимаю твое предложение и прошу позволить войти на территорию крепости еще нескольким нашим людям. Обещаю, что никаких враждебных действий предпринято не будет.
– А зачем здесь твои люди? – насторожился Конкин. – Что им тут делать?
– Они будут только наблюдать. Нам интересно все, что связано с вашим народом, и вы расскажете нам о своей жизни. А за это, повторюсь, мы вам поставим воду, вино, фрукты и много, много всего того, что вам нужно! Твои женщины смогут помыться, вы не будете экономить на воде! Мои люди будут помогать вам по хозяйству, не более того! (Андрей Василич переводил.)
Женщины зашумели:
– А что, пускай! Пусть идут! Последим за ними! Если что, мы им яйца-то быстро отстрелим! И вода! Вода уже тухлая, заболеем!
– Кроме того, у вас, наверное, есть больные? – вкрадчиво сказал Галаз, довольно кивая болбочущему залу. – Наш лекарь-маг вылечит их в считаные часы!
– А вот это было бы здорово! – искренне сказал Конкин, который все время отбрасывал от себя мысль о том, что скоро ему хоронить трех женщин, мечущихся в горячечном бреду на лазаретной койке. – Будем очень благодарны! Хорошо. Пусть поднимаются твои помощники. Сколько?
– Я думаю, человек двадцать хватит. Можно было бы и тридцать – если позволите. Все без оружия! – спохватился он через секунду. – Хотя если бы позволили – луки и кинжалы. Мало ли что… мы не привыкли ходить без оружия. Кстати, если вас будут штурмовать – мои люди помогут. Они встанут с вами плечо к плечу, не сомневайтесь!
– А почему ты решил, что нас собираются штурмовать? – У Конкина екнуло внутри, хотя что-то подобное он и предполагал.
– Даже не сомневаюсь в этом. Вначале Властитель предложит вам какие-нибудь блага в обмен на оружие (Конкин иронически поднял брови – да ну?!), а когда вы откажете – как и мне, а вы ведь откажете? – он пустит на вас всю свою армию. Ты что думаешь, он так просто сюда пришел, привел несколько тысяч латников? В лагере находятся стенобитные машины, штурмовые лестницы, а кроме того, не забывай про боевых драконов – это страшная сила. Если он обрушится на вас всей мощью, нужно иметь оружие невероятной силы, чтобы отбиться! Надеюсь, что у вас такое имеется.
Галаз помолчал, снова обвел глазами зал, подольше задержавшись на перекошенном лице Семенова:
– Мы поможем вам отбиться, а вы дадите нам ваши знания. По-моему, хорошая сделка!
– И оружие останется у нас!
– И оружие останется у вас, – эхом повторил иноземец.
* * *
– Ты ему веришь? – Настя подергала за волосы на груди Конкина, и он хлопнул по ее запястью тяжелой ладонью (не балуй!).
– Ни на грош. Что я, дурак? Им так и хочется втянуть нас в свои дрязги! Но к кому-то ведь нужно прибиться. Кстати сказать – он не соврал насчет стенобитных машин. Я смотрел в бинокль – точно, есть такое дело. Здоровые такие хреновины на колесах, и бревнище висит. Они их даже не скрывают. Хотя зачем скрывать? И как скрыть такую здоровенную хрень? В чистом поле… Что касается нападения – иномирцы ведь без оружия, оно под замком. На ночь мы их запираем, так что они могут сделать? Днем – всегда под прицелом. Так что…
– А заложники? Если захватят заложников?
– Тогда мы их убьем. Насть, ну что-то ведь нужно делать! Кому-то верить! Ты понимаешь, в каком мы положении?! Да черт возьми – я голову сломал в этих хитрых интригах! Я что, политик, что ли?! Мне эта грязь поперек души! Тьфу! Почему все так сложно?! Ну вот за что мне такие неприятности? Эй, ты чего? Чего ты? Чего плачешь-то? Перестань! Мне тоже семью жаль, детей! Но сейчас нельзя рассиропиться! Держись! Ну! Иди сюда… иди…
