– Максим все это затеял, – бухнулся на противоположный стул Михаил, пододвигая к себе чуть остывший взвар. – Хотел маленькое соревнование между школами устроить. А потом… Что-то пошло не так, – тактично опустил он детали.
– И мы получили конкурс с призовым фондом в двести миллионов? – ошарашенно поднял брови Николай.
– Со стартовым взносом в двести миллионов, – с некой обреченностью поправил его собеседник. – На имперском уровне, под патронажем клана Долгоруких и лично цесаревича Сергея Дмитриевича.
– Ого, – поперхнулся Николай чаем.
– Вот именно, что «ого». А теперь он хочет в этом конкурсе участвовать.
– Логично.
– Чего логичного?! У него нога сломана! – всплеснул руками Михаил.
– Он ведь придумал этот конкурс, – нейтрально пожал дядь Коля плечами. – Разумеется, он хочет в нем участвовать.
«А еще взносы несут не ему, и как бы это не раздражало его еще сильнее», – не произнес он вслух.
– Его там всего переломают за такие деньги! Это уже не шутки! Как он не понимает?!
– Он, разумеется, все понимает, – не согласился Николай. – Если рискует такими деньгами, то у него есть план.
– Да нет там риска, взнос возвращается после соревнований. У княжества особые условия, как у… автора идеи.
– Тогда вообще нет причин для переживаний.
– Он маленький мальчик!
– Который вывел вас из умирающего города? – поднял бровь гость. – Не надо судить Максима по виду и возрасту.
– Но он ведет себя как маленький… – немного обескураженно произнес Михаил. – Все эти шалости… драки… Я даже школу решил поменять…
Николай взял минуту для размышлений и вновь занялся чаем. А когда минута истекла, задал главный вопрос, о котором представитель довольно видной и старой семьи должен был задуматься в первую очередь:
– А вы знаете, что мальчик одаренный?
– Да, разумеется, – встрепенулся Михаил.
– На какой эмоции базируется его Сила? – внимательно смотрели на него глаза, достойные строгого экзаменатора.
– Н-на чести? – тоном троечника ответили ему. – Он ведь из…
– На любопытстве, – пристукнул носком туфли Николай. – Это – его душа, его смысл и его суть.
– Но это же!..
– Почти не встречается, да. Но в этом – весь Максим. И знаете, что ему любопытней всего в данный момент?
– Соревнования?
– Нет. Ему любопытно, насколько вы его любите. Как далеко он может зайти, чтобы не стать вам чужим. Даже если он не отдает себе в этом отчета, Максим всеми силами старается это проверить.
На кухне установилась мертвая тишина, такую можно услышать только на контрасте с сильным грохотом. На этот раз – это был гром осознания. И вроде даже строчки книжицы про приемных детей, читанные Михаилом украдкой, всплыли в памяти…
– Докажите, что вы будете его любить всегда, даже если он уничтожит весь мир. – И, опережая следующий вопрос, Николай произнес: – Можно просто словами.
– А он не кинется это проверять? – кисло улыбнулся отец семейства и понурил голову.
– Ему неинтересно проверять слова тех, кому он доверяет и кого любит. Они для него – он сам. А себе он верит.
– То есть на соревнования я должен его отпустить? – поднял Михаил взгляд на собеседника.
– Я вам больше скажу, если вы воспрепятствуете, он все равно там окажется, – усмехнулся Николай. – Даже если бы у него не было денег, он все равно участвовал бы, пусть и вне конкурса. И ему все равно, что подумают другие.
– Любопытство? – понял отец.
– Да. Только в таком раскладе есть маленькая неприятность.
– Какая?
– За призом он тоже пришел бы, – усмехнулся Николай в чашку. – За настоящим призом.
– О-у…
– Так что не мешайте, а лучше помогите. Он оценит. Тем более… какой там первый конкурс?
– Танцы. Но у него нога сломана…
– Вот, отлично. Пусть проиграет сам, по официальным правилам. Даже была бы нога целой – Максим все равно не умеет танцевать.
– Он ведь расстроится…
– Шутите? Это же Максим! – недоверчиво глянул дядь Коля. – За следующий год он станет лучшим танцором в империи! Разумеется, если любящая семья поможет ему с учителем.
– Денег не пожалею, – торжественно пообещал Михаил.
– А вообще, раз такое дело… – задумался гость. – Вы ведь все равно решили переводиться в другую школу?
– В этой оказалось слишком много аристократов, мы даже не ожидали, когда устраивались. Конфликты между детьми… Сами понимаете, с какими последствиями, – виновато перевел он взгляд на улицу.
– Может, получится в нашем подшефном учреждении? – подал идею Николай.
– Так это ведь далеко? – сразу отклонился на спинку стула Михаил, в знак отрицания сложив руки на груди.
– Да сейчас же Интернет, можете разговаривать хоть каждый день! – зажегся идеей гость. – А на выходные его будет привозить машина и в понедельник забирать, а? Вот смотрите, в Дубках у нас отличная школа для одаренных. – Николай показал ладонь и сжал мизинец. – Владеть своим даром – необходимо, вы ведь не будете спорить? Дисциплина там железная. Никаких каверз или драк. Сейчас у мальчика самый возраст, гормоны бушуют – а там такие нагрузки, что вся дурь пропадет. Индивидуальная программа, опять же, с учетом базиса Силы.
– Как бы это не выглядело для него наказанием, – с прежним сомнением протянул отец.
– Нет-нет! Ведь главное – от Дубков… или от Березки, там тоже отличные наставники… можно будет отправить отличную команду на соревнования! Первый тур пролетит мигом, он остановится на боевке и выживании. Проиграет, да, но какой гигантский стимул для самосовершенствования! Вы ведь хотите получить в семью бойца ранга «учитель»?
– Мы не любим воевать… – уже сомневаясь, ответил Михаил.
– В Багиево тоже не любили, – жестко ответили ему. – У вас две дочери и маленький сын. Кто должен будет их защищать? Да хотя бы со статусом большого и сильного брата!
– Может, что-то в этом и есть, – пробормотал Михаил через минуту. – Все равно школу обязательно надо менять… А там команда распадется… Но двести миллионов?! Это нам вернут, а вам никто не вернет!
– Не нам, – категорически качнул головой Николай. – Это деньги Максима. И я бы очень не советовал путать их со своими и пытаться ими распоряжаться.
– Такая дикая сумма…
– Что обойдется дешевле – потерянные двести миллионов или попытка захвата алюминиевого завода в обход настоящего победителя?
– Там еще ГЭС… Бред какой-то, – схватился за голову Михаил. – Его же убьют.
– Вот и ответ. – С абсолютно спокойным видом Николай закинул внутрь себя печеньку.
