– Ясно, – изобразил я глубокомысленное понимание, а пока сосредоточился на конкурентах.
Большая часть фамилий участников повторяла список первого дня, выуженный нами из нерабочего терминала. Других же вместе с первыми мы видели в передачах по ТВ, собираясь по вечерам в ожидании нашего выступления. К слову, его так и не показали. Надо будет делать собственное телевидение, эти тоже не справляются.
Столь непохожие в танце и интервью, что обычно следовало за высоким результатом, сейчас ребята боялись совершенно одинаково. Вид дикого леса – истинно дремучего, без привычных ровных рядов деревьев и проторенных дорожек, всерьез пугал, а от одной мысли, что туда придется идти, многим становилось еще хуже. У соседей слева, представлявших род Горенских, упала в обморок девушка. У соседей справа, из Алабышевых, девчонка пинала рассевшихся в ступоре на асфальте парней, а те заторможенно отмахивались, обещали встать, но так и оставались на месте. Настроение у людей – самое разное, но большая часть команд явно потеряла контроль над событиями и самими собой. Просто есть очень большая разница – идти в лес подготовленным или в концертных платьях и туфлях, рассчитанных на ровную сцену и жар прожекторов.
Хотя были и те, кто уже подступил к самому краю впереди, где тоже через пять секунд после финальных слов князя Долгорукого все зашлось огнем, выгадывая, как обогнать всех и первыми вступить в гонку. Пламя, препятствуя замыслам, взвилось еще сильнее, с удовольствием поедая сухую осеннюю траву вокруг. Значит, и нам спешить пока не следует. Тем более, и тут дела есть.
– Вон слева, видишь? – ткнул я Пашку локтем, указывая на парня в шортах, обнявшего колени руками. – Цельный маркиз Ушаков, между прочим.
Наш капитан тоже пребывал в изрядной панике, но впал в нее еще до объявления нового тура соревнований. Такое число титулованной знати отчего-то ввело его в настоящий ступор, а взгляд как уставился в асфальт, так и не желал подниматься все это время. Разве что для ролика и условий турнира Паша сделал исключение, да и то титаническим усилием воли и со значительной помощью – после дружеского постукивания локтем по ребрам.
– Не смотри на него! – шикнул Пашка, встав спиной к указанному пареньку. – А если он заметит?!
– Он дальше своих коленок ничего не видит, куда уж ему.
– Тише! – дрогнул его голос. – Мне проблемы не нужны!
– Именно поэтому ты демонстративно повернулся к его светлости спиной? – иронично поднял я бровь.
Паша исполнил прыжок на месте.
– А теперь пялишься прямо на его слабость, – цокнул я осуждающе.
Тот снова дернулся, но я удержал его за плечо.
– Да хватит уже, – убедительно сказал ему, глядя в глаза. – Они – просто ребята и девчонки, как все.
Пашка замотал головой в категорическом несогласии.
– Наследники! Т-тут четверть хозяев всех земель империи!
– Лесу все равно дела нет до титула и родословной, а также до тех людей, которые посчитают его своим и пожелают чертить линии поверх карты с его обозначением. – Спокойный, несколько меланхоличный голос Артема, выводящий слова обстоятельно и неспешно, умудрился заворожить даже Пашку с его паникой. – Все, что внутри леса, принадлежит ему. Тем, кто войдет в лес, стоит об этом помнить.
– Вот, – поддакнул я товарищу и благодарно на него посмотрел.
Только Артем все это время глядел в сторону деревьев. Не могу сказать, с какими эмоциями. Но не боялся – это точно.
– И вообще, у нас есть специалист по переживаниям, – указал я на Свету. – Не отнимай у нее работу.
– Жар огня до поры скрывает осенний холод. Он будет греть спины некоторое время, пока команды станут добираться до чащобы, – посмотрела она вдаль. – Вслед за холодом придет голод. Острые ветви отнимут одежду, грязь и слякоть заберутся в обувь. Голос ночных хищников украдет сон. Отчаяние поселится в сердцах, каждая тень будет казаться чудовищем, а шелест веток холодным крошевом страха осыплется по спине…
– Но-о? – сделал я ударение на слове, недовольно глядя на нее, подсказывая, что оптимистическое «но» тут очень пригодилось бы.
– Но если Паша подарит свой утепленный пиджак маркизу, тот похлопает его по щеке и забудет всего лишь к вечеру…
Паша дернулся и с негодованием посмотрел на девушку.
– А если отдаст штаны и ботинки, то его даже назовут другом, – завершила Света, очаровательно улыбнувшись. – Только зачем маркизу друг без штанов? Вот слуга…
Паша нахохлился как воробей и оглядел площадь совсем иным взглядом.
– Ничего я никому не отдам! Мы – свободный род!
– Тогда не отдавай и самоуважение, – подмигнул я ему.
– Просто… они же князья, – замялся Пашка.
А затем обвел взглядом всех паникующих на площади, задержавшись на самых ярких очагах: на девушках, бьющих по закрытым дверям лимузина, на котором приехали, и уже успевших снести зеркала; группе Долгоруких, вокруг которых стояло две команды, а тон взаимных обвинений поднялся до тех вершин, после которых неизменно идет мордобой; группу Ники, у которой требовали отдать клинок, но у них был клинок и требовать совсем не получалось, так что тон пока выходил просительным.
– Вроде… – добавил он менее уверенно.
– Они посчитают за радость забыть все, что тут будет, – жестко произнес Артем, прижав к себе футляр со скрипкой. – Если обещание не применять Силу действует – а я в этом уверен, то всех нас ожидает еще то приключение.
– Нет, такие приключения нам не нужны, – постановил я, глядя, как под изящной ножкой конкурсантки от Юсуповых покрывается трещинами бронированное лобовое стекло лимузина.
Ее, правда, пытались урезонить окружающие, но девушка в успокоении не нуждалась – она с присущей характеру рачительностью хотела добраться до автомобильной аптечки. И даже обещала заплатить. К слову, ничего родственного в ней я так и не увидел. Это ж где видано – ногами по стеклу! Есть же камни!
– В общем, тихо выигрываем и уходим, – подытожил я.
– Поддерживаю, – кивнул Артем.
– Тогда надо быстро, – качнула плечом Света. – Голод придет и за нами.
– Осень – пора грибов! – важно вставил слово Федор.
Его рука до боли сжимала мою, а глаза с ужасом и обреченностью смотрели на огонь – до того, как я повернул его к себе и прислонил его лоб к своей груди. Вот с этой позиции он и доносил бесспорно полезную информацию.
– Верно, – потрепал я его по волосам. – Грибы – это хорошо! Ну а еще – стратегический запас шоколада!
– Это еще какой? – заинтересовался Артем.
– Это который в тайнике в подошве. А еще внутри ремня. И немного в пуговицах, – с гордостью доложил я.
– Так вот почему Димкина собака так приставала! – с восхищенным пониманием оглядел себя Паша, а затем слегка взгрустнул. – А я думал, я ей просто понравился.
