МПР расшифровывалось как «Мои Правила Рэй-Ки». Номер же был второй, потому что МПР № 1 я сформулировал еще во время окончания семинара: «Все, что случается при работе с Рэй-Ки, является естественным и правильным, так что ни о чем беспокоиться не надо».
Кстати, МПР № 2 (правда, в несколько измененной форме) явно представлял собой следствие МПР № 1: «Даже большое количество болезней не должно беспокоить, потому что Рэй-Ки позволяет использовать и это».
В общем, как в «программном» анекдоте:
Устав племени состоит всего из двух пунктов.
Пункт первый: вождь всегда прав.
Пункт второй: если вождь не прав, смотри пункт первый.
В данном случае это звучало примерно так:
МПР № 1: действие Рэй-Ки всегда естественно и оптимально.
МПР № 2: если кажется, что действие Рэй-Ки не естественно и не оптимально, смотри МПР № 1.
Разумеется, я исправно раз в неделю ходил на круги Рэй-Ки для первой ступени. Было это достаточно обыденно: собрались, дали друг другу Рэй-Ки (забавно, раньше мои развлечения носили немного иное название: «собрались, дали друг другу в морду»), задали вопросы, разошлись.
Правда, вопросы – это было хорошо. Сначала я стеснялся, что у меня больше вопросов, чем у всей остальной группы, потом перестал. Ну, что поделаешь, если я дурак?
Игорь, надо отдать ему должное, вел себя неизменно доброжелательно. Часть вопросов, касающихся второй ступени, он «отсек» сразу: «Когда получите вторую ступень – сами все узнаете». Зато на все остальные, самые идиотские (теперь-то я понимаю всю степень этого идиотизма) мои вопросы отвечал без тени раздражения.
В какой-то момент мне стало казаться, что ему даже бывало интересно, какая еще ахинея придет мне голову.
Главным, однако, для меня была следующая пара вопросов: «Зачем мне Рэй-Ки, если я и так практикую Ци-Гун?» и «Заменяют ли занятия Ци-Гун занятия Рэй-Ки?». Все, как всегда, имело очень простую подоплеку. Мне просто было лень делать Ци-Гун, и я искал возможность снять с себя эту ношу. Недаром, получив Рэй-Ки, я тут же прозвал его «Ци-Гун, который кто-то делает за тебя». Увы, Игорь сказал, что одно дополняет, а не заменяет другое, и сам он не только мастер Рэй-Ки, но и инструктор Ци-Гун. Так что он меня приглашает еще и на семинар по Ци-Гун.
Ладно, Ци-Гун у меня и так есть. Хороший. Будем советоваться с Сэнсэем, если, конечно, он еще «придет».
Перед второй ступенью. Ночь
И он, спасибо большое, не замедлил появиться («пришел-приснился» или «пришелснился», не знаю). Как всегда, вовремя – когда у меня накопились вопросы. Или у меня всегда есть вопросы, и поэтому он всегда вовремя?
Разумеется, он начал не с ответов на вопросы, а с продолжения того, что он назвал «Уроком о принципах, подходах и различиях в Рэй-Ки»:
«У нас не только разный вход в систему (я – через многолетний подготовительный период, а ты – прямо с улицы), но и разные акценты.
У вас принципы – это всего лишь несколько попутных фраз, которые ученикам говорят лишь потому, что их положено сказать.
У нас – это основа системы, ее важнейшая часть, которая самоценна без всех остальных частей. А вот остальные части без нее – ничто. Кстати, принципов у нас не шесть, как тебе говорили на семинаре, а пять. Они точно совпадают с теми, о которых тебе говорили на семинаре, только принцип «Уважай учителей, родителей и старших» отсутствует. Думаю, ты поймешь, почему. Декларировать у нас такой принцип – все равно что у вас объяснять человеку, что правильно есть на чистой скатерти, а не на грязном полу. Никакой нормальный человек и так не станет есть, как собака.
У нас так развито уважение к старшим, что напоминать человеку об этом означает прямо его оскорблять. Думаю, во время пути системы с востока на запад в нее добавляли детали, которые, как считалось, могли помочь вам легче принять и лучше освоить ее».
Тут я начал хохотать. Чтобы Сэнсэй не обиделся, пришлось процитировать ему куски из детского стихотворения Самуила Яковлевича Маршака:
«Дама сдавала в багаж:
Диван,
Чемодан,
Саквояж,
Картину,
Корзину,
Картонку
И маленькую собачонку.
…
Но только раздался звонок,
Удрал из вагона щенок.
…
Вдруг видят: стоит у колёс
Огромный взъерошенный пёс.
Поймали его – и в багаж,
Туда, где лежал саквояж,
Картина,
Корзина,
Картонка,
Где прежде была собачонка.
…
Собака-то как зарычит.
А барыня как закричит:
– Разбойники! Воры! Уроды!
Собака – не той породы!
…
– Однако
За время пути
Собака
Могла подрасти!»
Понял Сэнсэй прекрасно. Но отнесся к этому совершенно философски. Вообще, для человека с такой мощной фигурой у него был слишком философский склад ума.
– Конечно, все изменилось, ведь путь был долгим по времени, расстоянию, культурным различиям. Не могло все остаться прежним – на новом месте в неизменном виде система бы, скорее всего, не прижилась.
В этих принципах, несмотря на их простоту, очень много чего заложено. Их важнейшую часть ты, думаю, уже заметил и оценил. Это слова «именно сейчас», с которых все начинается.
– Еще бы я не оценил. Это же знаменитый принцип «здесь и сейчас» (еще латиняне прекрасно знали его и называли hic et nunc), представляющий собой важнейшую философскую характеристику взаимодействия между человеком и пространством-временем.
В буддизме принцип «здесь и сейчас» используется очень широко. Пребывать в состоянии «здесь и сейчас» означает смотреть на то, что находится вокруг тебя прямо сейчас; слушать звуки, которые звучат прямо здесь и прямо сейчас; чувствовать то, что чувствуешь прямо сейчас.
Про воинские искусства нельзя сказать, что в них используется этот принцип. Он в них не используется – он является осью, на которую все нанизано. Умеет человек во время поединка непрерывно оставаться в этом состоянии – у него есть шанс выжить. Не умеет – отвлечется на мгновение – вот и все.
– У тебя такое выражение лица, будто ты понял, – отметил Сэнсэй. – Кстати, ты меня спрашивал, почему я вожусь именно с тобой. Причин много, но одну могу назвать прямо сейчас: ты всю жизнь занимаешься всякими воинскими искусствами. Поэтому ты быстрее поймешь, оценишь и постараешься реализовать принцип «здесь и сейчас», являющийся базой пяти принципов Рэй-Ки, которые, в свою очередь, являются важнейшей частью системы. Да в общем-то, не только в системе дело. Сама жизнь человека, понявшего, что такое «здесь и сейчас», резко меняется.
– Ну, да, – подумал я, – он начинает строить дома из бамбука и рисовой бумаги, рисовать иероглифы на песке. С этой точки зрения большой мастер «здесь и сейчас» – это тот поросенок, который построил дом из соломы. А что? В тот момент, когда он его строил, дом вполне «соответствовал моменту». А когда пришел волк, умный поросенок перебрался к своему глупому, но трудолюбивому братцу в каменный домик. Более сильный мастер «здесь и сейчас» известен мне только один:
