После полуторачасового ожидания Настя посмотрела на часы и возмущенно пожала плечами.
– Если через пятнадцать минут он не приедет, я ухожу.
Дайнеке лень было уточнять, однако она преодолела себя, осведомившись:
– Куда?
Настя огляделась вокруг:
– Интересные места найдутся повсюду.
– Выходит, что дальше ты с нами не едешь?
Сергей Вешкин появился в тот самый момент, когда Настя собралась уходить. Волей-неволей ей все же пришлось продолжить путешествие в обществе Дайнеки и Вешкина. Все вместе они отправились к припаркованной неподалеку машине. Это оказалась серая «Мазда».
– А где «Мерседес»? – скривилась Настя.
– Что дали, на том и поедем. Август – наплыв туристов. Скажи спасибо, что хоть эта нашлась. – Сергей вытащил из кармана квитанцию, нервно скомкал ее и выбросил в урну.
– Что ты делаешь! – Дайнека бросилась к урне. – По этой квитанции машину будем сдавать.
– Это не квитанция. Это – штраф!
– Ну так его тоже нужно оплатить.
– Уже оплатил.
– Постой… – Дайнека заинтересовалась. – Откуда взялся штраф?
– Дорожная полиция. Вот ведь козлы! Сначала сами подставляют, а потом – штрафуют. – Вешкин сел за руль и продолжил, энергично жестикулируя: – Я встал на светофоре. Слева – сплошная, справа – сворот. Впереди баба какая-то на «Шкоде». А тут – мужик на машине с немецкими номерами – сворачивает. Ну и показывает мне – пропусти, мол, видишь, не прохожу. Мне бы послать его, а я, как дурак, сдал назад. Тут откуда ни возьмись – дорожная полиция. Как будто бы ждали! Подходит офицер и говорит мне по-польски, а я-то, главное, все понимаю! Польский – он же понятный. Ты, говорит, одним колесом наехал на сплошную линию. Вот ведь козлы! Кое-как договорился, чтоб отпустили, дал им сто евро. Так они еще и штраф записали. Потом, говорят, заплатишь. – Сергей опустил стекло и зло сплюнул на улицу. – Сто процентов, поделятся с немцем…
Настя уточнила:
– С каким немцем?
– С тем, что меня подставил. Я, когда отъехал, в зеркало видел, что он к ним подошел.
– Что дальше?
– Уехал…
– С этим все ясно, – сказала Дайнека. – Меня интересует, куда мы поедем?
– Договорились же, в Италию – в Римини. Давненько там не был. – Сергей Вешкин завел машину. – Вещи я перегрузил. Все – в багажнике.
– А мой голос не считается? – обиженно вмешалась Настя. – Никого из вас не интересует, чего хочу я?
– Чего хочешь ты?
– Хотя бы для приличия спросили.
– Вот я и спрашиваю, – Сергей обернулся, – куда хочешь ты?
– Ну, например, в Осло.
– Что?!
– В Осло, говорю, например. Или в Париж.
Он осуждающе покачал головой:
– Нужно определиться.
– Не люблю, когда мной командуют!
– Короче, мы поедем, а ты пока думай. – Сергей взялся за руль. – Следующая остановка в Италии.
– Но это – тысяча километров! – поразилась Дайнека.
– А кто сказал, что будет легко? – Сергей Вешкин кивнул на заднее сиденье. – Тебе лучше поспать. Когда я устану, сядешь за руль.
– А я хочу есть! – всхлипнула Настя. – Весь день – всухомятку! Хочу в ресторан!
– На рестораны времени нет. Прихватим что-нибудь по дороге.
Нужный выезд из Кракова они отыскали не сразу, поэтому долго плутали в пригородах, все время возвращаясь на один и тот же участок Краковской кольцевой дороги. И, когда наконец отъехали от города на пять километров, Сергей притормозил у сельского магазина. Там купили краковской колбасы, молока и буханку хлеба.
В магазине Дайнеку удивили две вещи: во-первых, что бы она ни говорила, продавщица отвечала одним словом: «Так!» Во-вторых, краковская колбаса выглядела совсем не так, как в Москве, и была в три раза толще.
Когда они с Сергеем вернулись в машину, он все объяснил:
– «Так» на польском означает – «да» или, в конкретном случае, что-то вроде: «Хорошо, так все и сделаю». А насчет колбасы… В Кракове лучше нас знают, какой должна быть настоящая краковская колбаса.
И с этим трудно было не согласиться.
Сергей разломил колбасный полукруг и оглянулся назад:
– Где она?
Дайнека тоже обернулась. Насти в машине не было.
– Наверное, куда-нибудь вышла.
Хлеб и колбасу они разделили на три равные части и, не дожидаясь Насти, начали есть. Дайнека выпила молока и передала бутылку Сергею:
– Послушай…
– Ну? – Он внимательно посмотрел на нее.
– А что там было? В мотеле…
Вешкин прожевал и неохотно ответил:
– Так… Ничего особенного.
– Тогда зачем поменяли машину?
– На всякий случай.
– Я же чувствую, в мотеле что-то случилось. Настя видела полицейских.
– Ну хорошо… – Вешкин серьезно посмотрел на Дайнеку. – Думаю, ночью там кого-то искали.
– С чего ты взял?
– Мне трудно объяснить… Вот, например: если бы я задумал кого-то похитить, я все так бы и сделал: взломал дверь, заехал на машине в коридор, взял нужного человека, сунул его в багажник и – по газам! А там ищи ветра в поле.
– Возможно, кого-нибудь и в самом деле похитили?
– Портье уверенно сказал, что им помешали. – Сергей покосился на Дайнеку. – И, кстати, этим «кем-нибудь» могла оказаться ты.
– Да ну… Не хочешь же ты сказать, что украсть хотели меня?
– Я так не сказал.
– Да это же бред!
– Жизнь покажет. Хорошо, что поменяли машину. – Сергей вылез из салона и огляделся: – Но где же наша Настасья?
* * *
А Настя в это время сидела в маленьком кафе, ела мороженое и через витринное стекло наблюдала, как Сергей Вешкин ищет ее глазами.
– Вот-вот… – мстительно проговорила она. – Никуда не денешься, подождешь, сколько захочу. – Вытащив мобильник, она позвонила матери.
– Ма-а-ам.
– Дочушка! – ответила ей запыхавшаяся Серафима Петровна. – Как ты там?
– Не говори Славику, что я позвонила! Он запретил.
– Не дура – ничего не скажу.
– Мы едем в Римини.
– Это в Румынии?
– Какая же ты необразованная!
– Ты больно умная!
– Римини – это в Италии. Оттуда я тебе позвоню.
– Кушаешь хорошо?
– Ма-а-а-ама! Вечно ты пристаешь ко мне с ерундой!
