– Такая маленькая… Куда влезает столько еды?
Его слова нисколько не задели Дайнеку, она подняла руку и окликнула подавальщицу:
– Девушка! Еще две порции драников, и упакуйте с собой!
Но тут вклинилась Настя:
– Четыре!
– Что? – переспросила Дайнека.
– Пусть упакует четыре.
– Четыре, пожалуйста!
– Чего уж там. – Сергей не без сожаления доел свой последний. – Шесть порций драников бери. Не ошибешься. Когда еще придется поесть!
Дайнека уточнила заказ:
– Упакуйте шесть.
Следующие двести пятьдесят километров по хорошей освещенной дороге промелькнули незамеченными. Латвийская таможня возле Патерниеки дала о себе знать заранее двумя длинными хвостами автомобилей, один из которых состоял из легковушек, другой – из большегрузных фур. Заняв очередь, они прождали около четырех часов, прежде чем подобрались к пропускному пункту. Тогда и вспомнились анекдоты о прибалтийской неторопливости. Иной сотрудник, уйдя в офис с каким-нибудь документом, задерживался так долго, что за это время можно было помыться.
Чувство облегчения, и даже свободы, ощутили все трое, когда им наконец удалось прорваться через этот кордон. Что касается Дайнеки, то, кажется, предложи ей еще раз пройти подобную процедуру, она бы повернула назад.
Но именно в тот момент у нее появилось уже знакомое предчувствие предстоящего приключения.
Уже под утро они въехали в латвийский город Даугавпилс, проследовали по старинным улочкам, мимо невероятной красоты озера, мимо дамбы.
Через несколько километров была условная граница с Литвой, узкие лесные дороги и одноэтажный Зарасай, где на каждом углу предлагался ночлег и пансион в частном доме. В один такой дом они постучались, заспанный хозяин открыл ворота, и, когда Вешкин загнал машину во двор, он проводил их в ту часть дома, которая была отведена постояльцам. Оглядев скромную обстановку, Настя сказала:
– Вы как хотите, а я поеду в отель.
У Дайнеки не было сил спорить. Она кивнула и рухнула на кровать.
Хозяин выжидательно посмотрел на Сергея:
– Та-а-ак фы астайотесь?
– Остаемся.
Уплатив запрошенную сумму, эквивалентную всего тысяче рублей, и закрыв дверь за хозяином, Вешкин удалился в соседнюю комнату.
Потоптавшись, Настя все же осталась, но, перед тем как заснуть, влезла в Дайнекину сумку и стащила пятьсот евро. Присовокупив их к тем десяти тысячам, что дал ей муж, она умиротворенно заснула.
Глава 5
Как на родного брата
Спустя несколько часов после того, как прогремели выстрелы на Большой Грузинской, в одной московской квартире зазвонил телефон. Трубку взял высокий молодой мужчина:
– Да.
– Я от Курамшина.
Услыхав имя известного человека, мужчина удивился, но виду не подал:
– Что ему нужно?
– Встретиться.
– И?
– Поговорить. Конфиденциально.
– Я не смогу, – ответил мужчина и уже собрался положить телефонную трубку, но звонивший воскликнул:
– Подождите! – Он заговорил более доверительно: – Возможно, его предложение покажется вам интересным.
– Это вряд ли. И кстати… Откуда у вас мой телефон?
– Мир не без добрых людей.
– Вот-вот, – усмехнулся хозяин квартиры. – К вопросу о конфиденциальности.
– Курамшин – человек слова, вы можете на него положиться, как на родного брата.
Такое заверение не только не успокоило высокого молодого мужчину, а напротив – усилило тревожные ожидания. Виктор Николаевич Курамшин, о котором шла речь, собственноручно пристрелил своего брата, но поскольку все произошло на охоте, судья посчитал роковой выстрел случайностью. Конечно же, дело не обошлось без дорогих адвокатов.
И все-таки он ответил:
– Я приеду.
Но даже на следующий день, когда молодой человек явился в маленький особняк в центре Москвы, у него не было уверенности в правильности такого решения.
Из динамика двери послышался голос:
– Проходите.
Он вошел в помещение, встал в центре и снял пиджак. Тот же голос приказал:
– Повернитесь.
И он повернулся на месте вокруг себя.
– Брюки…
Ему пришлось задрать обе штанины.
– Можете надеть свой пиджак.
Щелкнул электрический замок, и перед ним распахнулась дверь. Надев пиджак, молодой человек прошел дальше.
В следующей комнате его ждала девушка-секретарша. Безучастная ко всему сущему, она вывела гостя в коридор, и они зашагали шаг в шаг мимо дверей, из которых никто не выходил.
В его голове промелькнуло: «Еще не поздно уйти…»
Осталось несколько секунд, после которых дороги назад не будет.
«Теперь поздно».
Перед ним открылись высокие двустворчатые двери, и он вошел в кабинет, где на приличном удалении от входа стоял полированный стол. Сидевший за ним старик поднял голову.
– Иди сюда. Смелее, я не кусаюсь. Садись рядом со мной. – Проговорив эти слова, старик надолго закашлялся, взял со стола прозрачную силиконовую маску и приложил к лицу. Знаком дал понять: подождите. Тяжелыми, короткими вдохами Курамшин втягивал в себя живительный газ, который поступал в маску по резиновой трубке.
Когда старик отложил маску, молодой человек подошел и опустился на стул.
– Беда у меня, – сказал Курамшин. – Друга убили.
– Смотрел вчера новости.
– И, главное, кто стрелял… – Курамшин осуждающе покачал головой. – Баба стреляла…
– Уже известно, кто такая?
– Не-е-ет… – Старик огорченно махнул рукой. – Где там! Ехала на левой машине.
– Уверен, ее найдут.
– Мне бы твою уверенность. – В глазах Курамшина мелькнула усмешка. – Охранники дружочка моего хоть и дуболомы, а все же вычислили двоих сообщников. Один из них шофер на «Газели» – им уже занимаются. Вторая – девчонка из автомобиля – сопровождала кабриолет. Я покажу тебе запись, где она стоит рядом с убийцей.
– Мне это ни к чему.
– А ты не спеши…
– Ну хорошо.
– Следаки уже подтвердили, что эти двое точно знакомы.
– Кто эти двое?
– Баба-убийца и девчонка, которая, как я говорил, ее сопровождала.
– Где она теперь?
– Та, что стреляла? – Старик помрачнел. – Умчалась на мотоцикле.
