— Это же противозаконно! — возмутился Савелий.
— Знаю, — ответил Семён. — Но о законности меня надо было раньше предупреждать, когда я покупал базу данных жителей России после последней переписи.
— А это тебе зачем?
— Я создал прототип программы, анализирующий жизненные события людей, на основании их гороскопов, страниц в социальных сетях, больничных листах, справок из ЖЭКов и ЗАГСов.
— Должен тебя предупредить, Семён, — наклонившись, поговорил Савелий, — что никому кроме нас об этой программе говорить не надо. Тебя за неё либо убьют, либо посадят, либо отправят на принудительное лечение.
— Знаю, — ответил Семён, вводя полученные данные в браузер своей программы.
На экране открылась таблица с крупной красной индикацией посередине «ОПАСНОСТЬ 1 степени», «Вероятность 94 %».
— О, Боже! — прошептал Семён.
— Семён!? — хором произнесли Савелий и Таня, вопросительно посмотрев на него.
Он поднял на них свой взгляд и после секундной паузы произнёс:
— С вероятностью 94 % в течение 2 часов люди прошедшие регистрацию погибнут.
— Самолёт разобьётся? — ахнула Таня. — Надо срочно предупредить пассажиров.
— Нам надо самим валить отсюда подобру-поздорову! — возразил Савелий. — Как ты собираешься сообщить? Тебя либо за дуру примут, либо за террориста.
— Савелий прав, — согласился Семён.
— Но мы не можем бросить других пассажиров! — возмутилась Таня.
— Ты тоже права! — опять согласился Семён.
— Так не бывает, — недовольно произнёс Савелий. — Ты, уж, определись, кто же всё-таки прав?
— Вы оба правы, — ответил Семён. — Нам надо решить, как отменить этот рейс, не вызвав подозрений. И у нас всего 18 минут.
— Анонимный звонок о бомбе? — спросил Савелий.
— Анонимный? С твоего телефона будем звонить или с моего? — уточнил Семён.
— Дебош на борту! — воскликнула Таня. — Я организую на раз!
— Нас снимут с рейса, а остальные так и улетят на встречу со святым Петром! — возразил Савелий.
— Вот вы где! — раздался громкий голос Киры. — Я, было, подумала, что не успею!
Все повернулись на голос.
— Кира! — воскликнул Семён. — Ты-то здесь, какими судьбами?
— Мне Савелий Авигдорович сказал, что вы всем дружным коллективом сорвались в Сочи на лыжах кататься. Ну, я и подумала: «Эх, была, не была! Где моя девичья душа не пропадала! Раз все на лыжах, значит, и я на лыжи встану».
В этот момент объявили посадку на рейс Москва-Сочи.
— Ладно, девушки, идите в очередь на посадку. Нам с Савелием Авигдоровичем надо с глазу на глаз переговорить, — сказал Семён, грозно поглядывая на Савелия.
Савелий в ответ только пожал плечами.
Кира и Таня встали в очередь на посадку. Пассажиры постепенно подтягивались к ним из разных углов зала ожидания.
— Семён, извини, я просто предупредил её, что вечернего сеанса не будет и, видимо, что-то лишнее сболтнул, — сказал Савелий.
— Что-то лишнее? — удивился Семён. — Типа, дорогая Кирочка, а не махнуть ли нам в Сочи?
— Семён! О другом нам тобой сейчас надо думать, — напомнил Савелий. — На борту останется только вариант с Таниным дебошем.
В это время Кирочка рассказывала Тане об аварии, которая случилась на трассе в аэропорт:
— …его кишки, как переплетённые змеи на голове Горгоны, шевелились, как бы пытаясь вернуться обратно во чрево разорванной плоти. Лёгкой дымкой жизни, покидающей изуродованное тело, над ними поднимался тёплый, струящийся пар…
Танин желудок снова не выдержал красноречия Киры и извергся всем своим содержимым на спину впереди стоящего мужчины.
Увидев это, Савелий воскликнул:
— Вот оно!
Он бросился к Тане:
— Я врач! Спокойно! Вам надо лечь!
— Нет, — возразила Таня, — я сейчас опять…
И новая волна вырвалась из горла Тани. Пассажиры шарахнулись в разные стороны, с жалостью и отвращением глядя на Таню.
Савелий отвёл Таню в сторонку и уложил на пол. Он стал проверять её пульс, смотреть в глаза, громко приговаривая: «О, Боже! Не может быть!»
К ним стали подходить люди, желающие оказать какую-нибудь помощь. Семён с Кирой тоже стояли рядом. Семён и Таня уже поняли задумку Савелия, а Кира всё принимала за чистую монету.
— Не приближайтесь! — громко произнёс Савелий. — Это может быть очень заразно.
Он встал и подошёл к испуганной девушке, проверяющей билеты на рейс:
— У нас чрезвычайная ситуация! Рейс нужно срочно отменить. Всех пассажиров этого рейса и персонал, контактирующий с этой женщиной, нужно немедленно поместить в карантин!
— Боже, — затряслась от страха девушка, набирая номер на телефоне.
Вскоре к ним подошли другие сотрудники аэропорта и штатный медработник.
— Здравствуйте, коллеги, — официально обратился Савелий. — Я — профессор Хазенфус. Специалист по инфекционным заболеваниям. У нас явный случай холеры.
— Этого не может быть! — возразил медработник.
— Я опросил больную и её супруга, — Савелий показал на стоящего рядом Семёна. — Они неделю назад вернулись из Средней Азии.
Семён кивнул в подтверждение слов Савелия.
— У неё и со стулом проблемы, — подтвердил он. — Думали, домой в Сочи вернуться. Не хотелось в Москве оставаться болеть.
— Господи! — громко воскликнула Кира. — Так вот почему вы так резко сорвались. У Танечки холера!
Кира искренне зарыдала.
Пассажиры, которые до этого придвигались поближе, чтобы расслышать разговор, стали торопливо расходиться по дальним углам зала ожидания, тревожно закрывая рты воротниками одежды.
— У неё на лицо все симптомы холеры: пониженная температура, озноб, судороги, сухость слизистой, жажда и охриплость голоса.
Все с испугом посмотрели на лежащую рядом Таню. Она немного тряслась, изображая озноб и судороги. Затем скривив лицо, как на фотографии в паспорте прохрипела:
— Воды!
Сотрудники аэропорта одновременно шагнули назад от Тани.
— Если Вы не верите профессору Хазенфусу, — Савелий обратился к медработнику, — можете сами провести осмотр.
— Нет-нет, — возразил медработник, — я профессору верю.
— Тогда девушку в карантин, — сделал вывод главный переговорщик аэропорта, — а пассажиров срочно в самолёт и с глаз долой!
Савелий взял его под руку и отвёл в сторону:
— Простите, как Вас зовут?
