— Да вставай уже, ленивое животное!
— Пошла вон, Софи!
Вот, опять. Нет уж, такого я не потерплю.
Я сунула голову в его отделение.
— Подъем! Вставай! Ты же хочешь встать и пойти со мной поплавать. Я даже, так и быть, позволю тебе сначала позавтракать. М-м-м, вкусные круассаны! Ну давай, Дэн! — Мне уже все это стало надоедать.
— Да оставь ты беднягу в покое! — вступился папа.
— Да, оставь меня в покое, — поддакнул «бедняга».
Настроение у него было хуже некуда. Не похоже на Дэна. Но мне совершенно не хотелось ничего делать в одиночестве. Меня выручила мама:
— Пойдем-ка со мной, купим открыток. Они продаются в «Аккуэль», это около ресепшена, за баром, — она подтолкнула меня локтем. — И я только что видела, как туда шел тот красивый курьер.
О, здорово! Впрочем, я пошла с ней, чтобы хоть чем-то заняться. К счастью, Джейси там не было, и он не увидел меня в компании с мамой. Но ладони все равно вспотели, а в горле пересохло. Когда мы вошли в «Аккуэль», мама засмеялась.
— Надо было Дэна взято с собой, — театральным шепотом сказала она. — Посмотри, кто за конторкой.
Несколько минут я внимательно рассматривала открытки и только потом осторожно повернулась — и увидела официантку из бистро.
Она улыбнулась маме и сказала с французским акцентом:
— Доброе утро. Чем могу помочь?
— Ну и ну! — засмеялась мама. — Откуда вы узнали, что мы англичане?
И заговорила по-французски совершенно убийственно. Я отдала маме выбранные открытки и пошла обратно в палатку.
И снова налетела на Джейси. На этот раз буквально.
— Ух ты! — он осторожно притронулся к ушибленному месту на моей голове. — Бросайся на меня, когда захочешь, Софи, но в следующий раз предупреждай заранее, чтобы я смог насладиться ожиданием!
Я смотрела в его смеющиеся глаза. Он все еще держал меня за руки. Я как будто онемела.
— Ну, пока, — он выпустил меня и легонько похлопал по плечу, а потом свернул в «Аккуэль». Я была в шоке. Он поощрял меня? Или нет? Этот парень, похоже, вездесущий. Он следует за мной, как тень. В полном изумлении я вернулась в палатку.
Дэн сидел за столом в пляжных шортах и жевал круассан. Ну и вид у него…
— Хорошо провел ночь?
— Супер, — ответил он с набитым ртом. — Налей мне попить, Софи.
— Скажи «пожалуйста».
— Пожалуйста. Я лег часа в два!
— Тогда поплавать тебе сейчас не помешает. О, давай, Дэн! Я на этих каникулах еще не плавала.
— А кто виноват? Да пойду я, только будь хорошей девочкой.
И говорить нечего, что такое поведение братишке не свойственно. Но он упрямый, наш Дэн, и я не хотела его сердить, особенно сейчас, когда он был мне так нужен.
— Ты, конечно, не захочешь, чтобы я ехал на велосипеде?
— Нет. Давай прогуляемся пешком. Не хочу идти одна.
— Ладно, зануда.
Мы взяли полотенца и пошли к бассейну. Дорожка через вершину была забита родителями и мелкими детьми. Ни одного подростка, хотя удивляться тут нечему — в такую-то рань! По моим предположениям, хоть кто-нибудь да должен был вытащить шезлонги на солнышко. Я оказалась права, но эти ребята были не англичанами, а французами. И среди них — самая сногсшибательная девчонка из всех, что я видела в жизни. На ней был оранжевый купальник. Он оттенял ее темный, почти черный загар и роскошные безукоризненные формы. У нее была красивая прическа, каштановые волосы, которые выглядели легкими и блестящими на фоне кожи, и зеленые кошачьи глаза. Так вот оно, видение в оранжевом купальнике! Я повернулась к Дэну — сказать, что наконец-то поняла его, но он исчез, пряча свое смущение. Прыгнул в воду.
Бассейн был набит играющими детьми. Именно детьми. Они орали, плескались, ныряли с разбегу в воду, стояли на руках, плавали в масках. Три года назад и мне бы это понравилось. Теперь это был ад. Я не могла проплыть с одного конца бассейна на другой, не наткнувшись на миллион детей. И загорать я не собиралась. Не разваливаться же мне рядом с этой французской кошечкой!
Из бассейна Дэн помахал рукой ей и ее подружке.
— Bonjour, Francine! Bonjour, Suzette!
[11] — пропел он.
— Привет, Дэнни! — и они помахали ему в ответ.
Они думали, что он перед ними выпендривается. Меня как будто не существовало.
— Дэнни! — позвали они и вскочили на ноги. Одновременно повернулись головы всех папаш возле бассейна. Девчонки с громким хохотом спрыгнули в воду рядом с Дэнни. Я наблюдала. Я бы мысленно согласилась с братом, что они немного не его круга, но им-то явно не казалось, что он — не их. Мне особенно нечего было там делать. Присоединяться к их нелепым плесканиям и смотреть, как мой брат выставляет себя идиотом, улучшая свой французский, совершенно не хотелось.
— Я выхожу, Дэн! — крикнула я. — Слишком много народу!
— Давай, увидимся! — ответил он из воды. Дэн явно не нуждался в моей компании так, как я — в его. — А bientot!
[12]
Возвращаясь к палатке, я тихонько жалела себя. День разогревался. Я бросила взгляд на офис «Солнышко». Там было тихо. Снаружи сидела Соня и читала. На ее заостренном носике торчали очки. От вида мамы, болтающей с Марком и Эммой, настроение не улучшилось.
— Привет, Софи, — сказала Эмма, — красивый у тебя купальник!
Жаль, про ее купальник того же не скажешь.
— Привет, Софи! — сказал Марк, покраснел, взволновался и быстро ушел в свою палатку, сестра — за ним.
Я взяла книгу и крем от загара и вытащила шезлонг на солнце. Пусть во всем кемпинге не с кем толком поговорить, но, по крайней мере, я вернусь домой загорелая. Теперь самое время для того, чтобы появился Джейси и спросил, все ли у меня в порядке. Я потешила себя мыслью, что он так сейчас и сделает, и томно устроилась на шезлонге. Казалось, Джейси обладал способностью появляться всегда и везде, так почему бы не здесь и не сейчас? Я убедила бы его в неотразимости своих чар. Мечтай, Софи! Да-да, мечтай!
Дэн вернулся, когда мы уже садились за ланч. Он успел позагорать и выглядел абсолютно счастливым.
— Ты могла бы загорать и около бассейна, Софи.
Я не стала ему ничего объяснять. Не люблю подчеркивать свое превосходство, даже если она француженка и, возможно, глупа как пробка. И к тому же, может, еще и девушка легкого поведения.
— Хлеб, сыр и салат на первое, — объявила мама.
— И маленькие фруктовые французские пирожные на второе, — добавил папа.
