Борис Голицын. Твоя воля, государь. Как прикажешь, так и будет. Страна как корабль: куда захочет капитан, туда и поплывет.
Петр заканчивает укреплять штурвал.
Петр. Команда, слушай капитана! Поднять штандарт! Полный вперед! Пушки, пли!
Из-за кулис выбегает Трехглазов.
Трехглазов. Государь! Беда! Из Москвы стрельцы идут! Их послал Шакловитый тебя убить! Спасайся!
Петр. Аааа! Что…? Борис…! Куда…? В Троицу! Отсидеться! Борис, коня!
Мечется. Борис Голицын хватает его, удерживает.
Борис Голицын. Погоди, государь… Ты кто такой? Я тебя видел! Ты человек Василия!
Трехглазов. Я человек сам по себе.
Борис Голицын. А далеко стрельцы?
Трехглазов. В набат бьют.
Борис Голицын. Ну, это долго еще. Чай не немцы, быстро не запрягут. (Хлопает себя по боку.) А ведь это удача! Ай, славно!
Петр. Какая удача?! Ты что? Меня убить хотят!
Борис Голицын. Хотят, да не убьют. Время есть, государь. Сейчас соберемся, поедем в Троицу, под защиту крепких стен. Оттуда на всю страну объявим, что Софья хотела извести царя Петра Алексеевича, что ты еле-еле спасся, вскачь. Теперь царевне конец. На законного государя поднялась. Наша взяла. Россия твоя, государь!
Петр. Да?
Борис Голицын. Уж не сомневайся. Всё будет. Всё, о чем говорили. И флот, и победы, и новая столица на привольном берегу. Ты будешь Петром Великим. Россия будет великой!
Петр. Я буду великим? Петром Великим?
Борис Голицын (Трехглазову). Ты почему не с Василием, а со мной?
Трехглазов. Я как вода. Вода вверх не течет. Лучше с тобой кое-как, чем с ним – никак.
Петр. Я буду великим! Россия будет великой! Ура-а-а!
Петр расправляет плечи. Поднимает руку, в которой свернутый чертеж. Другой держится за штурвал. Лодка вдруг начинает подниматься вверх, Петр застывает и превращается в памятник Церетели.
Звучит победный марш, гремят пушечные залпы.
Занавес
