— А если ты еще и все эти вызывные листы на завтра разберешь, пока нянчишься с собакой, цены тебе не будет, — улыбнулась Аиша.
Что ж, похоже, выбора у нее действительно нет.
— Хорошо.
Джесс неохотно потянула собаку к своему столу. Маккензи не удосужился принести миску для воды и ничего не сказал о режиме питания, так же как и о том, когда собирается ее забрать. Джесс всерьез задумалась, что злит ее больше. Подобное обращение с питомцем или то, что он поставил ее в такое положение. У нее не было ни малейшего желания присматривать за собакой, но и отказаться она не могла. Иначе ей бы пришлось все объяснять и вновь ловить на себе сочувствующие взгляды.
— Ему явно нужно взять пару уроков хороших манер, — объявила она, обращаясь к собаке, — и еще пару десятков о том, как правильно с тобой обращаться. У тебя даже игрушек с собой нет!
Собака придвинулась чуть ближе и положила голову ей на колени, отчего Джесс едва не расплакалась. Как же давно она не работала в обществе теплого пушистого друга… Едва начавшая затягиваться рана у нее в груди закровоточила.
Джесс глубоко вздохнула.
— Ладно, дорогая, давай поищем для тебя что-нибудь подходящее.
Одолжив у снабженцев пластиковую миску, а у реквизиторов теннисный мячик, Джесс улыбнулась:
— Пока негусто, но все же лучше, чем ничего. Не успеет же она привязаться к собаке всего за один день.
Ведь не успеет же?
Что ж, похоже, сегодняшний день можно по праву считать самым неудачным днем его актерской карьеры. Возомнившая себя невесть кем главная актриса, глупый счет за новые туфли, в которых она все равно едва могла ходить, а теперь еще нужно тащиться за этой дурацкой собакой, которую ему навязали против воли и которая уже успела разнести полдома и второй день подряд не давала нормально выспаться.
Не хватает лишь очередной жалкой статейки, где Люку предвещают громкий провал. Что-то ему подсказывало, что авторами двух предыдущих были приятели бывшей жены, но устраивать новые разборки как-то не было ни малейшего желания. Все равно ничего хорошего он этим не добьется и лишь выставит себя в еще более невыгодном свете.
— Ладно, сожми кулаки и улыбайся, — едва слышно выдохнул Люк. Может, когда Флер наконец-то справится с чувством вины, она закончит свои бесконечные нападки и перестанет выставлять его последним мерзавцем, только бы почувствовать себя хоть чуточку лучше? Во всяком случае, он очень сильно на это надеялся.
Сам же Люк мог кардинально изменить общественное мнение лишь одним-единственным способом. Но на это он никогда не пойдет. Тем более дотошные журналисты наверняка быстренько сумеют вывернуть все с ног на голову, чтобы облить его очередным ушатом грязи.
Люк глубоко вздохнул. Всего три дня. Ему нужно терпеть эту собаку еще три дня, а потом тетя вернется в Лондон, и зверушка обретет новый дом И сам Люк наконец-то сможет от нее избавиться и сосредоточиться на работе, чтобы сделать такой фильм, после которого уже ни Флер, ни ее приятели не смогут ничего ему предъявить.
Добравшись до офиса, он рассчитывал найти там Аишу Милан, но встретил лишь новую помощницу, имя которой так и не расслышал. А это плохо. Он же когда-то поклялся, что никогда не станет заносчивым снобом со звездной болезнью и не забудет, что значит начинать с самых низов. Обычно он был весьма вежлив и старательно следил, чтобы все, с кем ему приходится работать, понимали, как он ценит их вклад в общее дело. А сегодня он вел себя отвратительно.
— Мистер Маккензи. — Помощница плотно сжала губы. — Пришли за собакой?
— Да.
Он уже хотел извиниться за то, что все так получилось, но она просто не дала ему возможности и рта раскрыть.
— Знаете, мне плевать, что вы мистер Знаменитость и что вы можете нажаловаться Аише, и меня уволят, но я не могу молчать. Вы отвратительно обращаетесь с собакой и вот так просто взяли и бросили ее на совершенно незнакомого человека, не позаботившись даже прихватить миску, еду или игрушку. — Люк и сам все это понимал, но помощница еще не до конца выговорилась. — А моя сестра и подруга считают вас лучшим в мире актером… — Судя по этим словам, сама она явно так не считает. — Но, как бы там ни было, хозяин собаки из вас ужасный.
С этим не поспоришь.
— Согласен. Я вообще о собаках ничего не знаю. — Он немного помолчал и добавил: — Балу не моя собака.
— Не твоя?
— Я за ней временно присматриваю, пока тетя не вернется через три дня из Америки. У меня просто нет выбора.
— Так. — Она нахмурилась. — А почему у тебя нет выбора?
— Не важно. В любом случае я ее забираю. Ты свободна. — Люк уже предвкушал все ступени ада, через которые ему предстоит пройти в ближайшие семьдесят два часа. А если вспомнить, что надоедливая зверюга еще и сжевала сценарий… Зачем она вообще постоянно все грызет? Но, несмотря на все это, у него как-то не получалось злиться на собаку, которая при одном его появлении радостно прыгала и махала хвостом, а теперь преданно сидела возле его ног, растянув пасть в некоем подобии зубастой улыбки.
— Почему у тебя нет выбора? — мягко настаивала помощница.
Бог ты мой, как же просто было бы сейчас ответить и наконец-то выговориться, но он даже этого не мог себе позволить. Нужно сосредоточиться и не отвлекаться на мелочи.
— Неужели твоя тетя не знала, что ты на этой неделе занят? Почему она не забронировала номер в собачьей гостинице?
— Потому что она не принадлежит и моей тете. — Люк ответил прежде, чем успел прикусить язык.
— Так как же получилось, что твоя тетя попросила тебя присмотреть за Балу? — Помощница удивленно приподняла бровь.
Это длинная-предлинная история.
В таких случаях лучше быстро перевести разговор на что-нибудь другое.
— Извини, утром я не расслышал, как тебя зовут.
— Джесс Гринэйкр.
— Джесс. — Это от Джессики? Короткое, отрывистое и немного грубоватое имя. Такое же, как и ее поведение с утра. Но сейчас она казалась немного мягче и добрее, а еще на ней совсем не было косметики, даже туши, чтобы подчеркнуть поразительные изумрудные глаза.
Черт, ну и зачем он об этом думает? Люк устало тряхнул головой. Новые отношения сейчас его совершенно не интересовали, да и в любом случае больше он никогда не станет встречаться ни с одной девушкой, имеющей даже самое поверхностное отношение к киноиндустрии. Ему и одного раза с лихвой хватит, да и журналисты еще не скоро оставят его в покое. И это притом, что изменил и разрушал брак вовсе не он.
Но он соврал. Одна маленькая-маленькая ложь, но если она когда-нибудь станет достоянием общественности…
Люк снова покачал головой:
— Джесс, извини, утром я был весьма нетерпелив, даже груб. У тебя же сегодня первый рабочий день?
